Леонид Милов - История России ХХ - начала XXI века
В 1920 г. важное место занимали вопросы внутрипартийной жизни, а в более широком плане — методы управления страной. Под огонь критики попал и Ленин. Представители партийной группировки «децистов» («демократических централистов»), отмечая его выдающуюся роль в сложившейся системе «пролетарского единодержавия», указывали, что «у вождя пролетарской диктатуры политические интересы и способности подавляюще господствуют над организационными». Обращалось внимание на «бюрократическое перерождение верхушек правящего аппарата». В июле 1920 г. появилось письмо секретаря ЦК РКП(б) Е. А. Преображенского о симптомах разложения партии, которое положило начало дискуссии о «верхах и низах». «Низы» выступали против диктата «обуржуазившихся лжекоммунистов, генералов, шкурников, партбюрократов», настаивали на демократизации партии, предоставлении большей самостоятельности ее организациям.
Те же мысли звучали на IX партийной конференции (сентябрь 1920 г.) из уст представителей «рабочей оппозиции» (возглавляли А. Г. Шляпников, С. П. Медведев, А. М. Коллонтай), которые говорили об отрыве партии от рабочего класса и ее «засоренности» непролетарскими элементами, о бюрократическом перерождении «верхов» и необходимости партийной чистки. С конца ноября 1920 г. и до марта 1921 г. продолжалась бурная дискуссия о профсоюзах, многие ее участники осуждали официальный курс на «огосударствление профсоюзов», выступали против их превращения в придаток бюрократического управленческого аппарата. «Верхи» реагировали на все это созданием ЦКК (Центральной контрольной комиссии), призванной следить за единством и злоупотреблениями в партии; в феврале 1920 г. были сокращены привилегированные пайки и уравнены нормы снабжения руководящих кадров и рабочих. В то же время уже весной 1921 г. Ленин предпринял энергичные меры по подавлению «оппозиционеров» и «раскольников», сохранению в партии «железной» дисциплины.
§ 4. Культурная и церковная политика советской власти
В советской исторической науке справедливо использовался термин «культурная революция». Под ней понимали коренной переворот в духовной жизни общества, произошедший в России после Октября 1917 г. Содержанием «культурной революции» были утверждение социалистической идеологии в качестве единой мировоззренческой основы всех советских граждан и широкая демократизация культурной жизни. Этот путь был отмечен не только несомненными достижениями, но и значительными потерями.
На культурную политику советской власти 1917–1920 гг. оказывали влияние теоретические представления большевиков о роли и задачах культуры, обстановка острейшего противостояния Гражданской войны, а также состояние социокультурного раскола, в котором находилось российское общество с начала XX в.
Большевики следовали теории «двух культур», существующих в каждой национальной культуре; выделяли, с одной стороны, «буржуазную», «помещичью», с другой — «пролетарскую» культуру. Из этого следовал вывод, что само понимание единой национальной культуры — ложное, национальной культуры не существует. При таком подходе всей культуре, за вычетом пролетарской, объявлялась «беспощадная», «непримиримая» борьба. Это также ставило перед победившей большевистской властью практически неразрешимую задачу: из всей дореволюционной культуры предстояло «вырезать» ее пролетарские части, подавив при этом непролетарские. Учитывая незначительный удельный вес пролетариата и «социалистической интеллигенции» (главным образом профессиональных революционеров) в социальной и политической структуре России, можно объяснить и понять, почему новая власть столь широко применяла методы принуждения и насилия при создании «социалистической культуры». Большевистским подходам противостояло общедемократическое толкование культуры как области свободного духовного творчества, не ограниченного рамками партийной идеологии и тем более не подчиненного какой-либо партийной организации и ее дисциплине.
Большевистские взгляды на дореволюционную культуру имели определенную почву для распространения в связи с тем социокультурным расколом русского общества, который в начале XX в. стал осознаваемой всеми реальностью. С одной стороны — утонченная, европеизированная культура элиты (дворянство, буржуазия, интеллигенция), с другой — бескультурная, забитая, неграмотная масса крестьян и городских низов. Первые с опасением ожидали прихода «грядущего хама» (Мережковский). Вторые в культурной элите часто видели «бар», «господ», к которым относились неприязненно. В годы войны эта неприязнь перерастала в нетерпимость, а затем — в ненависть. «Просвещенные классы» часто платили тем же, относясь к революционным массам без всякой симпатии.
Постепенно формировалась советская система руководства культурным строительством. 9 ноября 1917 г. совместным декретом ВЦИК и СНК была учреждена Государственная комиссия по просвещению, на которую возлагалась задача руководить всей системой народного образования и культуры. Комиссия занималась и созданием аппарата Наркомата просвещения РСФСР, который был образован 18 июня 1918 г. Наркомпрос возглавил А. В. Луначарский, его заместителем стал историк М. Н. Покровский. Структура Наркомпроса отражала многогранность его деятельности. Осенью 1918 г. в состав Наркомпроса входили отделы введения всеобщей грамотности, внешкольного образования, школьного строительства, высшей школы, народных университетов, театрального, изобразительного искусств. В своей работе Наркомпрос опирался на отделы народного образования, создававшиеся при местных Советах.
Вопросам народного просвещения и совершенствованию руководства этой сферой придавалось большое значение со стороны партийных структур. В конце 1920 — начале 1921 г. шла подготовка реорганизации НКП. Новое Положение о его работе (утверждено декретом СНК И февраля 1921 г.) разрабатывалось по решению Пленума ЦК РКП (б) комиссией во главе с Лениным. Согласно документу, Наркомпрос подразделялся на Академический центр (в составе научной и художественной секций, Главархива и Главмузея), Организационный центр, Главпрофобр (Главное управление социального воспитания и политехнического образования), Главполитпросвет (Главное внешкольное управление), Госиздат (Главное управление государственного издательства) и Совет по делам просвещения национальных меньшинств.
Особое место в налаживании культурно-просветительной работы и организации управления культурой в 1917–1920 гг. занимал Пролеткульт. Как негосударственный союз пролетарских, культурнопросветительских организаций он оформился организационно в октябре 1917 г. В 1918 г. было зарегистрировано 147 губернских, районных и фабрично-заводских организаций. В сентябре 1918 г. на I Всероссийской конференции пролеткультов был принят устав и избран Центральный комитет, который создал Всероссийский совет и отделы: организационный, литературный, издательский, театральный, школьный, библиотечный, книжный, музыкально-вокальный и хозяйственный.
Наибольший размах пролеткультовского движения пришелся на 1919 г., когда в нем участвовали почти полмиллиона человек, издавалось около 20 журналов. Между тем теоретики и руководители Пролеткульта (А. А. Богданов, В. Ф. Плетнев, М. И. Калинин) по ряду вопросов занимали существенно отличные от большевистских позиции. Во-первых, они полагали, что рабочий класс должен сначала выработать свою, «пролетарскую культуру», а затем критически освоить прошлую; некоторые отвергали всю предшествующую культуру. Вовторых, считали, что Пролеткульт должен оставаться организацией, независимой от партийных и государственных структур, и, более того, вмешательство государства в творчество является «большим унижением культурного достоинства рабочего класса, отрицанием его права культурно самоопределиться».
Большевиков не устраивала именно эта «неподконтрольность» массовых пролетарских объединений. В октябре — ноябре 1920 г. по разным линиям давление на пролеткультовцев усилилось, и было принято принципиально важное решение о слиянии Пролеткульта с Наркомпросом: в составе последнего создавался отдел пролетарской культуры. 1 декабря 1920 г. в «Правде» было опубликовано письмо ЦК РКП(б) «О пролеткультах», где расставлялись все точки над «i»: в своей деятельности пролеткульты должны были руководствоваться «направлением, диктуемым Наркомпросу РКП».
Напряженно складывались отношения советской власти с интеллигенцией. Большая часть работников умственного труда с энтузиазмом встретила свержение царизма и приветствовала начало демократических преобразований. Однако вскоре наступило разочарование бездеятельным Временным правительством, затем возмущение большевиками, захватившими власть и разогнавшими демократически избранное Учредительное собрание. Поэтому после Октября 1917 г. многие профессиональные союзы интеллигенции и служащих отказались от сотрудничества с советской властью, которая смогла «сломить саботаж» лишь к лету 1918 г.
