Ди Браун - Схороните мое сердце у Вундед-Ни
Ничто из сказанного не заставило Сидящего Быка изменить свое решение. Он останется в стране Бабушки.
На следующее утро Однозвездный Терри отправился обратно в Соединенные Штаты. «Присутствие этой большой группы весьма враждебно настроенных по отношению к нам индейцев в непосредственной близости от границы, предупреждал он военное министерство, — постоянно угрожает спокойствию на нашей Индейской территории».
Изгнанники во главе с Сидящим Быком оставались в Канаде четыре года, и, будь правительство этой страны более сговорчивым, они бы так и жили до конца своих дней в степях Саскачевана. Однако с самого начала правительство королевы рассматривало Сидящего Быка как потенциального возмутителя спокойствия, и к тому же гость дорого обходился, так как приходилось содержать дополнительные подразделения конной полиции для наблюдения за ним. Иногда он становился мишенью парламентских насмешек. Так, 18 февраля 1878 г. в палате общин был поднят вопрос о том, сколько дополнительных расходов приняло на себя правительство «вследствие перехода нашей границы Сидящим Быком».
Сэр Джон Макдональд: «Как это Сидящий Бык мог перейти границу?»
Мистер Маккензи: «Он не мог, пока не встал». Сэр Джон: «Какой же он тогда Сидящий Бык?»
Такого уровня достигало обсуждение в канадском правительстве вопроса об изгнанниках сиу. Индейцам не оказывали никакой помощи, им не давали даже еду и одежду; а в суровые зимы индейцы страдали из-за недостатков жилищ и одеял. Крупная дичь была в редкость, постоянно не хватало мяса или шкур для одежды и вигвамов. Казалось, молодые больше страдали ностальгией, чем старые. «Мы начали тосковать по родине, где мы всегда были счастливы», говорил один из молодых оглалов. Пока шло время, несколько семей, голодных и оборванных, спустились на юг через границу, чтобы сдаться в агентства индейцев сиу в Дакоте.
Сидящий Бык просил канадцев предоставить его людям резервацию, где они могли бы обеспечить себя, но ему всякий раз говорили, что он не британский подданный и не имеет права на землю для резервации. В суровую зиму 1880 г. много лошадей замерзло во время пурги, и с приходом весны еще одна группа индейцев отправилась пешком на юг. Несколько наиболее преданных Сидящему Быку помощников, включая Ссадину и Вороньего Короля, сдались и отправились в Великую резервацию сиу.
Наконец 19 июля 1881 г. Сидящий Бык и 186 оставшихся у него сторонников пересекли границу и поскакали в форт Бюфорд.
На Сидящем Быке была ветхая ситцевая рубашка, пара изношенных ноговиц и грязное одеяло. Когда Сидящий Бык сдавал старшему офицеру свой винчестер, он оказался старым и побитым. Вместо того чтобы послать его в агентство хункпапов возле Стандинг-Рок, армейское начальство нарушило обещание простить его и задержало в форте Рандал как военнопленного.
В конце лета 1881 г. возвращение Сидящего Быка было омрачено убийством Пятнистого Хвоста. Убил его не белый, а один из его собственных людей Вороний Пес. Без всякого предупреждения Вороний Пес выстрелил в знаменитого вождя, когда тот скакал верхом по тропе, ведущей к резервации Роузбад. Белые чиновники агентства не придали значения этому убийству, считая его лишь кульминацией ссоры из-за женщины, однако друзья Пятнистого Хвоста говорили, что оно было результатом заговора с целью ослабить власть вождей и передать ее людям, которые покорятся воле агентов индейского бюро. Красное Облако считал, что это трусливое убийство было предпринято для того, чтобы сместить Пятнистого Хвоста, потому что он твердо стоял за улучшение положения своих людей. «Обвинили в убийстве индейцев, потому что индеец убил, — говорил он, — но кто наставил этого индейца?»
Когда шум по поводу убийства поутих, индейцы сиу, живущие в Великой резервации, обратили свой взор на Сидящего Быка, заключенного в форте Рандел. Многие вожди — старшие и младшие — приходили навещать Сидящего Быка, желали ему блага и воздавали почести. Газетные репортеры приходили брать у него интервью. Считавший себя побитым и всеми забытым, Сидящий Бык прославился. В 1882 г. к нему приходили представители разных агентств сиу, спрашивая совета по поводу нового предложения правительства — разбить Великую резервацию на более мелкие зоны и продать около половины земли белым поселенцам. Сидящий Бык советовал землю не продавать; лишней земли у сиу не было.
