Владимир Побочный - Ржевско-Вяземские бои (08.01-28.02.1942 г.). Часть 1

Воинкое захоронение в дер. Погостье

В этот же период. Ужас голода охватывает жителей Ленинграда. Академик Дмитрий Лихачев вспоминал: «Люди ели дуранду – фуражный корм для скота. Ели столярный клей. В клей клали сухие коренья и ели с уксусом и горчицей. Тогда можно было как-то проглотить. В институте в то время я ел дрожжевой суп. Делался он так: заставляли бродить массу воды с опилками. Получалась вонючая жидкость, но в ней были белки, спасительные для людей.

Однако даже такой суррогат пищи можно было получить только по карточкам. Многие сотрудники карточек не получали и приходили… лизать тарелки. Лизал тарелки и милый старик, переводчик с французского и на французский Яков Максимович Каплан.

Многие научные сотрудники бессмысленно погибли в Кировской добровольной дивизии, необученной и безоружной. Еще больше погибло от бессмысленных увольнений. На уволенных карточек не давали. Вымерли все этнографы. Сильно пострадали библиотекари, умерло много математиков – молодых и талантливых.

Но зоологи сохранились: многие умели охотиться… На Лахтинской улице было раньше много голубей. Мы видели, как их ловили. Павловские собаки в Физиологическом институте тоже были все съедены.

Появились специфические движения пальцев, по которому ленинградцы узнавали друг друга в эвакуации: хлебные крошки на столе придавливали пальцами, чтобы они прилипли к ним, и отправляли эти частицы пищи в рот. Просто немыслимо было оставлять хлебные крошки. Тарелки вылизывались, хотя «суп», который в них ели, был совершенно жидким, без жира: боялись, что останется жиринка («жиринка» – это ленинградское слово тех лет, как и «довесочек»). Тогда-то у нас на подоконнике и умерла от истощения мышь…».

Дмитрий Сергеевич Лихачев

В портах Северной Норвегии находятся линейный корабль «Тирпиц», 3 тяжелых и 1 легкий крейсера, 16–20 эскадренных миноносцев, 18–20 подводных лодок, более 30 сторожевых кораблей и тральщиков. Эти силы совместно с 5-м немецким воздушным флотом нарушают движение на внешних и внутренних коммуникациях ведущих в наши северные порты (к. 1).

Линейный корабль «Тирпиц»

Из архивных документов и материалов текущего дня

№ 0954 24 февраля 1942 г.

В директиве Ставки Главного Командования от 10.1.42 № 03 указывалось об организации артиллерийского наступления как новом методе арт. обеспечения наступления пехоты, однако имеют место ряд случаев, когда некоторые командиры частей и соединений продолжают практиковать методы артподготовки, непроизводительно расходуя большое количество снарядов.

Так, командир 11 гв. сд 10 февраля 1942 г. приказал провести 45 мин. артподготовку, в результате израсходовал 1050 снарядов и 507 РС, не добившись положительных результатов.

Начарт 352 сд (20-й армии) майор Романов 26.1 провел артподготовку и израсходовал 605 снарядов, не подавив огневой системы противника.

21 и 22 января арт. 133 сд вела огонь по площади без всякого наблюдения, в результате выпустила большое количество снарядов, а начарт 5 гв. сд майор Садовничий 1 гв. арт. полком открыл огонь по предполагаемым дзотам на выс. 170, 6 в районе д. Гребнево, на самом же деле наличие дзот на этой высоте не подтвердилось.

Директивное письмо Ставки частям 20 армии доведено с большим опозданием, а некоторые соединения не имеют даже этого документа в своих штабах.

Начальник артиллерии фронта приказал:

1) Проверить наличие в артиллерийских частях директивы Главной Ставки за № 03 от 10.1.42 и знание ее командным составом.

2) Прекратить практику проведения артподготовки и непроизводительный расход снарядов на нее, поняв, что артподготовка как метод арт. обеспечения пехоты на сегодня уже устарела.

3) Объяснить командному составу артиллерийских частей, что артиллерийское наступление есть сочетание огня артиллерии с движением пехоты, а основным методом проведения этого наступления будет наблюдаемый огонь по хорошо разведанным целям.

