Иосиф Телушкин - Еврейский мир. Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии
Сам я поступил в Йешива-Университет в 1966 г. и стал раввином в ее теологической семинарии в 1973 г. Учеба была очень напряженной: помимо всех предметов, которые преподаются в любых колледжах, четыре или пять дней в неделю отводилось изучению Талмуда (с 9.00 утра до 14.45). И все же эти годы относятся к самым счастливым периодам моей жизни. Особенность окружающей атмосфере придавало и то, что многие студенты и преподаватели состава пытались достичь в своей жизни духовного совершенства. Когда обсуждалась этическая сторона войны во Вьетнаме (основная тема споров в американских студенческих городках в конце 60-х), то раввины принимали участие в этих дискуссиях наряду с политологами и освещали проблему с позиций еврейского закона, философии и морали.
Закономерно, что Йешива-Университет стал также источником пополнения рядов активистов, отстаивающих права евреев всего мира. Во время моей учебы это был один из центров движения в защиту советских евреев.
Отношения внутри профессорско-преподавательского состава не были ровными. Когда один из профессоров еврейской истории, сам ортодоксальный еврей, поставил под сомнение историчность чуда Хануки (когда масло в небольшом глиняном кувшине горело в течение целых восьми дней), то несколько раввинов заявили своим студентам, что, пока профессор не откажется от своих еретических взглядов, посещать его занятия запрещается. И профессор был вынужден смягчить свои высказывания.
После кончины д-ра Белкина в 1976 г. Йешива-Университет возглавил д-р Норман Ламм, выпускник Йешива-Колледжа, давно уже признанный одним из самых красноречивых пропагандистов ортодоксии в США. При нем было основано юридическое училище, получившее имя Бенджамина Кардозо, второго из избранных в Верховный суд Соединенных Штатов еврея.
Йешива-Университет, неизменно стремящийся рассматривать Тору и светские дисциплины в их единстве и взаимосвязи, до сих пор отличается этим от всех прочих йешив, оставаясь в этом плане столь же революционным, каким был в момент основания в 1928 г.
208. Эллис-Айленд. Лоуер Ист-Сайд
С 1881 по 1924 г. в Соединенные Штаты из Восточной Европы прибыло примерно два с половиной миллиона евреев. Для большинства из тех, кто приехал в Америку после 1892 г., первой остановкой после долгого пути был Эллис-Айленд, крошечный островок между Манхэттеном и Стейтен-Айлендом. Хотя по логике вещей Эллис-Айленд должен был бы вспоминаться с теплыми чувствами, на деле он стал сценой, на которой разыгралось немало трагедий. Здесь проверялось состояние здоровья эмигрантов, и тех, у кого обнаруживали некоторые глазные болезни или инфекции, отправляли обратно в Европу. Если кого-то объявляли больным, члены его семьи должны были сделать мучительный выбор: всем вместе вернуться в Европу или отправить туда одного больного. Иногда эмигрантов отказывались принять и по другим причинам; известен случай, когда чиновники Эллис-Айленда отправили назад русского еврея на том основании, что он – убийца; в действительности он мстил тому, кто во время погрома убил членов его семьи. Это разъяснение не произвело впечатления на чиновников Эллис-Айленда, и его отправили назад, отдав тем самым в руки царских судей. В известном стихотворении на идише запечатлена оценка, данная этим обреченным на муки человеком американской юстиции. «У них есть статуя свободы, но это люди с каменными сердцами».
Однако подавляющее большинство евреев (и других иммигрантов) благополучно прошли испытания Эллис-Айленда и были допущены в Соединенные Штаты. Первым местом их поселения стал Лоуер Ист-Сайд на острове Манхэттен; одно время этот район был самым густонаселенным во всей стране. Квартиры были маленькими, а семьи большими; никого не удивляло, когда семь-восемь человек селились в трехкомнатной квартире. Помимо этого до создания профсоюзов люди часто выполняли «штучную работу» на дому, как правило, по заказам компании готового платья.
Ист-Сайд был центром еврейской культурной и религиозной жизни, с небольшим театром, где разыгрывались спектакли на идише, и сотнями крошечных синагог – штиблах (в единственном числе – штибл), это название восходит к небольшим местечкам России и Польши, откуда прибыло большинство евреев. Возникли сотни ландсманшафтен – землячеств, объединявших выходцев из того или иного города Европы.
