Мухаммед Гонейм - Потерянная пирамида
Тем не менее я убежден, что верхняя стена была в свое время достроена до конца. На северной оконечности ограды мы обнаружили ее многочисленные фрагменты с такими же панелями на бастионах и в промежутках между ними, как на ограде Джосера. Это, кстати, еще одно доказательство того, что фараон, построивший массивную стену, как я и полагал, жил позднее Джосера. Если бы пирамиды Джосера в то время еще не существовало, строитель стены воздвиг бы ее гораздо ближе к краю плато, и не только потому, что здесь она находилась бы на более выгодном месте, а также потому, что отсюда гораздо ближе к пункту на берегу Нила, к которому подвозили водой облицовочный камень. Ибо если основу пирамиды сооружали из местного известняка, то обтесанные блоки для облицовки переправлялись с восточного берега Нила.
Дальнейшие раскопки в северной части прямоугольной террасы вскрыли еще множество стен из булыжника, идущих параллельно друг другу с востока на запад и соединенных подобными, только меньшими, поперечными стенками. Все в целом весьма напоминает некоторые фундаменты, найденные внутри ограды пирамиды Джосера.
Мы потратили почти два месяца на то, чтобы отрыть и обследовать это удивительное сооружение из пересекающихся стен. Решить где следует копать вглубь, было чрезвычайно трудно - ведь участок работ был так велик! Если бы речь шла о раскопках обыкновенной гробницы на каком-то определенном небольшом пространстве, все было бы неизмеримо проще, но нам предстояло изрыть целую площадь, которая по величине во много раз превосходит лондонский Трафальгар-сквер.
Десятки раз мы с Хофни Ибрагимом снова и снова изучали ограду Джосера, особенно ее северную оконечность, надеясь отыскать какой-то ключ к планировке вновь найденного сооружения. Такой же комплекс стен мы обнаружили в ряде мест ансамбля Джосера, но главным образом в его северной части.
Существование этих стен объясняется следующим образом: когда древние строители хотели поднять уровень площадки, они сначала возводили перекрещивающиеся стены, делившие весь участок на ряд ячеек, а потом заполняли ячейки камнем. Не следует также забывать, что постройки в ограде Джосера были не настоящими зданиями, предназначенными для людей, а ложными сооружениями, особо массивными и прочными. Для них-то и возводились стены фундамента.
Попробуйте представить себе, что вы ведете раскопки, скажем, храма или какого-нибудь дома. В этом случае вы можете сказать, где у вас стены, а где пространства между стенами, то есть комнаты. Однако здесь пространства между стенами были настолько незначительны, что все сооружение казалось одной сплошной массой. Ведь на деле большинство этих зданий было символами! Они должны были только представлять различные части дворца фараона в Мемфисе - те, что считались необходимыми для его жизни в загробном мире и для утверждения его царственной власти.
Нетрудно понять, как сложно определить план подобных сооружений, когда от них остается один фундамент! Поэтому я и возвращался без конца к ограде Джосера, где уже были проведены систематические раскопки. Я пытался найти здесь то, что помогло бы мне уяснить план вновь найденной постройки. Сходство было разительным, и постепенно я начал приходить к убеждению, что передо мной находится ограда новой ступенчатой пирамиды. Но в то время мне еще мало кто верил.
При такого рода работе археолог зачастую идет вперед вслепую - в буквальном и в переносном смысле этого слова. То же происходило и с нами.
Мы заметили, что большая часть промежутков на участке ваполнена обломками мягкой глины, по-арабски - тафл, которую обычно находят в развалинах подземных галерей, Это навело нас на мысль, что здесь тоже могут быть подземные галереи, ведущие, очевидно, к гробнице, тем более что в северной части ограды Джосера под такими же стенами были обнаружены подземные ходы. И вот мы принялись искать вход в подземелье. Я помню, как оба моих главных помощника и я проводили долгие часы, пытаясь угадать, где же он может быть. К поискам с энтузиазмом присоединились остальные рабочие, и, как часто бывает в подобных случаях, у каждого из них была своя собственная теория. Со всех сторон слышались возгласы: "Вход здесь!", "Нет, здесь!" - и так далее, и тому подобное, и каждый день приносил новые варианты. Выбраться из этого лабиринта было чрезвычайно трудно. Особенно тогда, когда к нам приходили посетители или другие археологи и, оглядев место раскопок, говорили, что стена эта вовсе не была никогда достроена и что мы вообще ничего не найдем.
