Руслан Иринархов - Агония 1941. Кровавые дороги отступления
Первоначальной задачей, стоящей перед созданной армейской группой генерала Гудериана, стоял захват Рославля и ликвидация угрозы, сложившейся на правом фланге танковой группы из-за активных действий 28-й армии генерала Качалова. Для проведения запланированной наступательной операции в подчинение генерала Гудериана были переданы некоторые пехотные соединения[510]:
— для наступления на Рославль: 7-й (7, 23, 78 и 197-я пд) и 9-й (263, 192 и 137-я пд) армейские корпуса;
— для смены танковых частей в районе Ельнинской дуги — 20-й армейский корпус (15-я и 268-я пд).
Готовились к предстоящим тяжелым боям и на Центральном фронте. С передовых позиций были сняты некоторые понесшие в предыдущих боях большие потери дивизии, которые сосредотачивались в районе Гомеля и Новозыбкова и приступали к пополнению личным составом и вооружением. Сильно укреплялась и оборона на подступах к Гомелю. Круглые сутки шло строительство дотов, отрывка окопов, ходов сообщений, эскарпов, противотанковых рвов, установка заграждений и минных полей.
В конце июля 1941 года на левом крыле фронта была воссоздана и 3-я армия (командующий — генерал-лейтенант В. И. Кузнецов, член Военного совета — дивизионный комиссар Ф. И. Шлыков, начальник штаба — генерал-майор A. C. Жадов), включив в свой состав 75-ю и 232-ю стрелковые дивизии, гарнизоны Мозырского укрепрайона и многочисленные Отряды войск Западного фронта, выходящие из окружения в Полесье. За три дня армия была пополнена оружием и боеприпасами и приняла участие в боевых действиях.
27 июля противник предпринял попытку отдельными разведывательными подразделениями переправиться на южный берег Сожа на участке Кричев, Чериков, но все они были сорваны огнем занимавших здесь оборону подразделений 13-й армии.
Части 21-й армии продолжали наносить удары по противнику то в одном, то в другом месте, но значительного изменения в обстановке они не приносили.
Ухудшилась обстановка и в районе действий кавалерийской группы Городовикова, соединения которой потеряли связь с командованием 21-й армии и Центрального фронта. Авиация противника наносила непрерывные удары по сосредоточениям конников, пехотные части врага начали обходить фланги 43-й и 47-й кавалерийских дивизий, действующих в Октябрьском и Паричском районах. К.концу июля их остаткам удалось прорвать кольцо окружения вражеских войск, форсировать Птичь и выйти на соединение с частями 21-й армии.
В тяжелое положение попали вырвавшиеся далеко вперед части 32-й кавалерийской дивизии полковника Бацкелевича, ведущие бои на подступах к Осиповичам. В течение нескольких суток ее воины удерживали станции Ясень и Татарка, парализовав движение врага по дороге Бобруйск — Минск.
Фашистское командование приняло решение заблокировать и полностью уничтожить оставшиеся у него в тылу кавалерийские части. Усиленные заслоны были выставлены на всех дорогах в районе Бобруйска, Осипович, Старых Дорог, все они патрулировались подвижными отрядами гитлеровцев.
В первых числах августа воины 32-й кавдивизии под натиском противника отошли в лесисто-болотистые районы юго-восточнее станций Татарка и Ясень. Комдив принял решение прорываться в направлении деревни Борки, выбить из нее противника и прорвать кольцо блокады.
2 августа гитлеровцы повели наступление на оборону частей 32-й кавалерийской дивизии. Поле рябило от грязновато-бурых фигур, которые в дымках автоматных очередей бежали на позиции кавалеристов. Залегая и снова совершая небольшие перебежки, немецкие солдаты с каждым броском уменьшали расстояние до цепей советских воинов. Ободренные редким огнем со стороны залегших кавалеристов, они уже смелее ринулись вперед.
И вдруг раскатистый гул донесся из-за края ближайшего леса. Уже можно было слышать бег многих лошадей. Гром нарастал, он ширился, и вот из-за леса выдвинулась темная лавина всадников. Она раскололась надвое, широко охватывая цепи остановившейся вражеской пехоты. Часть ее застыла на месте, другая часть повернулась и побежала назад, но уйти от кавалеристов уже было невозможно… Началась рубка. Это дерзко и смело атаковал гитлеровцев эскадрон под командой старшего лейтенанта Д. М. Дорофеева.
И снова лавина подошедших эскадронов дивизии атаковала врага в деревне Борки, сломав его сопротивление. Гитлеровцы попытались уйти, но деревню плотным кольцом охватили кавалеристы, спасения не было нигде. В этой схватке был разгромлен батальон мотопехоты, захвачено 10 орудий, несколько автомашин, мотоциклов, а главное — боеприпасы.
