Николай Дубинин - Вечное движение (О жизни и о себе)
Работа национального генетического центра Кубы производит большое впечатление. Он укомплектован молодыми учеными, преданными делу преобразования местного скота в продуктивное молочное стадо. 15 крупных экспериментальных станций создано в разных частях Кубы, и везде кипит работа по созданию нового стада.
Машины из генетических центров можно узнать сразу. На грузовых автомобилях и на ГАЗ-69, на каждом из них, на их капотах, крупными буквами написано слово - ГЕНЕТИКА.
В Гаване мы жили в великолепной гостинице на 26-м этаже. Потрясающая красота города и неоглядные воды Карибского моря открывались перед нами. Среди теплого воздуха ночи, глухого, плывущего из далеких улиц шума города, среди гирлянд его огней и неумолчного зова океана вспоминалась почему-то зимняя Москва с ее холодами, когда русские леса еще спят под белою пеленой муаровых снегов, которые мерцают синими, фиолетовыми и хрустальными вспышками в лучах негреющего, сияющего солнца.
Перед нашим отъездом в Гаване состоялось заседание научного генетического национального центра, где мы изложили свою точку зрения и предложили рабочие контакты с советскими генетиками.
В один из последних дней состоялся прием у президента Академии наук Кубы Нуньеса Хименеса и затем я прочел большую лекцию о работах советских генетиков на общем собрании Академии наук Кубы.
В воскресенье Нуньес Хименес на большом катере океанографического института повез нас на ловлю маринов в Карибском море. Это была дивная поездка под синим-синим небом, среди зеленых вод океана, перед панорамой полуподковы зданий и берега великолепной Гаваны. Тень Хемингуэя, так любившего Кубу, вошла в мою душу, словно бы он пришел к нам по зеленым валам и встал рядом живой на палубе этого белоснежного катера. Право вытаскивать рыбу на громадных, до поклевки закрепленных к бортам спиннингах было предоставлено мне, как гостю.
На аэродром проводить нас пришел Нуньес Хименес, отдавая этим знак почета советской генетике.
В июле того же 1969 года я был приглашен на заседание генетического общества Великобритании. Вместе с Л. Г. Дубининой мы посетили Лондон, Ридинг, Оксфорд и Эдинбург. Хороша Англия с ее городами, прочно, столетиями вросшими в землю, с ее людьми, крепкими, упрямыми и умеющими громко смеяться. Пешком исходили мы Лондон, от Тауэра по берегу громадной свинцовой Темзы с ее мостами и лесом подъемных кранов к Вестминстерскому аббатству, к Большому Бэну, мимо Трафальгарской площади и Букингемского дворца к Гайд-парку. Замечателен готический Эдинбург, стоящий двумя ногами на двух огромных холмах, среди зелени и блеска шотландских лугов, с его титаническим мостом, перекинутым через воды залива.
Прекрасны зеленые холмы Англии, ее леса, реки, поля, лебеди и дикие утки, не боящиеся человека, плывущие по ее небу, озерам и рекам, и скалы ее берегов, и кольцо ее морей. Однако когда идешь по ее дорогам среди полей или когда свернешь к опушке леса, везде на табличках, как удар бича, тебя встречают слова: "Частная собственность". Все здесь, как и в других капиталистических странах, обозначено как частное владение. Все отгорожено, все заклеймено правом собственности на прекрасную землю, которая должна принадлежать народу. Стоишь на зеленом холме перед такой табличкой и видишь, как далек этот мир от социализма, который вошел в нашу плоть и кровь в такой степени, что остро чувствуешь его несравненную высоту только тогда, когда идешь в чужой стране и перед тобой висят эти таблички - "частное", "частное", "частное"...
С 1964 по 1970 год много встреч состоялось у нас за рубежом. Я встречался со многими учеными на заседаниях научного Комитета по атомной радиации при ООН в Женеве и в Нью-Йорке. В 1968 году вчетвером С. И. Алиханян, Б. Л. Астауров, Д. К. Беляев и я - по приглашению американского общества генетиков объехали в Соединенных Штатах много генетических центров на западе, востоке, севере и юге.
В прекрасном Париже, с серебряным дымом его домов, с воздетой к небу Эйфелевой башней, с его Сеной, расчерченной мостами и пароходиками, с Нотр-Дам, который стоит, как башня-корабль, с рекой Елисейских полей, с его Вандомской колонной, Лувром, с прекрасной площадью Согласия, с его крышами, если смотреть на него с высоты Монмартра, с его толпами разноплеменных художников, с новью домов в красном коммунистическом поясе, я был несколько раз и всегда возвращался в него с сердцем, стесненным от счастья встречи с прекрасным.