Секретно

24 февраля 1942 г. Действующая армия

В приказе Ставки Верховного Главнокомандования № 057 от 22.1.42 г. отмечаются крупные недостатки в боевом использовании танковых войск, выявленные опытом Отечественной войны, что приводит к большим, ничем не оправдываемым потерям в материальной части и в личном составе. Эти недостатки сводятся к следующему:

1. Плохо организуется в бою взаимодействие пехоты с танками и артиллерией; пехота в наступлении отстает и не закрепляет достигнутых рубежей танками, а при отходе бросает танки на произвол судьбы.

2. Атака танков не поддерживается нашим артиллерийским огнем; орудия сопровождения танков не используются.

3. Танки, часто с хода, бросаются в бой без производства рекогносцировки местности и разведки как противника, так и системы его огня.

4. Зачастую танки используются не массированно, а мелкими подразделениями, иногда даже по одному танку, что не дает нужного эффекта и приводит к потерям.

В приказе № 057 даны четкие указания о применении и боевом использовании танков, но, несмотря на это, общевойсковые и танковые начальники не усвоили требования Народного Комиссара Обороны, не извлекли всех уроков из неправильного использования танковых подразделений.

Военные Советы армий также недостаточно проводят в жизнь указания Наркома Обороны, слабо борются за выполнение его приказа и не привлекают виновных к ответственности за плохое использование танков.

5. Командиры танковых бригад все еще плохо организуют бой танков и особенно плохо организуется марш, в результате много танков выходит из строя до боя.

Военный Совет отмечает следующие случаи неправильного использования танковых подразделений и факты нарушения приказа № 057:

1. Мотострелковые пулеметные батальоны действуют в отрыве от своих бригад, из-за чего 24.1.42 г. мотострелковый пулеметный батальон 12-й танковой бригады, приданный 317-й стрелковой дивизии, понес потери до 60 %.

2. Дробление танковых бригад; так, 1.2.42 г. от 130-й танковой бригады распоряжением штаба 5-го кавалерийского корпуса было придано 5 танков 79-й кавалерийской дивизии и 5 танков 34-й кавалерийской дивизии.

3. 8.2.42 г. 2-я танковая бригада, действуя с частями 150-й стрелковой дивизии, неоднократно атаковала противника на направлении Никифоровка, Бондарное. В результате отсутствия взаимодействия с пехотой последняя за танками не пошла и все атаки, проводимые танковыми подразделениями, цели не достигли.

4. 7 и 10.2.42 г. атака 54-й танковой бригады на Веселое не была поддержана пехотой 15-й стрелковой дивизии, в результате – потеря 4 танков.

16.2.42 г. 54-й танковой бригаде была поставлена задача – массовой атакой танков прорвать оборону у Веселое. Выполнение этой задачи было проведено плохо – система огня противотанковой обороны не была подавлена. В итоге – потеря 10 танков.

5. 8.2.42 г. командир 43-го стрелкового полка 14-й гвардейской стрелковой дивизии вынудил командира танкового батальона старшего лейтенанта ПИНЧУКА бросить танки в ночную атаку через овраг на северо-восточную окраину Петровское, в результате чего два танка застряли в глубоком снегу оврага, третий, пытавшийся оказать им помощь, был подбит, а застрявшие танки расстреляны огнем противника в упор.

6. 15.2.42 г. атака танков 2-й и 3-й танковых бригад на Петровское была проведена без тщательной разведки подступов к противнику, в результате не было обнаружено минное поле у Петровское, на котором застопорился весь боевой порядок танков. Система огня противотанковой обороны не была подавлена, в итоге в бою за Петровское вышло из строя 16 танков.

7. При совершении марша со станции разгрузки в район сосредоточения командир тяжелого танка 2-й танковой бригады политрук СТЕПАНОВ, не разведав переправы, повел танк через реку Бахмутка, в результате танк провалился и затонул. Второй танк «КВ» вследствие той же неорганизованности марша попал в противотанковый ров.

Все эти факты показывают на слабое руководство и контроль Военных Советов армий и политаппарата частей в деле правильного использования и боевого применения танковых бригад.