Джулиан Корбетт - Операции английского флота в мировую войну
Две трети дозорных судов и траулеров было сосредоточено на севере Шотландии и в Северном море. Сетевые дрифтеры почти целиком находились в Дуврском заливе, в западной части Канала (Western Channel) и в Ирландском море, охраняя коммуникационные пути армий и океанскую торговлю. Казалось, что противник стремится действовать, главным образом, именно в этом направлении, но вскоре стало ясно, что он намерен расширить зону своих операций. Новые немецкие подлодки большего размера всегда могли миновать дуврские заграждения, направляя свой путь на север. Они уже появлялись поблизости St. Kilda, и к концу месяца не оставалось сомнения в том, что многие подлодки проходили этим путем в Атлантический океан. Создавалась серьезная угроза 10-й крейсерской эскадре, на которой фактически держалась вся дальняя блокада Германии. Корабли этой эскадры, базируясь на Ливерпуль и Клайд, подвергались большой опасности, выходя в крейсерство или же возвращаясь с моря в порт для погрузки угля и переборки механизмов. Один из крейсеров — Oropesa — уже подвергся нападению подлодки у Skerryvore и надо было искать новой базы севернее.
Все это не могло не внушать адм. Джеллико тревоги за судьбу его коммуникаций, так как путь транспортов, снабжающих Гранд-Флит, проходил вдоль западного побережья Ирландии. 28 апреля в этих водах был потоплен угольщик Mobile и на следующий день пароход Cherburi.
Район Гербридских островов (район I) еще не получил полного количества дозорных судов, и Джеллико просил спешно выслать туда 12 траулеров. В непродолжительном времени выяснилось, что подводные операции немцев быстро развиваются. 30 апреля у юго-западных берегов Ирландии погибли взорванные подлодкой русский пароход и наш угольщик. 1 мая у островов Силли пострадало еще три парохода и среди них американский нефтеналивной пароход Gulflight. Пароходу удалось благополучно добраться до берега, но капитан был убит. Первый случай нападения немецкой лодки на американское судно не мог не взволновать общественное мнение Америки, и хотя никаких немедленных результатов он не вызвал, но зерно будущих осложнений было брошено.
Активность подводного противника заставляла реорганизовать систему охраны. Транспортам Гранд-Флита было приказано следовать Ирландским каналом и проходом Minch, но и это не избавляло их от опасности при выходе из Английского канала. Слабым местом охраны западных вод являлся район XXI, включавший южное побережье Ирландии, расположенное при входе в канал св. Георгия.
Океанским пассажирским пароходам, постоянно здесь проходившим, приходилось полагаться, главным образом, на свою скорость и следовать инструкциям адмиралтейства, которыми рекомендовалось по возможности не приближаться к порту назначения ранее рассвета и в опасных местах не следовать постоянным курсом, а итти зигзагами.
Пока еще не было ни одного случая нападения на океанские пассажирские пароходы, но когда в начале мая выяснилось, что район становится особенно опасным, возникло серьезное беспокойство за их судьбу, и, в частности, за самый большой и быстроходный пароход Lusitania, приход которого в Куинстаун ожидался 7 мая. С началом войны Lusitania был взят в качестве вспомогательного крейсера, но затем, вследствие большого расхода угля, его возвратили владельцам — компании Кьюнард — и пароход успешно совершил пять рейсов в Америку и обратно.
На этот раз накануне его выхода из Нью-Йорка германское посольство в Вашингтоне опубликовало общее предупреждение всем пассажирам, следовавшим через угрожаемую зону на британских и союзных пароходах. Количество лиц, взявших билеты, достигало 1 250, в том числе было 159 американцев. Никто не думал, что эта угроза могла относиться специально к Lusitania, и никаких особых мер предосторожности не было принято.
Тем временем деятельность подводных лодок все усиливалась. 5 мая стало известно, что накануне подвергся неудачной атаке пароход у Fastnet, о чем сейчас же было дано знать на Lusitania и одновременно приказано было выслать дозор из Берхейвена для осмотра угрожаемого района. Вечером там же был взорван парусник, а в полдень 6 мая — пароход. Несколько часов спустя подвергся той же участи в южной части Куинстаунского района еще один пароход. В течение дня поступило несколько донесений о лодках, замеченных поблизости от Куинстауна, и тревожные радио были переданы на все находящиеся в море пароходы, в том числе еще раз на Lusitania с предупреждением держаться по возможности дальше от берега. В дозоре находилось в это время лишь десять судов, базировавшихся на Куинстаун.
