Глеб Благовещенский - Юлий Цезарь
28. На следующий день Цезарь с своими войсками хотел уже продолжать путь, когда лазутчики дали ему знать, что Помпей с третьей стражи ночи стоит с войском в боевом порядке. Узнав это, Цезарь поднятием флага дал знать своим войскам, чтобы они строились в боевой порядок. Цезарь поступил так, чтобы показать несправедливость слов Помпея, который писал к жителям Урсаоны, расположенным в его пользу, что «Цезарь не решается сойти на ровное место, вследствие того, что большая часть его войска состоит из вновь набранных солдат». Такого рода отзывы Помпея разуверили умы горожан. Обнадеженный их содействием, он уже надеялся исполнить все, тем более что позицию, где находился лагерь, он избрал защищенную и самой природой, и укреплениями города. Местность здесь была возвышенная, состоявшая из непрерывного ряда холмов, между которыми почти вовсе не было долин.
29. Необходимо упомянуть о том, что случилось в это время. Между обоими лагерями находилась равнина, имевшая миль пять протяжения. Сообщения Помпея были обеспечены крепостью города и гористой местностью. Спереди возвышенность переходила круто в равнину, которую перерезывал ручей, переход через который был весьма затруднителен, а на правом фланге ручей тек по болотистому и топкому месту. Сначала Цезарь, видя армию неприятельскую, расположенную в боевом порядке, надеялся, что она спустится в равнину для сражения, и все были того же мнения. Притом на равнине коннице было несравненно удобнее действовать. День был тихий и ясный, и казалось, сами боги бессмертные дали ему все условия, нужные для сражения. В нашем войске чувство радости не исключало чувства тревожного беспокойства, тем более что никто не мог предузнать, какую перемену произведет один наступающий час времени. Тогда наше войско двинулось вперед, а неприятельское, отошедши милю от города, на большее расстояние удалиться от его укреплений не осмеливалось, решившись принять сражение, так сказать, под стенами города. С своей стороны неприятель, обнадеженный выгодами местности, бывшими на его стороне, также не отказывался от боя, но он желал его принять не иначе, как с своей возвышенной позиции и у стен города. Уже наши поспешно достигли до весьма затруднительной переправы через ручей, а неприятель и не думал оставлять своей выгодной позиции.
30. Неприятельские войска, расположенные в боевом порядке, состояли из тринадцати легионов; по флангам они были прикрыты кавалерией. Легкой пехоты у него было тысяч шесть и столько же вспомогательного войска. Наши войска состояли из восьмидесяти когорт и восьми тысяч конницы. Когда наше войско, прошедши равнину, вступило в неудобные места, то переход через них сопряжен был с большой опасностью потому, что неприятель угрожал с возвышенного места. Цезарь, опасаясь этого обстоятельства и того, как бы оно не обратилось ко вреду всего его войска, задержал свои войска. Солдаты с негодованием и досадой встретили приказание Цезаря, горя усердием немедленно вступить в бой. Такое замедление с другой стороны послужило к ободрению неприятеля, вообразившего, что робость овладела войском Цезаря, и что оно остановилось вследствие этого. Возгордясь этим, неприятель громко приглашал наших к бою при невыгодных для них условиях, убежденный в неприступности своей позиции. Десятый легион по обыкновению был на правом крыле, на левом – третий и пятый, и там же сосредоточены были вспомогательные войска и конница. Испустив военные клики с обеих сторон, войска вступили в сражение.
31. Хотя наши превосходили мужеством неприятеля, но тот упорно защищался с возвышенного места. С обеих сторон раздавались громкие военные клики и пущено было множество стрел, так что была минута, когда наши усомнились было в победе. Натиск с обеих сторон и военные клики, которыми обыкновенно стараются испугать друг друга, были с обеих сторон одинаковы. Таким образом сражение продолжалось долго с равным упорством, но со стороны неприятеля много людей пало от наших дротиков. Мы уже говорили, что на правом нашем крыле стоял десятый легион; несмотря на свою малочисленность, он внушал неприятелю своей известной храбростью такой страх, что Помпей, видя стесненное положение своих на правом фланге и опасаясь, как бы он не был обойден, отправил один легион с левого фланга на правый. Пользуясь этим, наша конница начала теснить левый фланг неприятеля. Он делал мужественный отпор, и войска в бою стеснились так, что даже помощи подать им было невозможно. Военные клики смешивались с стонами умирающих и раненых, страшный звук мечей – все это должно было вселять робость в воинов, еще неопытных. «Тут, – по словам Энния, – нога теснила ногу и оружие встречалось с оружием». Наконец, несмотря на упорное сопротивление, наши стали теснить сильно неприятеля, который отступил к городу. Таким образом, неприятель потерпел поражение в самый день посвященный Вакху и был бы совершенно истреблен, если бы не нашел убежища на той самой позиции, с которой выступил для сражения. В этом сражении пало около 50 000 человек у неприятеля, если не больше; в числе убитых были Лабиен и Аттий Вар. Их тела похоронены с надлежащими почестями. Тут же пало всадников Римских, частью происходивших из города Рима, частью из провинций, до трех тысяч. Мы потеряли около тысячи человек, частью пехоты, частью конницы убитыми и до пятисот человек ранеными. У неприятеля отняли мы тринадцать орлов, множество значков и ликторские пуки; да шестнадцать военачальников взято в плен. Таков-то был результат этого боя.
