Елена Яковлева - Польша против СССР 1939-1950 гг.
Утешает только одно — как бы вышеупомянутое насекомое или элемент ни старались, пока что никакой мифической основы для объединенной Европы они, кроме жажды покусать Россию, предложить не могут. В этом по эффективности от него пока недалеко ушла соответствующая прослойка в современной России. Но это, к сожалению, пока...
А далее стоило бы польским историкам перечитать хотя бы слова того же У. Черчилля, который не только Армию Крайову содержал (по его собственным словам, как-никак 120 млн фунтов на польские нужды ухлопал), но и все же в отличие от таких историков соучаствовал в историческом процессе, а не в размазывании слез по прошедшим мимо псевдовозможностям уничтожения России: «На этот раз, когда война была доведена до решительного конца, нам стала известна вся закулисная история деятельности противника. На основе материалов, оказавшихся в нашем полном распоряжении, удалось довольно точно установить правильность наших собственных сведений и представлений. ...5 ноября (1937 г.) Гитлер раскрыл свои дальнейшие замыслы руководителям вооруженных сил. Германия должна получить "большее жизненное пространство". Скорее всего, его можно было бы найти в Восточной Европе — в Польше, Белоруссии и на Украине. Но чтобы получить его, пришлось бы пойти на большую войну, а значит, и на уничтожение населения, проживающего в этих районах»[274]. Ключевая роль у Польши была — быть уничтоженной.
Но так как к польским вопиющим пророкам, слава богу, пока что не особенно прислушиваются, приходится искать пророков в других местах для придания убедительности воплям; перефразируя Островского, хочется сказать: на каждого польского мудреца довольно европейской простоты. Вот и остается полякам только повторять с восхищенным воркованием простые и столь доходчивые для польского исторического умствования истины генерала Франко, высказанные им во время Второй мировой насчет того, что идет не одна, а две войны:
- одна война государств, объединившихся вокруг США и Великобритании с Германией, и в этой войне Испания остается нейтральной;
- вторая война разворачивается между Германией и государствами, объединившимися вокруг нее, с величайшим врагом европейской цивилизации, с большевистской Россией[275].
Что ж, польское «подпольное государство» и его «вооруженная длань» раздирались между этими двумя войнами, а на этот счет есть еще одно русское присловье: широко шагаешь, штаны порвешь. Что, собственно, и случилось.
Поэтому мы будем придерживаться своего взгляда — польский взгляд слишком застит жажда мести. А потому нам в России надо кое-что тоже помнить.
Еще не было в Германии нацистов и еще не действовал ГУЛАГ в СССР, а в Польше уже действовали концлагеря, в которых были заморены голодом десятки тысяч наших соотечественников. И не будем поддаваться разговорам, что это были солдаты кровожадной большевистской армии и солдаты непрогрессивной националистической белой армии. Когда выгодно, в Польше предпочитают говорить о России и русских, а в другом случае — об СССР и Советах. Для нас же в любом случае это были наши деды и прадеды, и пришли они под Варшаву после того, как поляки пришли в Киев и Минск. С исторической памятью у нас не потому плохо, что ее нет, а потому, что ее постоянно глушат. И попробуй выставить лозунг «Отомстим за Тухолю!» — сразу же станешь красно-коричневым.
А потому еще раз напомним, что еще о пакте Гитлера-Сталина никто и не думал, а Польша — которая с 1 сентября 1939 г. беспрестанно твердит о том, что первая встала на пути Гитлера, — годком ранее хотела безо всякого пакта поучаствовать в грабеже соседей вместе с ним же и, подобно гиене, под предлогом спасения «истинно польских территорий» рвала у соседей территории: сначала Вильно и Виленский край самостоятельно, затем Тешин, оторванный от сданной демократическим Западом Чехословакии под покровительственную улыбку Гитлера. В 1938 г. между Польшей и Германией велись переговоры по согласованию военных действий против Чехословакии и о совместной оккупации Литвы. И планы были солидные и как бы даже не очень расходные: Германия начинает воевать с Советами из-за Чехословакии, а Польша помимо Тешина тут же оккупирует Словакию, а затем вместе с Германией расправляется с Россией. Да только куском в виде Тешина, брошенным ей Германией, Польша через год и подавилась, и отдала концы. И, между прочим, советская разведка об этих переговорах знала и с советской стороны в сентябре 1938 г. последовало предупреждение Польше о том, что при вступлении польских войск на территорию Чехословакии наступит денонсация польско-советского договора 1932 г. о ненападении[276]. Это к слову о вероломстве СССР в отношении Польши.
Поэтому пакт Молотова-Риббентропа действительно ничем не хуже английских достижений в Мюнхене и лучше польских заигрываний с Гитлером. К счастью для Польши, ее заигрывания с Германией не привели к успеху — с точки зрения Гитлера Польша ничего не стоила и ему была не нужна. Иначе бы Польша оказалась среди тех, кто развязал войну. Каждая из сторон, как по Мюнхену, так и по пакту, преследовала свои национальные интересы и договаривалась с международно признанным правительством Германии. Речи о справедливости в международных отношениях всегда являются прикрытием национальных интересов. Польша была поделена, но до этого искренне стремилась «поделить» и соседей; да и события недавнего времени показывают, что такие вещи вполне обычная история и сейчас: чем же лучше санкционированный демократическими странами «справедливый» дележ Югославии в 90-е годы, приведший к такой бойне, которая на бывших «восточных землях» Польши полякам и не снилась — даже «подвиги» УПА на Волыни бледнеют перед балканской кровавой баней.