Поскольку поиски гробницы продолжали оставаться тщетными, я решил переместить все работы еще на несколько метров севернее. Это было под рождество 1951 года. Я приказал рейсу Хофни перенести дековиллевскую дорогу к северу от найденного комплекса и приступить к раскопке стоявшей непосредственно за ним высокой террасы. Представьте себе нашу радость, когда в первый же день нового, 1952 года мы внезапно натолкнулись на ряд звеньев огромной поперечной стены, пересекающей окруженный оградой прямоугольник с востока на запад.
Эта стена оказалась совсем иной, чем найденная раньше. Она была облицована прекрасным белым известняком, с бастионами и куртинами [10] , как на ограде Джосера, и с такими же панелями. По каким-то соображениям ее не достроили, и она так и осталась стоять среди переплетения стен - фундаментов сухой кладки, примыкающих к ее куртинам и бастионам. Образовавшиеся ячейки были все завалены осколками камня и щебнем.
На протяжении 41,4 метра стена сохранилась в том самом состоянии, на котором была прервана ее постройка, очевидно в связи с изменившимися планами архитектора. И по мере того как она постепенно возникала перед глазами во всей своей красоте, такая же, как ее бросили каменщики почти пять тысяч лет назад, я начинал все больше осознавать, что мы совершили открытие первостепенного значения.
ГЛАВА IV . БЕЛАЯ СТЕНА
Новый год мы встретили полные надежд. Хофни, его брат и все остальные рабочие радовались не меньше меня самого. В прошлом они работали на больших раскопках и найти что-либо значительное в каждом новом месте было для них делом чести. Разумеется, так случалось далеко не всегда, а потому, когда их ожидания оправдывались, это служило поводом для настоящего ликования. Подобные события становились частью их жизни, основными ее эпизодами, о которых они рассказывали своим детям.
Некоторых читателей, может быть, удивит весь этот ажиотаж из-за какой-то каменной стенки. Но все дело в том, что это была не простая стена. В Египте подобные сооружения в нетронутом виде встречаются весьма редко, а здесь, по мере того как мы освобождали новые участки стены, нам становилось все очевиднее, что наша Белая Стена, как мы ее прозвали, была погребена вскоре же после ее сооружения. Перед нами вставало то, что почти пятьдесят столетий было скрыто от человеческих глаз. Доказательствами правильности наших предположений служили знаки и рисунки, сделанные красной краской на белой поверхности известняковых глыб древними строителями. Например, на некоторых каменных блоках сохранились знаки каменщиков, которыми метили камни в карьерах на противоположном берегу Нила.
То, что мы нашли на Белой Стене, было только символическими значками, и значение их неизвестно. Однако мы знаем по другим примерам, что некоторые из этих значков обозначают названия бригад или смен, высекавших каменные глыбы. Как полагают, такие бригады состояли из восьмиста-тысячи человек. До нас, в частности, дошли названия некоторых бригад, высекавших блоки для пирамид Хеопса и Менкаура: бригада "Хеопс, вызывающий любовь"; бригада "Всемогущая Белая корона Хнум-Хуфу (Хеопса)"; бригада "Любим Сахура". Другие надписи переводятся следующим образом: "Верх", "Убрать", "Для царской гробницы".
Эти грубо начертанные знаки и надписи максимально приближают нас к древним строителям. На Белой Стене мы нашли, например, настоящую горизонтальную линию уровня, сделанную при помощи веревки, опущенной в красную краску, которой "щелкнули", натянув ее вдоль поверхности стены точно так же, как это делают современные каменщики. Эта линия, очевидно, была нанесена для того, чтобы рабочие вели кладку равномерно по всей длине стены. Несмотря на то, что монументальные каменные стены такого рода строились всего второй или третий раз, каменщики, по-видимому, уже были к тому времени достаточно искусны.
Затем мы обнаружили нечто такое, что буквально перенесло нас в далекое прошлое: следы отдельных простых людей, оставленные на египетском царском памятнике. То здесь, то там на стене виднеются рисунки красной охрой или сажей, сделанные древними строителями в минуты досуга. Это изображения людей, животных и лодок. Вот фигура ливийца с луком, в длинных одеждах, с высоким убором на голове. Для египтян, носивших совершенно другие одежды, ливийцы, кочевники западной пустыни, были, конечно, чужеземцами. А вот безошибочно точные изображения львов. В те времена пустыни Египта изобиловали львами и другими животными, и египтяне, должно быть, часто видели этих хищников у самых границ своей долины. Другие рисунки изображают, лодки с парусами и без парусов, а также баржи, подобные тем, на которых древние египтяне перевозили каменные блоки с восточного берега Нила на западный.
