Павел Полян - Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте
Здесь же наличествует обвинение евреев в очередном заговоре – на сей раз с целью уничтожения белой расы через смешанные браки. В качестве «доказательства» цитируется фальшивый текст выступления президента Антидиффамационной Лиги А. Фоксмана.
В. Авдеев и другие «расологи» добиваются того, чтобы с «расологии» были сняты вполне заслуженное клеймо лженауки и обвинения в «расизме» и сотрудничестве с нацистским режимом. Что касается использования «расологии» в гитлеровской Германии, то В. Авдеев, к примеру, пишет, что в Третьем Рейхе «идеалы расовой теории были искажены мощной струей пангерманизма», и вообще – «чистая расовая идея попала в руки расово-нечистым ублюдкам, которые в силу своей генетической ущербности отомстили ее идеалам, скомпрометировав и исказив ее до основания». Подобные заявления, впрочем, не мешают тому же Авдееву вовсю использовать наработки тогдашних расистов-«расологов», изменив в них (правда, весьма радикально) только место, отводимое русским как народу. Если для нацистов русские и славяне вообще относились к низшим расам, то для отечественных «расологов» они, естественно, относятся к высшей.
С той же целью – обеления «расологии» – В. Авдеев и его «коллеги» используют пассажи из работ известных советских и российских антропологов, которые якобы соглашаются с расистским теориями. Подобная практика уже привела в 2003 году к появлению письма протеста, подписанного рядом выдающихся отечественных антропологов, с презрением отказавшихся от подобной «поддержки».
Избрание А. Савельева депутатом Госдумы открыло для российских «расологов» некоторые новые возможности. Так, В. Авдеев выступил 23 ноября 2004 года на заседании круглого стола Комитета Государственной думы по делам СНГ и связям с соотечественниками «О репатриации в Российскую Федерацию». В этом выступлении он воспроизвел целый ряд ксенофобских стереотипов, например, о якобы чрезвычайно высоком уровне «этнической преступности», и объявил «провокационными» заявления о многонациональности России. Сам А. Савельев призвал ужесточить миграционную политику в РФ, ограничивая въезд по таким критериям, как рост социально-экономической напряженности из-за «захвата иммигрантами определенных сфер экономической деятельности, конкуренция с коренным населением», либо этническая принадлежность, «приводящая к этнополитической дестабилизации». Последняя фраза прямо вводит принцип коллективной ответственности народов за деяния отдельных их представителей и нарушает право граждан России на свободу передвижения.
Российские отрицатели в общем-то мало интересовались демографией Шоа, им вполне хватало «выкладок» их западных коллег. Едва ли не единственное исключение – писатель и принципиальный антисемит-интеллектуал Вадим Кожинов (1930–2001). Сам Холокост Кожинов не отрицает, но оспаривает его масштаб и ставит его в ряд с потерями русского народа. В очерке «Война и евреи» (в составе книги «Россия, или – век ХХ, 1939–1964»[578]) Кожинов, как ему кажется, поймал двух еврейских историков (Л.Полякова и И.Вуля[579]), а также других еврейских статистиков – за руку на передергивании цифр. Первые, как полагает В.Кожинов, дважды посчитали два миллиона жертв, вторые – завысили естественный прирост своего населения для того, чтобы «скрыть» подлинные масштабы еврейской эмиграции из Европы в Америку и Палестину. Иными словами – типично еврейская приписка в два миллиона душ, раскиданная потом для правдоподобия по глобусу!..[580] При этом от кожиновского понимания не укрылось и то, что цифра «шесть миллионов» имеет для евреев даже не историческое, а глубокое «символическое» значение, тесно связанное с сакральным шестиугольем звезды Давида[581].
Станислав Куняев посвятил часть своей книги «Жрецы и жертвы Холокоста. Кровавые язвы мировой истории» (2011) монографическому сборнику «Отрицание отрицания, или Битва под Аушвицем», составленному мной и А. Кохом[582]. Позаимствовав у Фарисона уподобление истории Холокоста «религии», он называет нас «жрецами Холокоста», как бы следящими за уровнем масла в статистической лампаде – чтобы всегда оставалось никак не меньше 6 млн жертв: «…Эти 6 млн стоят незыблемо. Авторы книги восполнили выпавшие из чудесной цифры 2,5 миллиона новым пересчетом других потерь по всем европейским странам в других концлагерях, привели бесконечное количество таблиц из статей множества европейских историков, “осовременили” многие демографические графики, разобраться в которых очень и очень непросто. Так что резервы для ремонта и постоянной реставрации волшебной колонны в честь шести миллионов у жрецов Холокоста всегда найдутся, и потому выиграть у них этот спор невозможно, да и, честно говоря, не нужно. Пусть верят. Шесть миллионов – это не предмет знания, а предмет веры, как вся религия Холокоста»[583].
