Шотландия и Англия в первой половине XV в.: высокая политика и региональные амбиции - Сергей Валерьевич Игнатьев
Как уже говорилось, лорды пограничья, а особенно представители крупных семейств таких, как Дугласы, Перси и Данбары, активно пользовались фактом удаленностью своих владений от столиц. Во многом, именно дистанцированность пограничья от Лондона в большей мере, а от Эдинбурга — в меньшей, дала возможность этим семействам с течением лет создать свои огромные территориальные владения и укрепить свое политическое положение.
Длительное вооруженное противостояние семей Перси и Дугласов привело к ряду пограничных столкновений, наиболее крупным из которых, было, уже упоминавшееся выше, сражение при Оттоберне (1388), закончившееся поражением англичан и пленением Генри Хотспера и Ральфа Перси — сыновей графа Нортумберленда. Важным обстоятельством является тот факт, что политический вес и официальный статус Перси — в Англии и Дугласов — в Шотландии выводил этот, по сути, феодальный конфликт на государственный уровень. Отношения Дугласов и Перси прямым образом оказывали влияние на ситуацию в приграничье, отражаясь на политической атмосфере в отношениях двух королевств.
Когда североанглийские бароны во главе с графом Нортумберлендом отправились в Йорк для участия в ланкастерском деле, его шотландский противник — Арчибальд Дуглас, граф Дуглас по прозвищу Мрачный (Хмурый) (ум. в 1400 г.) — воспользовался отсутствием Перси, совершив ряд успешных рейдов.
Уолсингэм, как и другие английские хронисты, повествуя о событиях 1399–1400 гг., неоднократно возвращается к ситуации на пограничье. Достаточно характерным для английских хронистов являются такие пассажи: «в конце 1399 г. шотландцы захватили и разрушили крепость Уэрк (Werk), а многим жителям причинили разорение»[89], в ноябре 1399 г., в период, когда в Англии заседал парламент, где обсуждался вопрос о судьбе Ричарда II, шотландцы дважды «воспользовавшись отсутствием хранителя Марок, вторгались в пределы Англии»[90]. По данным Уолсингэма, с февраля 1399 по март 1400 гг., пользуясь отсутствием Перси и его сторонников, был совершен без малого десяток рейдов на территорию Северной Англии.
Англичанин Кэпгрейв, описывая события весны 1400 г., говорит, что: «стражниками Леннии [Северная Англия — прим. С.И.] были захвачены шотландские моряки, которые занимались разбоями, вожаком у них был лорд (dominus) Роберт Логон[91], шотландский рыцарь, который нарушил мир, грабя английские суда и свозя награбленное в местечко недалеко от Абердина»[92].
Приведенные здесь отрывки, на наш взгляд, свидетельствуют не столько о традиционно высокой военной активности на англо-шотландской границе, сколько о важности самой темы пограничья для хронистов — современников этих событий.
Заметное влияние на активность пограничных конфликтов оказывали перемены в Эдинбурге.
Роберт III вступил на престол в 1390 г. Однако, будучи «болезненным и хрупким»[93] человеком, бразды правления Шотландией в первые же годы его царствования перешли к его брату — Роберту Стюарту, графу Файф. В середине 1390-х гг., король стал чувствовать себя лучше и взял власть в свои руки. В 1399 г. Роберт III передал полномочия править своему старшему сыну — Дэвиду Стюарту, герцогу Ротси. Брат короля, граф Файф, надеявшийся вновь занять место регента, в качестве компенсации был возведен в герцоги Олбани[94].
Дэвид Стюарт, герцог Ротси, занимал умеренную позицию по отношению к Англии. Он выступал за более самостоятельную и менее зависимою от Франции внешнюю политику Шотландии[95]. За мирное урегулирование территориальных и политических споров с Англией, основываясь на уже существующих межгосударственных договорах — таких как Нортгемптонский трактат (1328) и мирный договор, подписанный в Бретеньи (1396).
Позиция Ротси резко расходилась с позицией его дяди — Роберта Олбани, который исходил из того, что прочный мир между Шотландией и Англией практически невозможен, и потому необходимо заручиться военно-стратегической поддержкой Франции.
В этой связи надо кратко напомнить историю появления франко-шотландского союза. Франко-шотландский альянс оформился в конце XIII в., он предусматривал взаимную поддержку Шотландии и Франции в случае начала военных действий с Англией. Заключенный между двумя королевствами договор 1296 г., по своей сути, отражал стремления двух королевств противостоять политическим амбициям Англии[96]. Традиционно лидером в этом альянсе была Франция, которая несла также основное бремя финансовых расходов. Вместе с герцогом Олбани, одним из лидеров профранцузского блока в Шотландии был также Арчибальд Мрачный, третий граф Дуглас.
Взаимоотношения между недавно вошедшим на престол Генрихом IV, шотландским двором и его союзником Францией, с первых же дней правления английского короля стали весьма натянутыми, если не сказать враждебными. В депеше Роберта III Шотландского, перехваченной англичанами в Норфолке в феврале 1400 г. и предназначавшаяся Карлу VI, Генрих IV назывался «узурпатором и предателем»[97]. Содержание письма отражает близость позиций дворов Шотландии и Франции в вопросе оценки ланкастерского переворота в Англии.
Обращение в письмах к Генриху IV как к «кузену герцогу Ланкастеру, графу Дерби и коннетаблю Англии»[98] продолжалось на протяжении, примерно, полугода после воцарения нового английского монарха. Лишь с июля 1400 г. в официальной переписке и шотландцы, и французы стали называть Генриха Болинброка королем Англии. Симультанность признания монаршего статуса Генриха Ланкастера Шотландией и Францией, не может ни навести на мысль о скоординированности позиций шотландского и французского дворов.
Новый английский король испытывал трудности с признанием легитимности своей коронации не только со стороны иностранных дворов, но и внутри свой страны. Далеко не все смирились с переворотом и признали Генри Болинброка своим новым государем. Политическое напряжение, царившее в Англии, в начале царствования Генриха IV, отразилось в английских хрониках, в которых довольно подробно описывались многие слухи и события, демонстрируя крамольные настроения в обществе. Наиболее распространенными были слухи о возвращении низложенного Ричарда II.
Первым, кто указал на эти слухи в Англии, был хронист Кэпгрейв. Очевидно, ему достаточно много было известно о ходе расследования по поводу источников распространения слухов. Однако едва ли хронист доверяет информации, по которой утверждалось, что уже в начале 1400 г. в Северной Англии шла молва, якобы «Ричард II спасся, живет в Шотландии и вскоре должен вернуться. По возвращении он вознаградит всех тех, кто принял его сторону»[99]. Ссылаясь на «проведенное расследование», Кэпгрейв говорит о неком пойманном на севере подстрекателе: «задержанный начал свои проповеди в североанглийском городке Уэр (Ware). Он писал обращения к народу и всегда подписывался разными именами, чтобы никто его не поймал. Он заставлял народ верить, что весь мир готовится подняться в поддержку короля Ричарда. Когда же проповедник был схвачен, перед казнью он заявил, что королевские чиновники не в своем уме, раз осмеливаются поднять руку на человека короля. Он считал, что его палачи искренне должны поддержать его дело»[100].
Шотландские хронисты тоже не обошли вниманием распространение слухов о
