Лев Лопуховский - Вяземская катастрофа 41-го года
Однако продолжим наш рассказ, опираясь на воспоминания Георгия Константиновича, который приводит много интересных подробностей, характеризующих создавшуюся обстановку. А то читатель устал от перечислений номеров дивизий и армий и цитирования приказов и донесений (которые для мало-мальски подготовленного человека не менее интересны, чем мемуары). Когда Г.К. Жуков прибыл в штаб Резервного фронта, представитель Ставки армейский комиссар 1-го ранга Л. З. Мехлис, по своему обыкновению, кого-то здорово распекал по телефону. Начальник штаба фронта генерал-майор А. Ф. Анисов мало что конкретного смог доложить о положении войск Резервного фронта и о противнике.
Вспоминает Жуков:
«На вопрос, где командующий, начальник штаба ответил:
– Неизвестно. Днем он был в 43-й армии. Боюсь, как бы чего-нибудь не случилось с Семеном Михайловичем.
– А вы приняли меры к его розыску?
– Да, послали офицеров связи, они еще не вернулись».
Г.К. Жуков решил выехать в сторону Юхнова, надеясь на месте скорее выяснить обстановку. Он родился в этих краях и хорошо знал всю местность в этом районе[278]. Маршала С.М. Буденного он нашел в центре Малоярославца. Остается загадкой, почему штаб Резервного фронта со всем его аппаратом и посланные на розыски офицеры связи не смогли обнаружить своего командующего и что делал почти сутки Буденный без средств связи.
Г.К. Жуков продолжает:
«Войдя в райисполком, я увидел склонившегося над картой С.М. Буденного.
Мы тепло поздоровались. Было видно, что Семен Михайлович многое пережил в эти тяжелые дни.
– Ты откуда? – спросил С.М. Буденный.
– От Конева.
– Ну, как у него дела? Я более двух суток не имею с ним никакой связи. Вчера я находился в штабе 43-й армии, а штаб фронта снялся в мое отсутствие, и сейчас не знаю, где он остановился.
– Я его нашел в лесу налево, за железнодорожным мостом через реку Протву. Тебя там ждут. На Западном фронте, к сожалению, дела очень плохие, большая часть сил попала в окружение.
– У нас не лучше, – сказал С. М. Буденный, – 24-я и 32-я армии отрезаны. Вчера я сам чуть не угодил в лапы противника между Юхновом и Вязьмой. В сторону Вязьмы шли большие танковые и моторизованные колонны, видимо, для обхода города с востока.
– В чьих руках Юхнов? (Юхнов уже третий день – с 5 октября – находился в руках противника, и Жукову об этом хорошо известно. Его наверняка информировали о мерах, принятых командованием МВО и Ставкой, чтобы задержать противника на этом направлении. – Л.Л.)
– Сейчас не знаю. На реке Угре было до двух пехотных полков, но без артиллерии. Думаю, что Юхнов в руках противника.
– Ну а кто же прикрывает дорогу от Юхнова на Малоярославец?
– Когда я ехал сюда, кроме трех милиционеров в Медыни, никого не встретил. Местные власти из Медыни ушли.
– Поезжай в штаб фронта, – сказал я Семену Михайловичу, – разберись в обстановке и сообщи в Ставку о положении дел, а я поеду дальше. Доложи Верховному о нашей встрече и скажи, что я поехал в район Юхнова, а затем в Калугу. Надо выяснить, что там происходит».
В Медыни, по словам Жукова, действительно никаких войск не оказалось. Но по пути туда Г.К. Жуков обнаружил танковую бригаду резерва Ставки, которой командовал полковник И.И. Троицкий, запомнившийся Жукову по боям в районе Халхин-Гола. Между ними состоялся разговор:
«– Ну, что у вас тут делается, докладывайте. Прежде всего, где противник?
Полковник И. И. Троицкий рассказал:
– Противник занимает Юхнов. Его передовые части захватили мост на реке Угре. Посылал я разведку и в Калугу. В городе противника пока нет, но в районе Калуги идут напряженные бои. Там действуют 5-я стрелковая дивизия и некоторые отошедшие части 43-й армии. Вверенная мне бригада находится в резерве Ставки. Стою здесь второй день и не получаю никаких указаний.
– Пошлите офицера связи в штаб Резервного фронта в район полустанка Обнинское, он расположен в деревне Пяткино за рекой Протвой. Информируйте С. М. Буденного об обстановке. Разверните часть бригады и организуйте оборону с целью прикрытия направления на Медынь. Через штаб Резервного фронта доложите в Генштаб о полученном от меня приказании и сообщите, что я поехал в Калугу в 5-ю стрелковую дивизию» [64].