Когда я услышал, что в Кремле создана специальная комиссия и объявлена война отрицателям результатов Нюрнбергского трибунала, я удивился и подумал: неужели кремлевские прочли нашу с А. Кохом книгу «Отрицание отрицания, или Битва под Аушвицем»[584] и за голову схватились, – после чего земля загорелась под ногами у Юргена Графа и иже с ним?!. Ведь постсоветская Россия стала для них чистым заповедником и островком безопасности, каким в свое время Цюрих был для Ленина, а иных отрицателей или хотя бы «ревизионистов» результатов Нюрнберга кроме антисемитов – отрицателей Холокоста в России попросту нет!..
Но я ошибся: Граф и его российские покровители по-прежнему могут себе спокойно спать и – хоть во сне, хоть наяву – ненавидеть себе жидов. И неважно, что Нюрнбергский трибунал зафиксировал и осудил Холокост! Графа в России это никак не касается!
В целом же вклад российских отрицателей в мировую копилку этого движения минимален, чтобы не сказать ничтожен. Складывается впечатление, что здесь прочно преобладает ученически-читательская среда, и максимум того, что можно от российских отрицателей ожидать – это предисловие к очередному переводу из «классических трудов» да матерщина в блогах. Истинной вершиной их стараний я признал бы ернический термин-шарж, предложенный кем-то из них, – «Лохокост».
5Осмысление темы Второй мировой войны на Украине имело ряд специфических особенностей. С одной стороны, оспаривать Шоа на Украине как-то особенно нелепо, а с другой – очевидная роль украинских националистов в уничтожении евреев как бы «обязывает» их сегодняшних единомышленников к активной защите и превентивным атакам.
Так что неслучайно, что мощным транслятором идей «ревизионизма» на Украину стала украинская диаспора (в основном, из Канады, но не только), в ряды которой после войны влилось немало активных коллаборантов. Первыми, кто стал говорить о преувеличенности страданий и жертв Холокоста, стали такие ее представители, как Мирон Куропась, Петр Мирчук, Олег Федик, Юрий Борец, Марьян Коць и др.[585] Одной из таких публикаций стала статья «Никаких крематориев и газовых камер в Освенциме не было!..», которая публиковалась в львовской газете «За вільну Україну» и основывалась на свидетельствах якобы бывшего узника этого концлагеря Н. Стефанишина.
В.Кательницкий («Вечерний Киев») утверждал, что в Киеве «не без помощи раввинов и их прислужников было запланировано убийство фашистами нескольких тысяч евреев на Лукьяновском кладбище рядом с Бабьим Яром в конце сентября 1941 г.». К публикациям, отрицающим Холокост в Киеве, относится и статья Татьяны Тур «Правда о Бабьем Яре», в которой утверждалось, что не фашисты расстреливали здесь евреев, а работники НКВД – украинцев[586]. Т.Тур вторит председатель «Союза сторонников Украины в УПА» Мирослав Драган. Киевская газета «Зеркало недели» отмечала 25 мая 1996 года: «… одна “сенсация”, появившаяся недавно в “Вечернем Киеве” и других газетах, заставила вздрогнуть даже бывалых, искушенных в перипетиях современной публицистики людей. В очередной раз свершилось надругательство над самым хрупким и незащищенным – над человеческой памятью, над воспоминаниями о той страшной войне <…>, о событиях, потрясших Киев осенью 1941 г.».
В том же 2001 году Э. Ходос публикует «Открытое письмо Стивену Спилбергу», в котором утверждает: «Вы не найдете НИ ОДНОГО очевидца уничтожения шести миллионов евреев. Вы не найдете НИ ОДНОГО свидетеля того, что рядом с крематориями стояли газовые камеры, уничтожавшие тысячу, а то и две тысячи человек зараз… Что же касается воплей и слюней, испускаемых по поводу Холокоста сегодня, спустя полвека после войны – они не могут вызвать ничего другого, кроме чувства отвращения»[587].