Соловецкие острова и Гулаг — это наша история, трагическая и страшная, и с этой историей мы разберемся сами, хотя, конечно, спасибо полякам за славных сынов польского народа — Дзержинского, Меньжинского, Реденса и иже с ними. Убивать учили они, и с их учениками столкнулись польские подпольщики в 1939-1950 гг., и они действительно действовали с не встречающейся в русской культуре точностью. Наверное, поляки забыли и участие своих соотечественников на стороне большевиков в Гражданской войне. Надо думать, не хочется панам историкам вспоминать сейчас и попытку формирования целой революционной польской армии: был ведь в славном городе Вильно в 1919 г. открыт пункт для призыва так называемой Польской армейской группы. И формировались части этой армии в уже знакомых нам районах Лиды и Барановичей: Западная стрелковая дивизия, Мазовецкий уланский полк, кавалерийский полк Петра Боревича и пр. По разным оценкам, в чисто польских формированиях, а также в других частях, на стороне большевиков в период 1917-1921 гг. участие в Гражданской войне в России принимало участие около 100 000 поляков. Так что погуляли братья-интернационалисты по России от души. А потом, так же как и разные латышские, эстонские и прочие стрелки, оставив кровавый след в России, в подавляющем большинстве отбыли на историческую родину. Помогли, так сказать, укрепить власть Советов, так что же удивляться, что укрепившиеся Советы пришли затем и в Польшу, чтобы тоже кое-кому помочь?
И русские партизаны не принимали у себя в штабах оккупантов, как «Вильк», и не убивали белорусов только за то, что они были православными, как «народные мстители» «Лупашко»-Шендзеляж и «Гура»-Пильх. И не было у русских никакого чувства цивилизационной близости с гитлеровцами и желания войти в единую нацистскую Европу. Никто и никогда, за исключением кучки торгашей в храме исторической науки, не будет в России восславлять как героя Власова и тех, кто пошел за ним. И уж тем более, только имея заизвестковавшиеся от исторического объективизма мозги, можно восхищаться деяниями «Рагнера» и прочих недобитков, рвавших мосты и рельсы в тылах наших войск и тем самым по мере своих бандитских сил помогавших Гитлеру.
Польша сегодняшняя, отказавшись от истории народного Войска Польского и возведя на самый высокий пьедестал Армию Крайову с ее командирами, проповедниками героической волынки как основного метода борьбы с оккупантом, тем самым отказалась от своего участия в победе, оплевав даже тех бывших солдат и офицеров АК, которые в рядах «армии наймитов», т.е. народного Войска Польского, дошли до Берлина и вывесили там польский флаг.
Но, к сожалению, все эти рассуждения с бело-красной патриотической лакировкой большей частью представляют собой камуфляж коммерческой деятельности, этакого рынка истории. И этот рынок в конечном итоге разрушит даже остающуюся любовь к исторической истине, потому что «истиной» станет то, что хорошо продается. Сейчас хорошо продается ненависть к России.
И тут пришла очередь поговорить о весьма интересной государственной структуре Польши под названием Институт национальной памяти (ИНП). Подобное учреждение неплохо было бы иметь и в России, но появление его тут в принципе невозможно, ибо такая инициатива будет иметь множество противников и наверняка будет квалифицировано адептами единственно верного либерально-демократического учения как националистическое и т.п. ИНП был основан в 2000 г. в соответствии с решением польского сейма. Это государственное, т.е. бюджетное учреждение, имеющее в своем штате более 1 000 сотрудников в десятке польских городов. Организационно ИНП, однако, в одном аспекте необычен, что сразу же резко выделяет его из среды традиционных научно-исследовательских учреждений. Его необычность заключается в наличии одного подразделения — следственного. И деньги польских налогоплательщиков не уходят впустую в песок. Потому что ИНП расследует дела о преступлениях против поляков в период с 1939 г. Количество расследуемых институтом дел давно уже превысило тысячу. А то, что это серьезно, подтверждается и тем, что, например, в 2002 г. было рассмотрено 12 дел против представителей коммунистической власти в Польше, причем обвиняемые получили сроки до 5 лет. Так как срок преступлений установлен начиная с 1939 г., то расследования ведутся на основании Польского кодекса 1932 г., но с учетом современного законодательства Польши. Что это означает на практике и, вообще, представляет ли это для нас какой-то интерес? Да, представляет, потому что в отличие от Российской Федерации Польша оказалась куда как более последовательной в отношении пробивания своих национальных интересов и приоритетов по делам давно минувших дней. Речь идет не только о расследовании совершенно мутного катынского дела, которое, кстати, также ведется ИНП. Возбуждены и ведутся дела о преступлениях против человечности советских партизан на территории Белоруссии и Литвы во время последней войны, собираются сведения об операциях НКВД не только в Польше, но и на западных окраинах СССР и много чего другого интересного. Как уже упоминалось выше, ИНП передает затем все это в польскую прокуратуру. Чтобы не быть очень нудным, скажем сразу: в соответствии с польским законодательством пострадавшими являются не только те, кто непосредственно был затронут событиями, но и их наследники. Что же это может означать в практическом преломлении?
