Николай Стариков - Кто убил Российскую Империю? Главная тайна XX века
Нет, рисковать нельзя. Устроили репетицию — в Ташкенте. Так там чуть все не сорвалось из-за сопротивления одного казачьего полка. Он так энергично противился, что товарищи Владимира Ильича опять запаниковали. Тогда он опять говорил им, что все будет хорошо, они победят. И снова оказался прав: к казакам пришла телеграмма Керенского с требованием заключить мир. Во время войны с Германией недопустимо проливать братскую кровь, ну и так далее. Послушавшись Керенского, казаки оставили Ташкент, и ушли в крепость, а большевики за ночь окружили ее тяжелой артиллерией, а с утра начали обстрел. Делать было нечего — казаки вышли без лошадей, сдались. Их ловили и зверски убивали, офицерам выкалывали глаза… А большевики сделали для себя выводы на будущее. В Петрограде с казаками договорятся, и они будут хранить нейтралитет, поэтому захват власти пройдет практически без эксцессов.
Однако для подготовки, основательной подготовки требовалось время. А его у Ленина было мало. Оно утекало, как одна за другой уходят песчинки сквозь отверстие песчаных часов. Ленин спешил, но не успевал и тут ему снова помог … Керенский. Сейчас об этом упоминают редко, но первоначально голосование в Учредительное собрание было назначено на17(30) сентября 1917 года. Эта дата была объявлена только в середине июня. Однако уже в августе сроки были сдвинуты.
«Учитывая обострение обстановки в стране», Временное правительство перенесло сроки выборов Учредительного собрания на 12 (25) ноября.
Изменились, соответственно, и даты его созыва: с 30 сентября (13 октября) на 28 ноября (11 декабря) 1917 года. Потом дату созыва перенесут еще раз: на 5(18) января 1918 года.
Этот и был тот выигрыш во времени, получив который Ленин успел сделать революцию.
Показательным примером истинных причин ленинской спешки с вооруженным восстанием является известная история с «предательством» Каменевым и Зиновьевым планов партии ее противникам. Все у Ильича было готово для взятия власти. Все … кроме самой партии большевиков. Точнее — ее думающей части. Червь сомнения разъедал всех, кто мог мыслить самостоятельно. Зачем устраивать восстание накануне выборов?
А то, что восстание будет, знает любой уличный мальчишка. Собственно говоря, никто из большевиков из этого тайну не делал. Даже сам Владимир Ильич. В конце сентября Ленин пишет работу «Удержат ли большевики государственную власть?». Даже из названия видно, что взятие власти вопрос уже решенный, а речь идет, об успехе или провале этого мероприятия. Окончательное решение принято10(23) октября на заседании Центрального комитета партии. «За» проголосовали все, кроме Каменева и Зиновьева. После этого решения и был сформирован Военно-Революционный комитет, через две недели спокойно взявший власть и засадивший министров Временного правительства в Петропавловскую крепость.
Об уровне тайны, хранимой большевиками, лучше всех сказал Троцкий, выступая на втором юбилее октябрьской революции в 1919 году: «Тщетно память пытается найти в истории другое восстание, которое было заранее во всеуслышание назначено на определенное число и было бы в положенный срок осуществлено — и притом победоносно». Вообще в мемуарах Льва Давыдовича «Моя жизнь» упоминание о «страшной тайне» можно найти многократно: «О восстании говорили повсюду и везде: на улицах, в столовой, при встрече на лестницах Смольного».
Итак, вооруженного выступления большевиков все ждут, все об этом знают. В это самое время 18(31) октября в газете «Новая жизнь» было опубликовано интервью с Каменевым, в котором тот рассказывал о своем (вместе с Зиновьевым) несогласии с решением ЦК партии о вооруженном восстании. «Шансы нашей партии на выборах в Учредительное собрание превосходны — писал Каменев — Разговоры о том, что влияние большевизма начинает падать и тому подобное, мы считаем решительно ни на чем не основанными. В устах наших политических противников эти утверждения просто прием политической игры, рассчитанный именно на то, чтобы вызвать выступление большевиков в условиях, благоприятных для наших врагов».
В тот же день, выступая в Петроградском Совете, Троцкий сказал: «Нам говорят, что мы готовимся захватить власть. В этом вопросе мы не делаем тайны …».
Реакция Ленина на разговоры о восстании своих ближайших соратников удивительна и необъяснима. Он не замечает прямых высказываний Троцкого с трибуны Петросовета, зато с яростью обрушивается на Каменева и Зиновьева.
20 октября (2 ноября) Ленин пишет письмо в ЦК по поводу «предательского поведения» своих соратников. Центральный комитет осуждает Каменева и Зиновьева и впредь запрещает им делать заявления против принятых партией решений. А сам Владимир Ильич отвечает Зиновьеву и Каменеву, таким же печатным словом! «Письмо к товарищам», объемный труд на 20-ти страницах выходит в течение трех(!) дней, в трех номерах газеты «Рабочий путь»: «Я говорю прямо — пишет пролетарский вождь — что товарищами их обоих больше не считаю, и всеми силами буду бороться за исключение обоих из партии».
Много нелестных эпитетов: «Неслыханные колебания, способные оказать губительное воздействие на партию… Эта парочка товарищей, растерявших свои принципы». Так у Ленина бывает часто — он в пылу полемики слова не особенно подбирает и ругается страшно на тех, кто выдал планы большевиков. А потом дает опровержение? Нет, сам Ленин, отведя душу в печатной брани, сам дает открытое и полное обоснование необходимости немедленного вооруженного восстания,«тайну» которого «выдали» его соратники!
А после Октября, (т. е. всего через неделю!) один из тех, кто «растерял принципы» — Каменев, возглавит ВЦИК (Всесоюзный исполнительный комитет), призванный контролировать деятельность советского правительства Совета народных комиссаров, которое возглавляет сам Ленин. Пройдет еще немного времени, и Каменев будет председателем Московского совета депутатов. В то же время Зиновьев станет председателем Петроградского совета и председателем Исполкома Коминтерна.
Прошла всего одна неделя, и следа нет от «страшных» противоречий и от «кошмарного предательства». Главари большевиков снова вместе. Отчего фанатично упрямый Ленин, так непоследователен в борьбе с предателями и ренегатами? Почему он так быстро простил«изменников»,«штрейкбрехеров»,«подлых»,«жуликов»,«лжецов»,«наглецов»,«преступников»«выдавших Родзянке и Керенскому решение своей партии о вооруженном восстании»? Почему спустя пять лет, 24 декабря 1922 года, Ленин в «Письме к съезду», фактически в своем политическом завещании, напишет: «Октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкого»?
Потому, что Ленин прекрасно знает, что вредное для восстания поведение Каменева и Зиновьева, вызвано не их подлостью и изменой, а стремлением сделать революцию оптимальным путем.
Каменеву и Зиновьеву надо придти к власти самым простым и бескровным путем. А Ленину надо не просто взять власть, а обязательно прервать ее легитимность.
У него четкие сроки и конкретные обязательства перед «союзниками». Как ему объяснить своим излишне принципиальным товарищам, что «специально сложившиеся условия» для революции действуют только сейчас! Что Керенский будет вести себя так странно и играть в поддавки, только пока у него есть такое указание. Переменится позиция его хозяев и большевиков могут прихлопнуть в один момент. Объяснить это невозможно. Поэтому не понимает глубинных причин ленинского поведения Зиновьев, вместе с Ильичем отсидевший в шалаше в Разливе, не понимает Каменев. И не осознавая истинных мотивов действий своего вождя, искренне считают, что совершает Ленин ошибку.
Оттого и пытаются Каменев и Зиновьев предостеречь Ленина от рокового заблуждения, пишут в газете, что «при данном соотношении сил и за несколько дней до съезда Советов захватывать власть было бы гибельным для пролетариата». Не понимают, что как разименно такой вариант взятия власти является единственно возможным. Но от этого их преданность делу партии меньше не становится.
Не было никакого предательства, оттого и ставит обоих «предателей» Ленин на самые ответственные посты уже через неделю после их «предательства». А переживает он так сильно оттого, что не может позволить себе показать перед внешними силами свою слабость и слабость партии, им возглавляемой. Как же вы, господин Ленин будете делать революцию и выполнять взятые на себя обязательства, если не можете разобраться внутри ЦК собственной партии? Вот вопрос, который зададут Ленину «союзные» эмиссары, те же слава повторят прибывшие в пломбированном вагоне для помощи в организации переворота немецкие офицеры. Вот от этого и обрушился на Зиновьева и Каменева Владимир Ильич.