Несмотря на сопротивление индейцев, в 1882 г. сиу чуть было не лишились территории в 14 тыс. кв. миль в результате деятельности комиссии во главе с Ньютоном Эдмундсом, экспертом по выторговыванию земли у индейцев. Коллегами его были Питер Шэннон, юрист из приграничного района, и Джеймс Теллер, брат нового министра внутренних дел. Сопровождал их «специальный переводчик», не кто иной, как преподобный Семюэль Хинман, который был миссионером среди сиу еще со времен Вороненка. Хинман считал, что индейцам нужно поменьше земли и побольше христианской веры.
Комиссия переезжала от одного агентства к другому, и Хинман говорил вождям, что он прибыл для того, чтобы разбить территорию на шесть частей для шести агентств. Он говорил, что необходимо, чтобы каждое отдельное племя сиу могло заявить права на участок земли и владеть им вечно. «После того как будут выделены эти резервации, — говорил Хинман Красному Облаку, Великий Отец даст вам 25 тыс. коров и тысячу быков». Чтобы получить скот, сиу должны были, однако, подписать некоторые бумаги, которые привезли с собой уполномоченные. Вожди сиу не умели читать, они не знали, что своей подписью лишили себя 14 тыс. кв. миль земли в обмен на обещанных коров и быков.
В агентствах же, где сиу не хотели подписывать никаких бумаг, Хинман в зависимости от обстоятельств либо задабривал их, либо стращал их. Чтобы добыть побольше подписей, он уговаривал подписывать бумаги семилетних мальчишек. (Согласно договору, только взрослый индеец мог подписывать какой-либо документ.) На встрече, происходившей возле ручья Вундед-Ни-Крик в резервации Пайн-Ридж, Хинман говорил индейцам, что, если они не подпишут бумаги, они не будут больше получать пайки, а также ежегодные компенсации и в дальнейшем будут отправлены на Индейскую территорию.
Многие индейцы сиу из тех, кто постарше, видели, как сокращались пределы их земли после «прикосновения пера» к подобным же документам, подозревали, что Хинман пытается украсть их резервацию. Желтый Волос, младший вождь в Пайн-Ридж, был категорически против подписания, однако, испугавшись угроз Хинмана, подписал. После завершения церемонии подписания и отъезда членов комиссии Желтый Волос взял комок земли и с насмешкой преподнес его агенту резервации Пайн-Ридж доктору Валентайну Макджилликади. «Мы отдали почти всю нашу землю, — сказал Желтый Волос, — и остаток ее я вручаю вам».
В начале 1883 г. Эдмундс и Хинман отправились в Вашингтон с кипой подписей; там им удалось провести в конгрессе законопроект, согласно которому индейцы передавали Соединенным Штатам около половины земель Великой резервации. К счастью, у сиу было достаточно друзей в Вашингтоне, поставивших под сомнение этот законопроект и указавших на то, что, даже если все подписи юридически законны, Эдмундс и Хинман все же не получили имен трех четвертей всего взрослого мужского населения сиу. Для расследования методов, применявшихся Эдмундсом и Хинманом, в Дакоту тут же была отправлена другая комиссия, возглавляемая сенатором Генри Дауэсом. Вскоре члены комиссии разоблачили крючкотворство своих предшественников.
Во время этого расследования Дауэс спросил у Красного Облака, верит ли он в честность Хинмана. «Мистер Хинман дурачит вас, больших людей, ответил Красное Облако. — Он наговорил вам много чепухи, и вам пришлось ехать сюда и спрашивать нас об этом».
Красный Пес подтвердил, что Хинман говорил о том, что им дадут коров и быков, но ничего не сказал о том, что в обмен на них сиу должны отказаться от части своей территории. Легкая Рана сказал: «Мистер Хинман говорил нам, что, если резервация останется такой, как сейчас, ни один индеец не сможет сказать, где его земля, и поэтому Великий Отец и его совет подумали, что лучше всего раздельные резервации, вот почему мы подписали бумагу».
«А говорил он что-нибудь о том, что земля, оставшаяся после дележа, принадлежит Великому Отцу?» — спросил сенатор Дауэс. «Нет, сэр, ничего не говорил об этом».
Когда Белый Гром сказал Дауэсу, что дело с этой бумагой — настоящее мошенничество, сенатор спросил, что тот подразумевает под мошенничеством.
«Мошенничество в том, что они пришли по дешевке скупить землю, вот что я называю мошенничеством».
«Ты считаешь, что здешние индейцы захотели бы отдать землю, если бы им за нее больше заплатили?» — спросил Дауэс.
«Нет, сэр, они бы не захотели отдавать ее, — ответил Белый Гром. Самое дорогое для нас в этом мире — наша здешняя земля. Какие-то люди отобрали ее и богатеют на ней; нам, индейцам, очень важно сохранить ее».
