Лев Канторович - Кутан Торгоев
- Сволош он... вдруг сказал молодой киргиз в рваном халате и поднял голову.
- Кто сволочь? - нахмурился Андрей Андреевич.
Киргиз потупился.
- Так вот что, - скова заговорил Андрей Андреевич, - басмачи - враги советской власти, вашей власти, ваши враги. Вы ж не баи. Советская власть послала меня бороться с басмачами, и басмачам будет худо все равно. Но мне нужны джигиты. Человек пятнадцать, двадцать. Настоящие джигиты. Храбрые. Баб не нужно. Вы подойдете, пожалуй. Тем более, что винтовки у вас есть. Патроны тоже? А?
- Патрон тоже есть, - ответил молодой киргиз в рваном халате.
- Джакши.* Вы видите, я пришел к вам один, без красноармейцев. Я верю вам. Завтра утром я пришлю двух кзыл-аскеров к перекрестку троп внизу. Джигиты с оружием и в порядке пусть выйдут к ним и вместе приедут в Покровское. Подумайте хорошенько. Кто завтра придет ко мне, будет другом советской власти. Кто не придет - врагом. И еще раз говорю: я верю вам. Знаю, что вы честные джигиты, а не лживые волки-басмачи. Все поняли, что я сказал? А?
_______________
* Д ж а к ш и - хорошо.
Заговорил пожилой киргиз в войлочной шапке. Он поклонился, развел руками.
- Ты знаешь, начальник, председатель сельсовета...
Молодой киргиз в щегольском халате резко двинулся. Говоривший запнулся, поклонился еще раз и молча попятился.
- Председателя я арестовал, - сказал Андрей Андреевич. - В Покровском другого председателя выбрать нужно. Кто еще говорить хочет?
Киргизы молчали.
Теперь предстояло самое трудное: нужно было уйти.
- Так подумайте хорошенько. Завтра утром двое кзыл-аскеров будут ждать вас. Трусы пусть не идут. Мне нужны храбрые, честные джигиты. Кош.
Андрей Андреевич опустил маузер, спрятал гранату и медленно повернулся спиной к площадке. Киргизы стояли не двигаясь. Спокойно помахивая маузером, Андрей Андреевич спускался по тропинке.
Молодой киргиз в щегольском халате - это был Алы - кошкой прыгнул, поднял свою винтовку и бросился за русским. Но так же стремительно прыгнул Абдумаман. Он схватил дуло винтовки Алы. Никто не сказал ни слова. Абдумаман и Алы смотрели друг другу в глаза, и что-то такое почувствовал Алы, что молча опустил винтовку и отошел в сторону.
Андрей Андреевич не оборачиваясь шел вниз по тропке.
Винтов ждал его. Они галопом пустили лошадей по дороге к Покровскому. Солнце скрылось за горами.
Ночью в Покровское пришел отряд мангруппы.
7
Всю ночь Амамбет не давал Андрей Андреевичу спать.
- Обязательно удерут к басмачам, начальник, - громко шептал он охая и вздыхая. - До Воздвиженского дойдут, - ты подумай: винтовки, патроны, все будет у басмачей!.. Может быть, весь район подымется. Как думаешь?..
- Спи ты, чудак, - ворчал Андрей Андреевич, - чем больше хлопот завтра, тем лучше выспаться нужно. Чего ты боишься?
- Я не боюсь, черт! - обижался Амамбет. - За себя разве боюсь? Зачем так говоришь...
- Ну, спи, спи...
Амамбет затихал, но едва Андрей Андреевич начинал засыпать, снова раздавался взволнованный голос:
- Начальник, начальник... Не спишь?.. Нет?.. А что если сейчас двинуть на Воздвиженское? Как думаешь?..
- Кони устали. Спи...
Винтов тихонько похрапывал в углу, раскинувшись на шинели. Он мог спать где угодно и при любом шуме. Андрей Андреевич позавидовал ему.
Только под утро секретарь замучился и уснул. Во сне он бормотал и тревожно вскрикивал.
Еще было темно, когда Андрей Андреевич поднялся. На дворе он вымыл лицо холодной, как лед, водой из арыка, причесал волосы и, ежась от холода, почувствовал себя бодрым и даже почти выспавшимся.
Он разбудил командира мангруппы и отдал ему приказание послать людей к перекрестку троп у Чертова перевала.
Двое пограничников оседлали лошадей и выехали рысью.
Командир мангруппы ушел досыпать.
Андрей Андреевич закурил трубку и прошел к сараю. Часовой стоял у сарая. Он снял замок и открыл дверь. Предсельсовета сидел на корточках в углу и дрожал от страха и холода. Ночи в горах холодные.
Андрей Андреевич присел на пустой ящик - в ящике раньше лежали винтовки - и сказал, попыхивая трубкой:
- Я знаю все. Я был на Чертовом перевале.
Председатель вскочил, метнулся в другой угол и прижал руки к груди. В сарае было почти темно. Фонарь "летучая мышь" горел снаружи, где стоял часовой. Дверь была приоткрыта.
- Ты не волнуйся, - не спеша говорил Андрей Андреевич. - Мне все рассказали. Рассказал этот... молодой... как его?..
