100 великих речей - Виорэль Михайлович Ломов
Пояснил Маркес и что такое магический реализм и почему только им можно отобразить жизнь Латинской Америки. Истоки его – в «чудовищной действительности», «в повседневной жизни» с бесчисленным количеством смертей, которые происходят ежедневно. Именно эта действительность «подпитывает родник постоянного творчества, исполненного страданиями и красотой, к которому волею судьбы припал стоящий перед вами колумбиец, мятущийся и ностальгирующий. Наша необузданная действительность полна поэтами и нищими, музыкантами и пророками, воинами и негодяями – персонажами самими по себе столь яркими, которые даже не требуют напрягать воображение. Ведь главная сложность для нас заключалась в недостаточности обычных литературных приемов, чтобы нарисовать нашу жизнь в достоверном свете. Именно здесь, друзья, и зарождается наше одиночество… Рассказ о нашей действительности с помощью чужих приемов лишь затрудняет понимание нас другими, ущемляя нашу свободу и усугубляя одиночество».
«Латинская Америка не желает и не должна быть слоном без шахматной доски, – заявил писатель, – ее мечты о независимости и собственном пути развития вполне реалистичны и не противоречат западным нормам… Почему принято считать, что латиноамериканцы с помощью своих собственных методов, соответствующих их особым условиям, не могут также стремиться к социальной справедливости, которую передовые европейцы пытаются воплотить в жизнь в своих странах?.. Нашим ответом на подавление, грабеж и одиночество будет вера в жизнь. Ни потоп, ни чума, ни голод, ни стихийные бедствия и даже длящиеся веками войны не сумели отнять у жизни ее преимущество перед смертью».
В конце речи лауреат сказал несколько слов и о себе: «…Мы лишь игрушки в руках непредсказуемого случая, который, как правило, дает нам лишь одну горькую награду – непонимание и забвение. Наверное, именно поэтому в самых потаенных уголках собственного сознания, где мы обычно храним те главные истины, которые составляют нашу суть, я задавал себе вопрос, что является самым важным в моих произведениях, что могло привлечь такое пристальное внимание столь строгих судей. Без ложной скромности признаюсь, что мне было непросто найти истину, но хочу верить, что она оказалась именно той, которую я бы хотел.
В каждой написанной строке я всегда, с большим или меньшим успехом, пытаюсь призвать застенчивых духов поэзии, а в каждом слове стараюсь засвидетельствовать свое преклонение перед их даром предвидения и постоянной победой над равнодушной властью смерти. Со всей скромностью я воспринимаю только что полученную мной премию как утешительное признание того, что мои усилия были не напрасными».
P.S. «У меня был спор с профессорами литературы на Кубе. Они говорили: «Сто лет одиночества» – необычайная книга, но она не предлагает решения». Для меня это догма. Мои книги описывают ситуации, они не должны предлагать решений», – сказал как-то Маркес. Писатель был верен себе и в Нобелевской речи: она необычайная, описывает не только латиноамериканский, но и весь мир и каждому из нас предлагает самому решить, кто есть человек и как каждому из нас выживать не столько в природе, сколько в человеческом обществе.
Последняя речь Маркоса (1985)
Десятый президент Филиппин Фердинанд Маркос (1917–1989), в правление которого с 1965 по 1986 г. валовой внутренний продукт (ВВП) на душу населения вырос более чем в три раза – с 175,9 до 565,8 долл., был свергнут в 1986 г. в результате первой в истории цветной, т. н. желтой революции – переворота, организованного ЦРУ. Желтая революция стала прологом к цветным революциям в СССР и других социалистических странах. 22 июля 1985 г. Маркос выступил в Национальном собрании с 20-м обращением к нации.
Во время Второй мировой войны Филиппины – тогда территорию США – оккупировали японцы. После изгнания интервентов страна обрела независимость, но с проамериканским марионеточным правлением и нескончаемыми протестными выступлениями различных группировок – маоистов, троцкистов, «частных армий» и др.
С 1965 г. во главе республики стал 10-й президент Фердинанд Маркос. В 1971 г. он был переизбран и взял курс на ликвидацию в Филиппинах бедности и социального неравенства. Проводимые реформы вызвали неудовольствие США и сопротивление национальной элиты, у которой были изъяты многие источники дохода. Организованные оппозицией многочисленные студенческие волнения и заговоры военных вынудили Маркоса ввести в 1972 г. чрезвычайное положение в стране. Диктатура позволила Филиппинам набрать самые высокие темпы экономического развития за годы независимости.
В 1973 г. Маркос созвал учредительное собрание, которое пересмотрело конституцию. Согласно новой конституции двухпалатный Конгресс был заменен в 1978 г. однопалатным Национальным собранием. В 1974 г. президент отменил запрет на Коммунистическую партию и выпустил коммунистов из тюрем.
Маркосу удалось осуществить аграрную реформу, индустриализацию и электрификацию страны, ввести плановую экономику, ликвидировать безграмотность, организовать борьбу с коррупцией и преступностью, реорганизовать армию и главное – поднять дух нации и получить широкую поддержку крестьянства и рабочих. (Об этом сейчас не принято писать в СМИ и справочниках.)
Сам Маркос не избежал участи многих несменяемых правителей – президент использовал власть в собственных корыстных интересах, на благо своих родственников, друзей и соратников. Его окружение безнаказанно грабило государственную казну, всякий раз присваивая большую часть бюджета страны.
Все это облегчило задачу ЦРУ и филиппинским миллионерам – свергнуть Маркоса. Заговор против законной власти удался блестяще. Президента убрали бескровно – студенческими волнениями и выступлениями интеллигенции против разгула бюрократии и казнакрадов, огульной травлей правительства в СМИ и фальсификацией досрочных выборов в 1986 г., когда к власти «протащили» вдову убитого при невыясненных обстоятельствах соперника Маркоса сенатора-либерала Б. Акино, 11-м президентом стала М.К. Акино. И хотя Маркос не признал победу соперницы, его никто не поддержал, а военное командование переметнулось к оппозиционерам. И тогда президент вынужден был бежать из страны. Народ бездумно поддержал элиту, совершившую желтую революцию против него самого. Новые правители тут же приватизировали все национальное богатство, оставив основную массу филиппинцев с носом.
За год до этого противостояние оппозиции, финансируемой ЦРУ, и официальной власти достигло апогея. Маркос выступил в Национальном собрании с 20-м обращением к нации, в котором он призвал филиппинцев объединиться в критический для страны час.
