Андрей Буровский - Евреи, которых не было. Книга 2

Стоило мне рассказать об этом обществе идеологическому еврею — и, ясное дело, истерика только крепчала. Ведь я затрагивал еще один племенной миф: евреи-де необычайно умны, и все их утверждения основаны на логике, здравом смысле и науке. Я же ставил собеседника перед выбором — или наука, или мифы. Он выбирал мифы — и тем самым нарушал очень важную для большинства евреев норму, восходящую к нормам иудаизма. Выбрал бы логику, науку — и тотчас обнажилась бы несостоятельность партийного мифа… О вэй!

За свои права, как известно, необходимо бороться. Борьба требует организации, привлечения средств, своих вождей, мучеников и героев.

Превратить свою национальность в политическую партию пытались многие евреи в самые разные времена. В странах Европы процветающие и богатые евреи боролись за предоставление гражданских прав своим сородичам, за право войти в гражданское общество и стать британцами, французами и немцами. Они добились своего, эти еврейские политические и общественные деятели, и до сих пор их деятельность вызывает уважение.

Вообще-то, борьба за право ходить в синагогу, праздновать имеющиеся в иудаистской религии еврейские праздники, изучать иврит и учить детей на идиш сама по себе может вызывать только уважение, — как и мученики и вожди этой борьбы.

Но вот беда! Политические евреи в СССР не могли возглавить разумных и достойных людей, борющихся за равные права. Права эти давным-давно получены, а люди разумные и достойные давным-давно полные ассимилянты. Академики, врачи и даже спекулянты с черного рынка вовсе не рвались к тому, чтобы их кто-то возглавлял и вел, потому что не слишком уверенно осознавали себя евреями и потому что их политические интересы лежали в совершенно иных областях, не в национальной и не в религиозной.

Политические евреи не могли встать во главе союзной республики… Разве что Еврейской автономной области в составе Хабаровского края (где евреев было 4 % населения). Они не могли бороться за то, чтобы их народу и их республике давали больше союзных ресурсов (как это делали армяне и казахи). Они даже не могли бороться за то, чтобы евреям стало лучше жить в Советском Союзе: и не допустил бы никто откровенного разговора, и ответить можно было очень даже мотивированно: что евреи и так имеют больше возможностей, чем все остальные народы Советского Союза.

В итоге политические евреи могли возглавлять только тех, кто сам шел «в евреи», — идеологических евреев в первую очередь. А опираться приходилось на люмпен-евреев — серьезные люди в сионисты, как правило, не шли. Идеологией политической борьбы стали идеи «великого и неделимого» библейского народа, а единственным внятным политическим лозунгом стало право на эмиграцию.

Борьба под такими лозунгами и за такие ценности как-то требует уже совсем других и вождей, и мучеников… не похожих на еврейских общественных деятелей XIX века и не вызывающих большой симпатии.

Столкновения народов в ходе распада СССР вызывали борьбу между ними: за территорию, границы, остатки богатств Советского Союза. У евреев же борьба за свои права неизменно приобретала все тот же сладкий привкус эмиграции. Поборюсь — и меня выпустят!

Политические евреи могли бороться против Советского Союза на стороне западных правозащитников, антикоммунистов, политических правых или сионистов. Боролись они, может быть, даже идейно, считая самих себя и свой народ жертвами режима, но в перспективе железно имели ту же самую эмиграцию.

Вроде бы после 1991 года «бороться» за эмиграцию уже не нужно. Хочешь? Да пожалуйста, вали куда угодно. Так и идеология не нужна?! Нет, идеология по-прежнему необходима! «От ужасов советского быта едут добропорядочные совслужи. Чтобы убедить себя в правильности сделанного шага, им нужна идеология — обидно же признаваться, что едешь за жратвой» [218, с. 322].

Отъезжантам «приходится» включать ту же набившую оскомину пластинку — про антисемитизм, надвигающиеся погромы и злобность русских по отношению к Божьим избранникам.

А в газете «За русское дело» развлекались такими стихами:

Во стране, большой и славной,Не спросясь честного люда,На основе равноправнойПоселилось чудо-юдо.

Юдо курочку любило,Посещало синагогу.Юдо денежку копило,Злато было его богом.

Только юде было мало,И однажды в ночь, о чудо!Все чужие капиталыРеквизировало юдо.

Захватило земли, недра,А взамен народу дало,Не скупясь, рукою щедрой,Том Талмуда-Капитала.

Стало чудище владыкойНад шестою частью суши.Тем, кто раньше юде тыкал,Юдо вытряхнуло душу.

Шли года, менялись люди,Перестали с юдой знаться.Отношение к ИудеСтало резко изменяться.

И с тех пор обижен юдоНа душителей свободы,Что преследуют повсюдуИудейскую породу.

Конечно же, это совершенно отвратительное, гадкое, антисемитское стихотворение! Конечно же, я привел его только для того, чтобы еще раз показать «козу» гадким антисемитам, — вот они какие противные!

…Но, собственно говоря, что в этом стихотворении неправильно? Примерно так оно все и было, и есть (кроме «основы равноправной» — вот это явные враки). Другой разговор, что от карикатуры не надо ждать того, чего мы ожидаем от портрета. Получилось узнаваемо — и ладно. А эта карикатура узнаваема, и к тому же она еще и смешная.

Буровский не очень характерен в одном, но зато очень важном отношении: у него совершенно отсутствует особенная, сосущая тоска по идеологии. У большинства «совков» эта тоска выражена: у кого послабее, у кого очень сильно. Насколько может судить сторонний наблюдатель, эта тоска совершенно не зависит от национальной принадлежности. Вот возможности удовлетворить эту тоску у людей разные… Хорошо русским (а также татарам, казахам, украинцам и белорусам) — они могут рассказывать самим себе сказки про свою историю, то есть творить новые мифы, и одновременно жить в своих совершенно реальных странах и заниматься чем-то тоже очень осязаемым.

А евреям что делать?! Их мифы о самих себе не поддерживаются большинством окружающих. Окружающие (русские, украинцы, белорусы, казахи) или насмешливо-нейтральны, или враждебны этим мифам. Еврей, который живет в поле «новой мифологии», мало чем отличается от русского или белоруса, живущего в таком же точно поле мифов о самих себе. Вот последствия — разные.

Русские скорее объединяются с помощью этих мифов. Евреи объединяются с другими политическими евреями, но тут же отделяются и обособляются от всех остальных. Мифы играют с ними дурную шутку — при том, что они ничем не лучше и не хуже таких же украинских мифов про то, что Аттила был украинским богатырем Богуном Бочилой (по другой версии — Мочилой), или русского мифа про благо, принесенное русскими в Среднюю Азию и на Кавказ.

Что остается евреям? Сочинять новые мифы про Европу и США, объявлять себя своего рода агентурой «цивилизованного мира» в дикой России. Но такой миф уже в конце 1980-х вызывал не столько сочувствие, сколько насмешку, а то и агрессию. Сейчас он тем более не вызывает ничего другого.

Миф об Израиле и о том, что все евреи — зарубежные израильтяне? Точно так же, как миф об «агентуре цивилизованного мира», сей миф годится для употребления только в России. Выехав в США или в Израиль, еврей сразу же сталкивается с тем, что его представления о новой стране проживания, мягко говоря, неточны.

В общем, любая еврейская мифология обрекает идеологического и политического еврея на духовное и культурное изгойство в России. В этом и правда отличие «их» мифологии о самих себе… Но не в том дело, что эти мифы хуже, зловреднее русских или украинских. Они дают другой результат потому, что обстоятельства другие.

Глава 7

Страна Великого Разочарования