С помощью местных проводников части 32-й кавдивизии двинулись лесными тропами на выход из кольца блокады в леса Паричского района. Для прикрытия отхода был оставлен кавалерийский полк.
Затишье длилось недолго, вскоре оставшийся полк был окружен у деревни Борки подошедшим отрядом гитлеровской пехоты. Отойдя на небольшой полуостровок среди болот, кавалеристы заняли оборону. Восемь суток голодные, усталые, испытывающие большой недостаток боеприпасов кавалеристы отбивали атаки врага. Вражеская артиллерия буквально засыпала этот клочок земли снарядами, вся местность простреливалась из тяжелых пулеметов.
И тогда командир полка принял решение идти на прорыв. В ночь оставшиеся в живых бойцы незаметно подползли к позициям гитлеровцев и сошлись с ними врукопашную. Понеся большие потери, остатки полка вырвались из окружения и начали отход, но днем были вновь окружены преследующими гитлеровцами.
И опять смертельный бой. Поредевшие эскадроны на узком участке устремились на прорыв, но враг предвидел эту попытку. С флангов по кавалеристам ударили пулеметы и автоматы, атакующие эскадроны были накрыты сплошной стеной разрывов вражеских снарядов. Вырваться из кромешного ада удалось немногим воинам, которые собрались у деревни Погорелье. На место сбора вышло только несколько десятков людей, была потеряна вся артиллерия, пулеметы, лошади. И тогда было принято решение — выходить к линии фронта мелкими группами…
Продолжали бои и основные силы 32-й кавдивизии, которые, отойдя к Паричам, и здесь не давали врагу покоя. Вместе с партизанами кавалеристы устраивали набеги на вражеские гарнизоны, подрывали мосты, минировали дороги, нарушая передвижение гитлеровских частей. 5 августа 1941 года остатки 32-й кавдивизии прорвались в направлении Рабкор, Озаричи и соединились с частями 21-й армии, заняв оборону на рубеже Холодники, Сосновый Бор, Горваль.
Но еще до конца августа продолжали бои оставшиеся в тылу врага подразделения кавалерийской группы. Их остатки, уйдя в леса, вели последние бои в районе Старых Дорог, пытаясь выйти из кольца окружения. Много кавалеристов так и осталось навечно в белорусских лесах.
Несмотря на то что кавгруппа не выполнила поставленную перед ней задачу, ее воины вместе с частями 21-й армии оттянули на себя некоторые силы 2-й полевой армии, что несколько снизило наступательные возможности группы армий «Центр».
Боевой путь кавдивизий на этом не закончился, пополненные людьми, вооружением, лошадьми, они продолжали героически сражаться с врагом. Вместе с пехотинцами, артиллеристами, танкистами наши доблестные кавалеристы прошли большой и славный боевой путь — от Москвы до Берлина. И однажды наступил тот момент, которого ждали всю войну, — лошади 32-й Смоленской кавалерийской дивизии испили воды из германской реки Эльба.
А пока на фронте шли ожесточенные бои с целью улучшения положения противоборствующих сторон. И значительную роль в срыве вражеского наступления на Москву должны были, по плану Ставки, сыграть Западный и Центральный фронты. В директиве генералу Кузнецову, направленной 28 июля за подписями Сталина и Жукова, указывалось: «Нам крайне необходимо на Центральном фронте действовать как можно активнее, чтобы активными действиями сковать как можно больше сил противника»[511].
И своими активными действиями войска Западного и Центрального фронтов задержали дальнейшее продвижение противника на рубеже Великие Луки, Ярцево, Ельня, Кричев, Новый Быхов, Рогачев, Жлобин, Паричи. Пять созданных ударных группировок войск под командованием генералов С. А. Калинина, В. Я. Качалова, И. И. Масленникова, К. К. Рокоссовского и В. А. Хоменко наносили непрерывные удары по обороне гитлеровских соединений, но добиться перелома в ходе боевых действий так и не смогли.
Организация контрударов была недостаточно продумана и спланирована. Одновременности действий группировок не получилось, дивизии вступали в бой разрозненно на широких участках фронта, что не позволило нашему командованию достигнуть превосходства в силах на главных направлениях ударов.
И глубоко прав один из участников войны (генерал Тихонов), который уже 9 июля 1941 года отмечал: «Пехота — слабейшее место войск. Наступательный дух низок. Отстает в наступлении от танков, легко дезорганизуется при воздействии артиллерийского огня, огня минометов и авиационного нападения»[512].