Относительно 17-й танковой бригады, с командиром которой полковником Троицким, по словам Жукова, он встретился 8 октября, тоже не все ясно. Дело в том, что бригадой с самого начала формирования с 1.9 по 7.12.1941 г. командовал майор Клыпин Николай Якимович. Эту бригаду сначала планировали срочно перебросить из Владимира в район Мценска, в распоряжение командира 1-го гвардейского корпуса. Начало погрузки было назначено на 18.00 4.10, темп переброски – максимальный. Но в 16.00 этого дня задачу бригаде изменили: выгрузиться на ст. Мятлевская (30 км северо-восточнее Юхнова), где поступить в распоряжение Резервного фронта. Штаб Резервного фронта так и не смог найти бригаду и поставить ей задачу. Видимо, бригада выгрузилась на другой станции. Бригада, по крайней мере, до 23.40 5 октября оставалась в подчинении Ставки, когда она была подчинена 5-й гвардейской стрелковой дивизии. По окончании выгрузки дивизия и бригада должны были начать движение на Медынь в готовности нанести удар на Юхнов, а также поддержать отряды Старчака и подольских курсантов. Чем командовал полковник Троицкий, выяснить мне не удалось. Во всяком случае, среди командиров танковых бригад в октябре – декабре 1941 г. он не значится. Может быть, он был одним из заместителей командира бригады? Но для Жукова как-то не солидно разговаривать с каким-то заместителем. Это все равно что советоваться с полковником Л. Брежневым об обстановке в районе Новороссийска.
8 октября на помощь сводному отряду прибыли 3 танка из 17-й танковой бригады, а также курсантская рота Подольского пехотного училища. Артиллерийский дивизион капитана Россикова также был усилен курсантами Подольского артиллерийского училища. С утра 9.10 на рубеже р. Изберь у Мятлево (в 22 км юго-западнее Медынь) оборону удерживали, кроме сводного отряда, сборный батальон ополченцев, команды обслуживания ближайшего аэродрома и батарея 122-мм гаубиц. Отряд был подчинен командиру 17-й танковой бригады. В течение пяти суток эти части сдерживали наступление превосходящих сил противника (по немецким данным, 9 и 10 октября на этом направлении действовало от одного до двух батальонов 3-й моторизованной дивизии, поддержанных артиллерией и танками[279]). За это время ими было подбито 20 танков, 10 бронемашин и уничтожено около тысячи солдат и офицеров противника.
По словам Жукова, в районе Калуги офицер связи штаба фронта вручил ему телефонограмму начальника Генштаба, в которой Сталин приказывал ему прибыть 10 октября в штаб Западного фронта. К исходу 8 октября Г.К. Жуков вновь заехал в штаб Резервного фронта. Только там якобы Жукову доложили о полученном приказе Ставки об отзыве С. М. Буденного и назначении его командующим Резервным фронтом (получается, что в течение 8 октября фронтом, по существу, никто не руководил!). На вопрос, какой приказ выполнять, Б.М. Шапошников ответил, что ГКО рассматривает сейчас вопрос о расформировании Резервного фронта и передаче его частей и участков обороны в состав Западного и что кандидатура Жукова рассматривается на должность командующего им. Начальник Генштаба просил Жукова до 10 октября сделать все возможное, чтобы противник не прорвался через Можайско-Малоярославецкий рубеж, а также на серпуховском направлении – в районе Алексина. На этих направлениях противник ближе всего подошел к Москве, что очень беспокоило Ставку.
Прежде всего, надо было разыскать части, которые избежали окружения, чтобы использовать их для прикрытия наиболее угрожаемых направлений. 8 октября в 23.25 Г.К. Жуков по БОДО передал в Москву:
«Вручить немедленно т. Маленкову.
В штабе фронта нет ни одной бронемашины и вездехода. Эти средства мне срочно нужны для розыска частей фронта.
Прошу Вас срочно приказать выслать в мое личное распоряжение:
1) 6 бронемашин повышенной проходимости
2) 10 штук любых машин повышенной проходимости
3) 20 человек штабных работников для делегатской службы, т.к. в штабе Резервного фронта всех разогнали по армиям. Сейчас некого даже послать с важным поручением.
Г.К. Жуков. 23.38»[280].
Иногда высказывается мнение, что Жуков не все сделал, чтобы оказать помощь войскам, окруженным в районе Вязьмы, спасти их. Но при этом как раз и не учитывают то обстоятельство, что Г.К. Жуков в качестве командующего Резервным фронтом два дня – 8 и 9 октября – должен был заниматься организацией обороны на малоярославецком и серпуховском направлениях. Конечно, Г.К. Жуков, как представитель Ставки, был озабочен положением в полосе соседнего фронта. Так, он отдал за своей подписью (дата на документе не проставлена) распоряжение начальнику штаба Западного фронта:
