Сергей Нефедов - История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции
Как признавали сами народовольцы, террористические методы были совершенно нехарактерны для русской исторической традиции. «Мы, русские, – писал один из известных террористов С. М. Кравчинский, – вначале были более какой-либо другой нации склонны воздержаться от политической борьбы и еще более от всяких кровавых мер, к которым не могли нас приучить ни наша предшествующая история, ни наше воспитание».[1400] Сам С. М. Кравчинский учился терроризму у итальянских анархистов; в 1877 году он участвовал в восстании в Беневенто, на короткое время приехал в Россию, 4 августа 1878 года убил шефа жандармов Н. В. Мезенцева и снова уехал за границу.[1401]
Убийство Н. В. Мезенцева было одним из первых крупных террористических актов, «первым почином». В апреле 1879 года произошло покушение А. Соловьева, а в августе этого же года Исполнительный комитет «Народной воли» вынес смертный приговор Александру II. Все террористические акты, следовавшие один за другим, описывались на страницах «Набата» «с восторгом полного счастья». К-М. Турский напутствовал народовольцев: «Нужно только не переставать казнить, нужно избегать длинных пауз».[1402] В феврале 1880 года состоялась встреча К-М. Турского с посланцем «Народной Воли» Н. А. Морозовым, и Турский предложил объединить «Народную Волю» и «Общество народного освобождения», а затем перевезти типографию «Набата» в Россию. К-М. Турский обещал «народовольцам» деньги, «много денег».[1403] Откуда у Турского были деньги? По некоторым данным, он имел тесные связи с турецким правительством,[1404] а Турция во время развертывания «Набатом» террористической кампании вела войну с Россией… Как бы то ни было, перевозка типографии в Петербург в ноябре 1880 года закончилась неудачно: полиция захватила типографский шрифт, а дальнейшие прямые контакты Турского с «Народной Волей» прервались из-за ареста Н. А. Морозова.[1405]
Тем не менее движимая овладевшей ею террористической идеей, «Народная Воля» совершала одно покушение за другим. Уже первая волна террористических актов в феврале 1879 года побудила правительство искать поддержки общества. Прежде всего, необходимо было нейтрализовать влияние народников на крестьянство. В марте было обнародовано «высочайшее повеление» Александра II, в котором говорилось о будущей отмене подушной подати. Председатель Особого совещания П. А. Валуев, оценивая ситуацию, отмечал, что народные массы «готовы по первому призыву оказать содействие правительству против его врагов», в то время как «образованная часть населения» сохраняет нейтралитет.[1406]
После покушения 2 апреля 1879 года Александр II, принимая депутатов дворянства, выразил надежду, что теперь дворянство будет помогать ему, а не критиковать, как прежде.[1407] Однако дворянство, с 1861 года находившееся в оппозиции монархии, выжидало, а либералы стремились использовать ситуацию для давления на правительство с целью введения конституции. Либеральная программа в общих чертах воспроизводила проект П. А. Валуева 1863 года и предполагала присоединение выборных от дворянства и земства к Государственному Совету. В области аграрных отношений либералы предлагали уничтожить круговую поруку, разрушить общину и разрешить крестьянам продавать надельную землю.[1408]
Когда 5 апреля 1880 года прогремел взрыв в Зимнем дворце, император вручил чрезвычайные полномочия графу М. Т. Лорис-Меликову, который предложил удовлетворить требования либеральной оппозиции созданием совещательного органа при Госсовете, так называемой «Общей комиссии». Советники М. Т. Лорис-Меликова считали крестьянство в целом лояльным правительству. Генерал Р. А. Фадеев писал, что «подростки, составляющие реальную силу революционной партии, просто обмануты», что крестьяне «вполне благонадежны и ропщут лишь вследствие несовершенства налоговой системы, тяжело отражающейся на состоянии населения».[1409] М. Т. Лорис-Меликов принял меры, чтобы поддержать крестьянскую благонадежность: было принято решение о будущем снижении выкупных платежей. Когда поступили сведения о неурожае в ряде губерний, правительство поспешило организовать выдачу ссуд голодающим крестьянам, был отменен соляной акциз, а также приняты меры для снижения цены на хлеб в столицах.[1410]
Таким образом, правительству удалось нейтрализовать действия агитаторов и предупредить возможные крестьянские выступления. Либеральная оппозиция была успокоена обещанными уступками, поэтому, когда 1 марта 1881 года народовольцы убили императора Александра II, в столице и в провинции не последовало никаких волнений. Наоборот, убийство царя вызвало направленную против западнической оппозиции реакцию традиционалистских сил.