В один из приездов вместе с Д. М. Гольдфарбом в Институте Пастера, в Латинском квартале, нас исключительно тепло встречали прославленные первопроходцы на путях фундаментальной молекулярной генетики - Жакоб, Моно и Вольман. Директор института вручил нам памятные медали с барельефом Луи Пастера. Мне приходилось выступать на конгрессах, симпозиумах и в лабораториях Франции, Голландии, Англии, Болгарии, Чехословакии, Венгрии, Бельгии, Италии, Испании, Индии, Японии, Румынии, Германской Демократической Республики и других стран.
Новый этап развития советской генетики повсюду вызывал воодушевление. Словно теплая, мокрая губка стирала записи, сделанные мелом, с доски прошлого. Черты новой науки, призванной управлять жизнью на благо человека, отчетливо проступали в росте новой биологии в СССР.
Радость событий, начавшихся после октября 1964 года, была омрачена преждевременной смертью А. Р. Жебрака. Он умер 20 мая 1965 года. В журнале "Генетика" был напечатан написанный мною некролог. В нем, в частности, говорилось: "В 1936 году Антон Романович Жебрак, наряду с другими выдающимися генетиками нашей страны, вступает в борьбу с догматиками. Он принимает активное участие в дискуссии 1939 года, защищая принципы материалистической биологии...
Октябрьский Пленум ЦК КПСС 1964 года открыл новые пути перед советской биологией, осудив администрирование и субъективизм в науке. Антон Романович Жебрак встал в первую шеренгу ученых, призванных обеспечить могучее развитие биологии и генетики в нашей стране. Его научная принципиальность, несгибаемость коммуниста-ученого, талант исследователя и педагога, любовь к жизни, юмор, казалось бы, медлительного, но всегда глубокого ума - все это в новом расцвете его жизни должно дать прекрасные плоды. Однако сердце, которое на протяжении десятилетий было целиком отдано борьбе, решило иначе. Антон Романович скоропостижно ушел от нас в начале того нового пути, за который он отдал свою жизнь. Память о нем останется вечной, как об одном из солдат бессмертной когорты, стоявшей насмерть за правду науки, без которой нельзя создать правды нового общества".
Глава 18
ЭТА НАУКА СТОИЛА БОРЬБЫ
Этапы генетики.- Великие открытия, потрясшие биологию.- Связь с практикой.- Проблемы человека и генетика
Деятельное участие в борьбе за нравственные устои науки, за правду, за истинную науку, за ее служение народу составляет величайшее счастье ученого. Часто спрашивают: нравственна ли сама наука, или она лишена какой-либо окраски добра и зла? Может, будучи незрячей, как Фемида, мертвой в нравственном смысле, наука одинаково служит и плохому и хорошему? Я не могу с этим согласиться.
Красота движения в ее внутренней организации свойственна материк. Ученый, познавая материю, пытливо прикасается к тайне мироздания, это возвышает его. Наука - это дитя разума человека, итог развития производительных сил и одновременно зерно будущего. Она не существует отдельно от духовного мира человека. Познание возвышает ученого и окрашивает его добром. Наука становится прекрасным сонмом законов об объективной действительности, руководством к управлению силами природы.
Красота и добро в науке непременно содержатся в работах больших ученых. Читая эти работы, вы видите красоту движения, познания, красоту мира, силу мысли - испытующей, мятежной, критической и вместе с тем благоговейной. Конечно, в последнем счете добро и зло в науке решают социальные условия, в которых творит ученый. Строй капитализма связан с войной, и, увы, несмотря на могущество науки в ряде стран капитализма, некоторые ученые этих стран, хотя им кажется, что это не так, все же находятся в плену сил войны. Существование человечества в условиях вечного мира - это органическая основа жизни человека при социализме. Задача ученого состоит в том, чтобы отдавать свой талант расцвету личности в народных массах, развитию производительных сил человечества. Прорывы ученых в тайны вселенной должны вооружать жизнь на земле, а не сеять смерть.
Думая о генетике, можно сказать, что эта наука в наши дни превратилась в громадную цветущую область. Перед нею открыты необозримые горизонты будущего познания тайны жизни и многообразных связей с жизнью общества, с производственной деятельностью людей.
В начале века в классических опытах по гибридизации открыто существование генов, основных единиц наследственности. В 20-х годах создана хромосомная теория, суть которой состоит в доказательстве, что гены связаны с хромосомами ядра клетки. После этого на протяжении 30 лет шел период громадного накопления фактов, который сопровождался прорывами по целому ряду направлений. В эту эпоху на весь мир прогремели достижения Н. И. Вавилова, Н. К. Кольцова, С. С. Четверикова, Г. Д. Карпеченко, А. С. Серебровского и других советских ученых.
