История евреев в Европе от начала их поселения до конца XVIII века. Том I. Средние века до конца крестовых походов - Семен Маркович Дубнов
Не соблазняйся мудростию греков:
В ней есть цветы, но нет плодов.
Эллинизм — красивый, но быстро опадающий цвет древа познания, иудаизм — питательный плод его, дающий силу жизни. Разум вообще не является судьей в делах веры, по существу сверхразумной. Тут Иегуда Галеви сходится с Газали, сочинение которого «Ниспровержение философов» распространилось незадолго до появления «Книги Кузари» и могло иметь влияние на ее автора.
Современники Иегуды Галеви не проводили так резко это различие между рационализмом и откровением, универсальной и национальной религией. Большинству еврейских, как и арабских теологов казалось, что нужно пользоваться философией для укрепления основ веры, что нельзя отвергать в этом отношении услуг язычников Аристотеля и Платона, обоснователей естественной или универсальной религии. В духе примирения философии с религией писали Моисей и Авраам ибн-Эзра. Поэт Моисей в своем трактате «Сад» или «Грядка цветов» (по-арабски «Алхадика», в еврейском переводе «Arugat habossem») занимается объяснением библейских антропоморфизмов и указывает, что все человекоуподобления Божества следует понимать только как образы, метафоры (al derech haabara), а не буквально. Он защищает свободу воли против теории необходимости, или предопределения, несовместимой с ответственностью человека за свои поступки и с догмой воздаяния, — вообще стремится в основных проблемах религии найти путь соглашения между ней и философией. Авраам ибн-Эзра (в книге «lessod тога» и во многих местах своего библейского комментария) пользуется смесью аристотелевских, платоновских и пифагоровских идей для обоснования еврейской религиозной философии. Он делает частичную уступку рационализму в том отношении, что признает сотворение не материи, а формы мира, а также в том, что провидение Божие проявляется в целом, в коллективе, а не в каждом отдельном индивиде. Свободу воли он устанавливает таким образом: Бог знает все сущее как часть своего бытия, но не предрешает будущего, и разумный человек свободно творит свою судьбу по собственной воле. Впрочем, свобода человеческой воли ограничивается влиянием звезд на земные создания, составляющие часть космоса. При всем своем свободомыслии Авраам ибн-Эзра был приверженцем астрологии; кроме того, он склонялся к мистическому пифагорейству и верил в особое значение чисел.
Эклектизм составляет также особенность религиозно-философской системы Иосифа ибн-Цадика (ум. в 1149 г.), кордовского «даяна» (судьи), написавшего небольшой трактат под названием «Малый Мир» («Olam katan» в еврейском переводе с арабского оригинала). Элементы учений Аристотеля, Платона, Габироля и арабской богословской школы «чистых братьев» соединены в этом сочинении. Человек, по мнению Ибн-Цадика, есть микрокосм, малый мир, который путем философского созерцания может соединиться с макрокосмом и его творцом. Человеческий микрокосм состоит из материи и духа, т.е. преходящего и вечного, и задача религии — усилить начало духовное над материальным. К этой цели направлены заповеди иудаизма.
Решительным сторонником укрепления веры на фундаменте Разума является толедский мыслитель Авраам ибн-Дауд (ок. 1110-1180). Его, по-видимому, возмущало пренебрежительное отношение Иегуды Галеви к рационализму и универсальной религии. В такое время, когда среди образованных людей все увеличивается число сомневающихся и колеблющихся в вере, опасно, по его мнению, отвергать помощь позитивной Аристотелевой философии. Бог говорил, что Тора должна показать народам «мудрость» Израиля; это значит, что нееврейские мыслители должны находить в Торе то, до чего они добрались своим философским умом. Следовательно, мы со своей стороны должны всячески приблизить Тору к философии, национальную религию — к универсальной, подчинить веру контролю Разума.
В своем сочинении «Возвышенная вера» («Emuna rama» в еврейском переводе с арабского подлинника), где само название направлено против книги Иегуды Галеви «Об униженной вере», Ибн-Дауд говорит, что библейская заповедь «Познай Бога своего» налагает на человека обязанность разумного богопознания. Научная философия вполне совместима с иудаизмом, основные положения которого не боятся критики. Представление о Боге как первопричине, без которой существование мира логически немыслимо, одинаково присуще и иудаизму, и Аристотелевой философии. Против догматического взгляда Иегуды Галеви на библейское откровение Ибн-Дауд выдвигает критический взгляд. Откровение основано на пророчестве (Моисей — первый и высший пророк), а пророчество есть не что иное, как высшая ступень человеческого разума, приближающегося к своему источнику, Мировому Разуму; это — богопознание, доведенное до ясновидения. Цели философии и религии совпадают: они сводятся к достижению нравственного усовершенствования личности, семьи и общества. Направленные к этой цели практические заповеди иудаизма Ибн-Дауд разделяет на пять разрядов. К высшим разрядам отнесены законы, имеющие цели напоминать о Боге как творце и правителе мира (суббота, исторические праздники, молитва), совершенствовать душевные эмоции (любовь к ближнему, сочувствие слабому) или укреплять правосознание и чувство справедливости (семейные и гражданские законы). К низшему разряду отнесены ритуальные законы вроде древнего храмового культа и законов о пище, которым библейские пророки также отводили второстепенное место. В этом пункте Ибн-Дауд резко расходится с Иегудой Галеви, который обрядовые законы ставит выше социальных. Ибн-Дауд защищает реализм против символизма, философскую критику — против подражателей Газали в деле «ниспровержения философов». Основное воззрение Ибн-Дауда, что иудаизм может и должен быть согласован с философией, служит связующим звеном между предшествующей системой Саадии Гаона и созревшею тогда системою Маймонида, где рационализм нашел свое наивысшее выражение (см. дальше, § 50).
§ 47. Наука и литература в Испании и Провансе
В тесной связи с философией находились светские науки. Аристотелева метафизика была основана на его физике и древней астрономической теории небесных кругов; астрономия же неразлучна с математикой. Во всех этих областях XII век выдвинул крупную силу из рядов испанского еврейства. Авраам бар-Хия (ум. в 1136 г.), известный у христианских писателей под именем «Abraham Judaeus», прославился своими сочинениями по математике, астрономии и календаристике. О его жизни известно только, что он занимал видный административный пост при дворе одного мусульманского правителя в Испании, а затем жил в Барселоне, где носил титул «наси», или главы общины. Из его сочинений дошли до нас: трактат об астрономии, под названием «Вид Земли» («Zurat haarez», напечатан в еврейском оригинале с латинеким переводом некоторых частей в XVI веке), трактат о календаристике («Sefer haibbur») и книга о геометрии и землемерии («Sefer hatisboret») с латинским переводом. Некоторые его книги сохранились в манускриптах. Астрономия привела Авраама