6.7. Выводы
В контексте теории диффузионизма 1860-е годы были временем, когда в России начался быстрый процесс модернизации по западному образцу. Этот процесс подразумевал военные, политические и экономические реформы – и прежде всего, перенимание западной техники и технологии, строительство железных дорог и заводов. Железные дороги открыли страну для мирового рынка, и в соответствии с мир-системной теорией И. Валлерстайна российская экономика трансформировалась, подчиняясь рыночным законам. Эта коренная трансформация означала налаживание экспортной хлебной торговли огромных масштабов. Но при этом в России не было значительных хлебных излишков: нечерноземные районы не обеспечивали себя хлебом, и даже на Черноземье многим крестьянам (бывшим крепостным) не хватало хлеба до весны. Однако у помещиков и у некоторых зажиточных крестьян имелись излишки хлеба, которые в условиях свободного рынка было выгодно продавать за границу. Таким образом, сложилась характерная для многих подчинившихся мировому рынку стран система товарообмена, когда необходимые собственному населению продукты обменивались элитой на импортные предметы роскоши. Такой товарообмен в перспективе сокращал экологическую нишу народа, лишал его необходимых ресурсов и тем самым усиливал Сжатие. Однако в стране еще имелись некоторые ресурсы свободных земель, имелась некоторая возможность повышения урожайности, благодаря этому сборы хлебов повышались и, несмотря на быстрый рост экспорта, потребление поддерживалось на уровне минимальной нормы.
Социально-политическое развитие в 1860 – 1870-х годах определялось, главным образом, долговременными последствиям Великой реформы 1861 года. Эта реформа означала существенное перераспределение ресурсов в пользу широких народных масс и в ущерб землевладельческой элите. В итоге в первое время после реформы уровень жизни простого народа повысился, а потребление элиты сократилось – началось Сжатие в элите, которое обычно отождествляют с кризисом помещичьего хозяйства. Значительная часть дворянства перешла в оппозицию и в своем стремлении ограничить самодержавие приняла на вооружение принципы западного либерализма. С другой стороны, в соответствии с демографически-структурной теорией Сжатие сопровождалось фракционированием элиты, и разоряющееся мелкое дворянство стало питательной средой для радикальных оппозиционных групп. Другим источником формирования радикальной оппозиции стала новая элитная группа, интеллигенция. Появление этой группы было связано с процессом модернизации, с технической революцией, которая породила особый социальный слой, являвшийся носителем новых знаний – и этот новый слой, как и на Западе, претендовал на руководство общественной жизнью. В России этот новый слой формировался в большой степени за счет разорявшегося мелкого дворянства, поэтому оппозиционность дворянства смыкалась с оппозиционностью интеллигенции. В условиях превалирования процессов диффузии и подражания Западу эти социальные группы принимали идеологию западного радикализма, сначала анархизма, а затем бланкизма; это привело к появлению движения народников.
Глава VII
Сжатие и бонапартистская модернизация
7.1. Военно-техническая революция второй половины XIX века
Как отмечалось выше, в середине XIX столетия промышленная цивилизация совершила решающий прорыв в военной технике: было освоено производство нарезных ружей, штуцеров. Английские и французские штуцеры времен Крымской войны имели дальность боя около 900 метров – вчетверо больше, чем русские гладкоствольные ружья, однако они по-прежнему заряжались с дула и делали лишь 1–2 выстрела в минуту. Следующим шагом военно-технической революции было создание скорострельного нарезного ружья, заряжающегося с казны.
Первые казнозарядные ружья были изготовлены в 1808 году французским оружейником Поли; в бумажном патроне помещались порох и затравка, взрываемая уколом игольчатого ударника. Если бы Наполеон вовремя получил такие ружья, он был бы непобедим – но дело в том, что изготовление казенного затвора требовало ювелирной точности, а у Поли не было высокоточного токарного станка. Позже, когда появился станок с суппортом Модсли, помощник Поли, немец Дрейзе, сконструировал игольчатое ружье, которое было в 1841 году принято на вооружение прусской армии. Ружье Дрейзе делало 5–9 выстрелов в минуту – в 5 раз больше, чем заряжающиеся с дула ружья других армий.[1411]