Утром 7 мая были получены новые сообщения о подлодках, замеченных наблюдательными постами на побережье от Waterford до мыса Clear. В 11 ч. 25 м. Lusitania было послано новое радио как раз в тот момент, когда пароход входил в угрожаемую зону. Получив предыдущие сообщения, капитан проложил курс значительно мористее Fastnet и с 8 ч. у. шел уменьшенным ходом (18 узлов) с расчетом подойти к Ливерпулю с рассветом. Через несколько минут нашел густой туман; ход уменьшили еще на три узла и пустили в действие сирену. Около полудня горизонт очистился, и ход снова довели до 18 узлов. Одновременно слева открылся берег, и капитан, не будучи вполне уверен в своем месте, уклонился несколько влево, чтобы определиться точнее. В момент поворота пароходная радиостанция приняла радио о лодках, замеченных утром у мыса Clear, который находился в 30 милях позади. Опасность с этой стороны миновала, и Lusitania продолжал итти новым курсом, пока в 1 ч. 40 м. с левой стороны не открылся мыс Old Head of Kinsale. Тогда капитан лег на старый курс приблизительно в 10 милях от берега. Небо прояснилось, и море было совершенно спокойно. Нигде не было ничего видно, кроме патруля моторных лодок под Kinsale. Вдруг в 2 ч. 15 м., когда пассажиры после завтрака выходили на палубу, с правого борта был замечен след торпеды. Последовал оглушающий взрыв, вслед за ним второй, и пароход начал быстро крениться. Некоторые лица на борту парохода, включая вахтенного, уверявшего, что он видел след второй торпеды, приписывали взрыв этой последней. Один из американских пассажиров был убежден, что взрыв был причинен не торпедой, и его показания поддерживались другими. Через 20 минут гигантский пароход с высоко поднятой кормой скрылся под водой.
Быстрота катастрофы и невозможность из-за сильного крена вывалить шлюпки повлекла за собой гибель большинства людей. С первым сигналом SOS все находившиеся поблизости суда бросились к месту несчастья. Из 2 000 человек пассажиров и команды погибло 1 198 человек, в том числе множество женщин и детей. Свой небывалый по гнусности поступок немецкое командование оправдывало тем, что на Lusitania находилось 5 000 ящиков ружейных патронов. В этом оно было право, но все же нахождение на пароходе патронов не давало никакого права уничтожать судно, переполненное мирными пассажирами. В дальнейшем немцы старались уверить, будто Lusitania был вооружен, что являлось безусловной неправдой.
Весь мир содрогнулся, узнав о новом преступлении германского правительства, и если Америка сразу же не объявила Германии войны, то лишь потому, что события еще недостаточно назрели. Лучшей иллюстрацией того, как отнеслось к нему английское общественное мнение, служит тот факт, что приток добровольцев в армию и во флот немедленно усилился.
Гибель Lusitania, совпавшая с неудачей в Галлиполи, естественно, не могла не усилить чувства ответственности у тех лиц, на тяжелой обязанности которых лежало общее руководство военными действиями. К этому моменту положение в Дарданеллах оказалось на мертвой точке. Штаб морского командования в Дарданеллах полагал, что если эскадра бессильна преодолеть галлипольские полевые укрепления, то есть другой способ помочь сухопутным войскам. Произведенная реорганизация трального дела, как считал штаб, позволяла без предварительного подавления турецких батарей форсировать пролив. Де-Робек не разделял взглядов своего штаба, считая, что риск не оправдывается обстановкой. Наблюдая высокую стойкость турецких войск, дух которых после первых же успехов, несомненно, очень поднялся, он находил, что присутствие более или менее потрепанной эскадры в Мраморном море все равно не поможет преодолеть сопротивление противника на полуострове. Вслед за прорывом пролив окажется закрытым, и невозможность посылки к эскадре транспортов с необходимым продовольствием и боезапасами приведет к катастрофе.
10 мая адм. де-Робек в этом смысле телеграфировал в Лондон. Адмиралтейство, со своей стороны, также не могло согласиться на новую попытку форсировать Дарданеллы, так как, помимо опасения адмирала, было связано другими соображениями, препятствующими осуществлению смелого проекта штаба. Одним из них являлось присоединение Италии к союзникам. Эти отношения не только не способствовали облегчению бремени дарданельской операции, а, наоборот, усложняли дело. После длительных переговоров, вращавшихся, главным образом, вокруг передачи Италии Далматинского побережья с окружающими его островами, британскому кабинету было поручено разработать компромиссное решение вопроса. 14 апреля наше предложение было принято, и 26 апреля состоялось соглашение, по которому Италия обязывалась через месяц объявить войну Австрии. На усиление помощи для Дарданелл не приходилось рассчитывать. Россия противилась операциям Италии против турецкой территории, сама же Италия, естественно, склонялась к тому, чтобы сосредоточить свои усилия в Трентино в Адриатике. Соглашение предусматривало морскую конвенцию между Францией, Италией и Великобританией, условия которой должны были быть выработаны на морской конференции в Париже.
