Холокост и православная церковь - Гаевский
Вторая волна антисемитизма началась после принятия рейхстагом по инициативе Гитлера 15 сентября 1935 г. так называемых Нюрнбергских законов «О гражданстве Рейха» и «О защите немецкой крови и немецкой чести». Они предоставляли гражданство «всем носителям германской или родственной крови» и лишали его каждого, кто считался представителем еврейской расы. Вскоре были изданы распоряжения к закону о гражданстве Рейха, которые содержали первое национал-социалистское определение понятия «еврей», а также распоряжение об увольнении последних государственных служащих евреев, которые еще сохраняли свои посты согласно «привилегиям фронтовиков». Евреи также лишались права участия в выборах. Закон «О защите немецкой крови и немецкой чести» запрещал как «осквернение расы» брак и внебрачное сожительство между евреями и «гражданами германской или родственной ей крови», наем евреями домашней прислуги из женщин «германской или родственной ей крови» моложе 45 лет, а также вывешивание евреями национального или имперского флага и использование тканей сходной расцветки. Под действие законов попадали все, кто являлся евреем на три четверти или наполовину, был женат на еврейке или причислял себя к еврейской общине.
Хотя фактически все эти ограничения уже действовали на практике в той или иной мере, основной смысл законов заключался в официальном введении расового антисемитизма в немецкое законодательство и создании базы для дальнейшего законодательного преследования. Все последующие антиеврейские нормативные акты оформлялись как дополнение к этим законам. После принятия антиеврейских законов дискриминация евреев усилилась. В общественном транспорте, кафе, кинотеатрах и парках были выделены специальные места для евреев. Появились вывески: «Вход собакам и евреям запрещен!» Особенный размах приобрела «ариизация» — изъятие еврейского имущества в пользу немцев. Вытеснение евреев сопровождалось их почти тотальным ограблением при эмиграции60. Поскольку расизм получил юридическое обоснование в Третьем рейхе, на это так или иначе были вынуждены отреагировать существовавшие в стране христианские конфессии, над которыми также нависла серьезная угроза.
Правда, создать построенную на принципах нацистской идеологии религию в Третьем рейхе не успели. Большое влияние в Германии имели две традиционные крупнейшие христианские конфессии — Лютеранская и Католическая Церкви, и руководству НСДАП на протяжении всего срока своего правления приходилось так или иначе считаться с ними, иногда вынужденно маскировать свою антицерковную политику и даже идти на некоторые непринципиальные уступки. Кроме того, в нацистском движении были разные взгляды на взаимоотношения с христианскими конфессиями, некоторые его деятели считали вполне возможным, полностью подчинив их, использовать в своих целях. Еще в 1932 г. внутри Лютеранской Церкви было образовано пронацистское движение «немецких христиан» (Deutsche Christen).
После прихода НСДАП к власти победившая партия принципиально отвергла все существовавшие церковно-государственные договоры, так как они предусматривали равноправное партнерство сторон. Но начинать с открытых гонений на религиозные организации еще не утвердившаяся в стране нацистская власть не могла. Ставший канцлером Гитлер включил Лютеранскую и Католическую Церкви в орбиту официальной политики унификации, согласно которой все сферы общественной жизни Германии подлежали подчинению новой идеологии. Первые преобразования в этом направлении должны были произойти у лютеран. 14 июля 1933 г. рейхстаг одобрил указ о новой Имперской Церкви, после чего разгорелась борьба по выборам первого имперского епископа. Нацисты выдвинули кандидатуру Людвига Мюллера, представлявшего «немецких христиан», и сделали все для его избрания. Победив на выборах 27 июля, движение провозгласило себя «Евангелической Церковью германской нации», призванной явить миру «германского Христа деиудаизированной Церкви»61.
Начались преобразования в духе нацистских установок. Например, в г. Эйзенахе Церковь земли Тюрингия создала «Институт исследования еврейского влияния на немецкую церковную жизнь», завязавший широкие международные контакты. В частности, с ним тесно сотрудничала консистория Немецкой Евангелической Церкви аугсбургского исповедания в Румынии. В марте 1942 г. на специальном заседании в Германштадте ее епископ Штаедельс заявил: «Мы за возможно более полное исключение Ветхого Завета из религиозной жизни немцев и соответственно также из евангелического преподавания религии». А научный руководитель общества сотрудничества с Эйзенахским институтом А. Шрейнер подчеркнул, «что в ходе национал-социалистической революции этот [немецкий] народ снял с себя тяжесть многолетней вины в том, что он не сберег вверенной ему Богом факел нордических представлений о жизни, но под влиянием чужого, а именно еврейского, воздействия непростительно пропитался им… люди теперь требуют от Церкви осознания вины тем неослабнее, чем больше Церковь считала Библию евреев своим собственным письменным каноном и этим, как минимум, сознательно открывала вентиль, через который в нашу народную жизнь мог устремиться чуждый дух»62.
Но часть лютеранских пасторов выступила с протестами против внедрения псевдохристианской нордической мифологии и «арийского параграфа» в расовом законодательстве «коричневого» Генерального Синода. В частности, важным моментом в отношениях нацистов с Евангелической Церковью стал вступивший в силу 30 июня 1933 г. «арийский параграф», запрещавший евреям заниматься какой-либо творческой деятельностью. Согласно ему, любой лютеранин, не сумевший подтвердить свое арийское происхождение до второго или третьего колена, подлежал отлучению от Церкви. Таких людей в нацистской Германии называли «евреи-христиане». Пронацистское неоязыческое Германское движение за веру (Deutsche Glaubensbewegung) признало «арийский параграф», но многие пасторы и христианские богословы резко выступили против. Так известный профессор теологии Боннского университета Карл Барт заявил: «Протестан-ская Церковь, отлучающая евреев-христиан или относящаяся к ним, как к христианам второго сорта, перестает быть христианской Церковью»63.
В эти дни 27-летний доцент теологии Дитрих Бонхёффер, будущий свидетель веры и герой Сопротивления, написал статью «Церковь перед еврейским вопросом» с целью дать теологическое обоснование борьбе с нацистским антисемитизмом, в которой говорилось: «Безусловно, протестантская церковь не имеет права вмешиваться в специфически политическую деятельность государства. Церкви не следует ни одобрять, ни порицать государственные законы, ей следует лишь благодарно принимать государство как данный Богом порядок сохранения в безбожном мире… Безусловно, одна из исторических проблем, с которыми должно справиться наше государство, это еврейский вопрос. И, безусловно, государство правомочно искать новые пути в решении этой проблемы… Однако меры, предпринимаемые государством против еврейства, воспринимаются Церковью еще и в некотором совершенно особом контексте. Церковь Христова никогда не забывала о том, что “избранный народ”, пригвоздивший Искупителя мира