32. Вследствие того, что неприятель нашел себе убежище в городе Мунде, наше войско приступило к его обложению. Трупы неприятельские, оружие, щиты и дротики, найденные на поле сражения, – вот из каких материалов состоял вал. Сверху были поставлены отрубленные головы неприятелей, с одной стороны, как свидетельство победы, и с другой – для внушения страха осаждающими. Таким образом мы со всех сторон окружили неприятеля валом. Потом, по примеру Галлов, окружив город стеной из неприятельских тел, из-за нее осыпали мы неприятеля градом стрел и дротиков. Из этого сражения молодой Валерий бежал с немногими всадниками в Кордубу и дал знать Сексту Помпею, находившемуся там, о результате сражения. Помпей, узнав об этом, немедленно все деньги, сколько их у него было, роздал находившимся при нем всадникам и сказал жителям города, что он отправляется к Цезарю для переговоров о мире. Во вторую стражу ночи вышел он из города. А Кней Помпей, в сопровождении немногих пеших и конных воинов, отправился в город Картейю, где находились их морские силы; этот город от Кордубы находится в расстоянии ста семидесяти миль. За восемь миль не доходя города, П. Кальвиций, которому Помпей прежде вверял начальство над лагерем, от его имени написал письмо в город следующего содержания: «Так как он не совсем хорошо себя чувствует, то пусть ему пришлют носилки для того, чтобы отнести его в город». Вследствие этого письма Помпея отнесли в Картейю. Узнав об этом, приверженцы Помпея поняли его намерение войти в город тайно и явились к нему узнать о военных действиях. Когда они собрались в достаточном числе к Помпею, то он ушел под их защиту.
33. Цезарь после сражения, обложив со всех сторон Мунду, отправился в Кордубу. Ушедшие с поля сражения неприятельские воины заняли мост. Когда наши войска подошли к мосту, то неприятель издевался над ними, говоря, что «нас мало осталось после сражения и где мы найдем убежище?». Они упорно обороняли мост. Цезарь переправился через реку и стал лагерем.
Скапула, главный виновник восстания вольноотпущенников и рабов, с поля сражения прибыл в Кордубу и созвал и тех и других. Тут приказал он сделать для себя костер, облекся в самые роскошные одежды, приказал подать себе самый изысканный ужин; все свои деньги и все ценное имущество он роздал своим приближенным. Он спокойно поужинал, при этом возливали на него разные благовонные масла. Потом, по его приказанию, один раб его заколол его, а вольноотпущенник, служивший его гнусной страсти, поджег его костер.
34. Жители Кордубы, когда Цезарь стал лагерем подле их стен, разделились на две партии. Волнение между приверженцами Помпея и Цезаря было так велико, что шум его достигал нашего лагеря. В городе находились легионы, составленные из перебежчиков; тут же находились рабы жителей города, отпущенные на волю Секстом Помпеем, но с прибытием Цезаря опасавшиеся попасть в прежнее состояние. Тринадцатый легион начал оборонять город и, несмотря на сопротивление, которое он встретил в противной партии, он овладел частью башен и стены. Партия Цезаря отправила послов к нему, прося его прислать ей на помощь легионы. Беглецы, заметив это, старались поджечь город. В происшедшем бою они истреблены нашими, и тут погибло двадцать две тысячи неприятелей, не считая тех, которые пали вне стен города. Кордуба таким образом досталась во власть Цезаря. Пока он здесь находился, неприятельские войска, бывшие у нас в обложении, сделали вылазку, но с большой потерей прогнаны назад в город.