Прошло более полувека с тех пор, как евреи в массовом порядке начали покидать Лоуер Ист-Сайд; но этот район остается центром кашерных ресторанов и магазинов, торгующих еврейскими книгами, продуктами питания и ритуальными принадлежностями. До сих пор на Лоуер Ист-Сайд можно купить пикули, которые продаются прямо из огромных бочек. В воскресный день накануне осеннего праздника Сукот тысячи евреев устремляются сюда со всего Нью-Йорка, чтобы купить на уличных базарах лулавы и этроги (см.).
209. Галвестонская программа
Почти все еврейские иммигранты, волна которых хлынула в Америку из Восточной Европы, избрали в 1880-х гг. местом своего жительства крупные города на Восточном побережье. Наибольшей концентрацией еврейских иммигрантов отличался Нью-Йорк. Так как численность эмигрантов резко возросла в начале 1890-х гг., многие лидеры живших в Америке евреев германского происхождения вместе с некоторыми евреями из Восточной Европы решили поощрять вновь прибывающих перебираться в менее заселенные области страны. Нью-йоркский рынок труда был переполнен, и «местные» евреи опасались, что новые иммигранты либо станут безработными, либо начнут работать за более низкую плату и обрекут на безработицу других. Последнее соображение породило и страх, как бы новая волна еврейской иммиграции не породила антисемитизма.
В 1907 г. Яаков Шифф, известный еврейский филантроп тех лет, разработал план отправки «новых» евреев в портовый город Галвестон в штате Техас, оттуда те могли бы перебраться на американский Средний Запад и Запад. Шифф подсчитал, что отправка в Галвестон 20–25 тысяч евреев обойдется в 500 тысяч долларов (сумма по тем временам немалая). Он принял в расчет все относящиеся к делу факторы, кроме одного: очень немногие российские евреи изъявляли желание поселиться в Галвестоне или его окрестностях. Для них переезд в Америку означал жительство в Нью-Йорке или других крупных городах Восточного побережья; только там могли они найти многочисленное и близкое по духу еврейское окружение. Однако Шифф надеялся убедить этих евреев, что вдали от Восточного побережья они обретут больше возможностей для преуспевания и больше шансов американизироваться. За восемь лет, в течение которых он осуществлял свой план, в Галвестон отправились примерно десять тысяч евреев. Сегодня рассуждения Шиффа нужно признать в значительной мере резонными: многие из евреев быстро усвоили местную культуру и обеспечили себе благосостояние. Евреи, которые выбрали Галвестон, переехав оттуда в такие города, как Пайн-Блафф (штат Арканзас), американизировались (а иногда и ассимилировались) значительно быстрее, чем их собратья на Эстер-стрит или других улицах нью-йоркского Лоуер Ист-Сайда.
210. Потогонная система
Сегодня американские евреи – самая состоятельная этническая группа США, их доходы превышают средний общенациональный уровень на 72 процента. Но лишь немногие евреи приехали в Америку богатыми людьми. Конечно, в Восточной Европе тоже были весьма состоятельные евреи, но именно в силу своего богатства они редко эмигрировали. Два с половиной миллиона евреев, которых приняла Америка в 1881–1924 гг., как правило, прибывали сюда практически без средств к существованию и без достаточного образования, в результате большинство из них становились рабочими низкой квалификации.
Самой популярной сферой их занятости стало портняжное дело. Производство готового платья стало в той же степени ассоциироваться с евреями, как парикмахерские – с итальянцами, а прачечные – с китайцами. Даже теперь евреи часто вспоминают дедушек и бабушек, которые работали в шмате (в переводе с идиша – «ветоши»): под этим идиоматическим оборотом евреи подразумевали все, что имеет отношение к изготовлению готового платья. Один из лучших романов из жизни американских евреев – «Карьера Давида Левинского» Авраама Кагана – рассказывает об иммигранте, который начал как простой портной, а кончил жизнь одним из крупнейших в Америке предпринимателей в сфере легкой промышленности.
Большинство евреев, конечно, не знали подобных успехов. Десятки тысяч еврейских бедняков выполняли «штучную работу», а значит, не имели гарантированной недельной и часовой заработной платы, им платили в зависимости от количества изготовленных ими изделий. В сырых, до отказа набитых людьми помещениях фабрик, известных как предприятия с «потогонной системой», работали главным образом женщины, условия труда были здесь крайне тяжелыми, с типичной шестидневной рабочей неделей и протяженностью рабочего дня в девять с половиной часов – и все это в среднем около 15 долларов 40 центов в неделю (данные на 1910 г.).