- Абдумаман! - прошептал председатель.
- Вот, вот, Абдумаман. Так что лучше расскажи все сам. Откуда винтовки?
- Я скажу все, товарищ начальник... Я не виноват... - Председатель всхлипывал и старался поймать руку Андрея Андреевича. - Мне приказали... Предрика позвал меня...
- Дайте фонарь сюда, товарищ дежурный, - громко сказал Андрей Андреевич. Он поставил фонарь на землю и плотно закрыл дверь. Из полевой сумки достал бумагу, пристроился у ящика, как у стола, и начал писать протокол допроса.
8
- Ты у меня пойдешь под суд, начальник... Ты у меня из партии вылетишь!.. - хрипел Амамбет. - Воздвиженское занято бандой... Джантай, басмачи, черт, а ты сидишь... Почему отряд не выступает? Почему? Это дело - время терять? Как думаешь?..
Было уже двенадцать часов, а пограничники не возвращались от Чертова перевала.
Андрей Андреевич волновался, и секретарь разозлил его.
- Вот что, товарищ Амамбет, - тихо и внятно сказал он, - под суд меня ты отдать можешь, но потом. А здесь командир я, и отвечаю за все тоже я. Понял?
Амамбет сжал кулаки, но ничего не сказал.
Прошло еще полчаса.
В половине первого мальчишка пастух прискакал на взмыленной лошади и крикнул что-то по-киргизски. Киргизы бежали к въезду в село.
Андрей Андреевич приказал строить людей. Коновод подвел его гнедого коня. Лошади давно стояли оседланные.
Садясь в седло, Андрей Андреевич увидел, как в облаках пыли из-за поворота дороги показался отряд. Двадцать всадников ехали по трое. Впереди ехали пограничники, посланные к Чертову перевалу. За ними киргизы старались ровнять строй и сдерживали лошадей.
Пограничник, старший наряда, подъехал к коменданту и взял под козырек.
- Добровольный киргизский отряд в количестве двадцати бойцов прибыл по вашему приказанию.
Андрей Андреевич тронул коня.
- Аман, товарищи джигиты, - сказал он.
- Здравствуй, начальник. Здравствуй, здравствуй, - нестройно ответили киргизы.
Абдумаман был в первом ряду. Он был без шапки. Голова его была перевязана.
- Кто его? - тихо спросил Андрей Андреевич.
- Басмач. Всю ночь, говорят, спор у них был... - ответил второй пограничник. - Жаль, ушел. Ловок больно, и конь хорош...
- Алы Джантаев сволош, - глухо сказал Абдумаман.
Когда эскадрон вместе с киргизами выезжал на дорогу к Воздвиженскому, Амамбет подошел к Андрею Андреевичу.
- Прости меня, пожалуйста, начальник, - сказал он, протягивая руку. Ты молодец, конечно... Поцелуемся, черт!
Андрей Андреевич нагнулся с седла и обнял секретаря. Бойцы смеялись.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Банда налетела на Воздвиженское внезапно.
Жители, бросив все, бежали.
Заведующий кооперативом заперся в лавке, с охотничьим ружьем. Басмачи выломали сразу дверь и окно и застрелили его. Предсельсовета поймали, когда он звонил в Каракол, - в Воздвиженском был телефон. Джантай сам шашкой зарубил предсельсовета. Телефонный провод басмачи перерезали.
Стадо вернулось с пастбища. Старик пастух не знал о налете басмачей. Ему приказали гнать стадо в Кую-Кап. Трое джигитов поехали с ним.
Село разграбили и подожгли. Сгорело только два дома, пожар не разгорелся. Было безветренно.
Пора было уходить. Награбленное и товары кооператива погрузили на верблюдов. Лошадей джигиты держали оседланными. Но Джантай ждал Алы.
Людей и винтовки должен был привезти Алы из Покровского. Людей не хватало, так же как оружия. Нужны были пастухи, нужны были джигиты. Время было смутное, и честолюбивые планы владели умом Джантая. Он мечтал стать во главе большого восстания и, под зеленым знаменем пророка, победить большевиков, прогнать Урусов из Киргизии. Он знал: Джаныбек Казы, хитрый как лиса, дерется с урусами на юге, в Ошском районе. Джантай хотел объединиться с ним и подчинить себе мелких курбаши. Есть люди и в селениях и в городах, которые помогут басмачам. Есть люди и по ту сторону границы...
Но второй день клонился к вечеру, а Алы все не возвращался.
Верным звериным нюхом Джантай чуял недоброе.
На белом своем коне он выехал за околицу, на дорогу к Покровскому. Джигиты стояли поодаль. Мрачный, скорчился на высоком седле седой курбаши. Задумавшись, он играл камчой. Жеребец вздрагивал и переступал задними ногами.
Близился час вечерней молитвы. Медленно тянулось время.
Наконец птичьи глаза Джантая разглядели облако пыли вдали на дороге. Облако быстро приближалось. Джантай вгляделся внимательней. Ему показалось, что облако слишком большое, слишком много всадников. Откуда Алы взял столько людей? Большая удача!
