Евгений Кукаркин - 37-й пост
- Тормози, - орет Павлов, - тормози.
- Стоп, - кричу я в лорингафон, дублируя его команду.
Грохот взрыва обрушивается на машину. Меня скидывает на крупный гравий и сверху чье то тело плюхается на спину. Опять оглох, в голове звон, с трудом пытаюсь подняться и отталкиваю мягкое тело человека. Да это же врачиха.
- Галя, ты как?
Она поднимает голову и открывает рот. Губы шевелятся, но я ее не слышу.
- Чего ты говоришь? Я ничего не слышу.
Меня хватают за плечи чьи то руки. Я оглядываюсь. Это лейтенант Петров, он оттаскивает меня в сторону. Постепенно звон исчезает и до меня доносятся звуки.
- Лейтенант, ты как?
- Чего то с моей головой. Лучше посмотри Королеву.
Петров уже трясет врачиху.
- Вы способны встать?
- Я ничего..., я могу...? - cтонет она.
- Там надо посмотреть людей.
Пытаюсь встать и закололо так, словно в голову впились тысячи гвоздей. Подъехал еще один бронетранспортер, с него попрыгали солдаты. Меня поддерживает Костров.
- Старлей, ты в порядке?
- Что с машиной?
- Наехали на мину.
Я стараюсь сосредоточится на дорогу впереди машины. Постепенно резкость восстанавливается и видна небольшая воронка у истерзанного колеса БТР.
- Как же разведчик прошел?
- Черт его знает, точно между минами колеса прошли.
- У нас много пострадало?
- Почти все. Погиб шофер, в тяжелом состоянии радист и раненые на мешках внутри машины.
- А как врачиха?
- Блюет. Вон там за камнем.
Теперь виден, торчащий из-за камня, вздрагивающий зад Ковалевой. Я пытаюсь распрямится и опять боль, но она уже током прошла по телу.
- Пошли людей расчистить дорогу.
- Хорошо. Стоять можешь?
- Могу.
Костров побежал к приближающимся машинам. Теперь я могу медленно оглядеться. На краю дороги лежит Коцюбинский, рядом с ним сидит прислонившись на камни Джафаров и тупо смотрит на дорогу. Недалеко, уже кто то в одеяло, завернул тело водителя. Остальные пострадавшие лежат на другой стороне дороги.
Два солдата осторожно осматривают дорогу и через пол часа докладывают, что все в порядке, дорога очищена. Нам приходится бросить уже негодный бронетранспортер и укороченная колонна опять тронулась в путь. На этот раз я сижу на втором бронетранспортере, а в первом разведывательном, едет за старшего Костров. У нас на броне людей, как селедок в бочке, кроме старого состава, здесь все прежние знакомые, Джафаров, Коцюбинский, Королева. Лейтенант Петров поехал вместе с Костровым.
Через час с правой стороны дороги возникает большое поселение. Идущий впереди бронетранспортер вдруг резко сворачивает и начинает обстреливать дома. Стреляют все, и те кто сидят на броне, и из башни, и даже из боковых лючков в броне. Наш БТР так же включился в это неистовство. Сжав зубы, с яростью палит Коцюбинский, Джафаров, придавив автомат к башне стреляет прицельно. Кто то из солдат встал и лупит из автомата веером. Вспыхнула ближайшая мазанка. В это время подъехал танк и сходу рванул корпусом в ближайшее строение и пошел, пошел дальше, по всему глинобитному поселку. С него спешно соскочили солдаты и, разинув рот, смотрят на вал пыли и обломков, двигающийся к центру поселения.
Меня дергает Королева за руку. Она прижимается ко мне и кричит в ухо.
- Останови ты это безумие.
- Бесполезно, они обозлены.
- Но там же ни в чем не повинные люди.
- Это их участок дороги и кто т о из них заминировал дорогу.
- Да сделай же что-нибудь.
- Прекратить стрельбу, - ору я и для начала выстрелил из пистолета над ушами ближайших двух парней.
Стрельба начала стихать и вскоре совсем прекратилась. Колонна неподвижно замерла, только труженик танк продолжать давить и утюжить поселок.
Похоже все устали. Ночь, проведенная в дороге, сказалась на людях. Уже мало кто следит за окружающей местностью, солдаты дремлют, а я не даю команды становиться и отдохнуть. До наших осталось ровно полтора часа.
Мы прибыли на ближайший контрольный пункт. Его командир, худощавый капитан с удивлением смотрит на проходящую колонну. Наш БТР останавливается рядом с ним.
- Вы от куда? - спрашивает нас офицер.
- С 37 поста.
- Разве его... не это... Мы же были уверены, что вас давно нет...
- Нет, не это... мы живы и целы.
- О вас мне никто не сообщал... По этой дороге уже год из наших никто не проезжал.
- А мы прорвались...
- Я пойду доложу о вас в штаб...
- Товарищ капитан, - я спрыгиваю на землю, - мои люди устали. Вы не против, если мы здесь встанем и пару часов отдохнем.
- Хорошо. Вам все равно через тоннель сейчас не пройти. Там такое столпотворение... Отдыхайте и мне спокойней, как никак почти батальон за спиной. Встаньте там, вон за той высотой. Мои люди все просматривают, сразу предупредят если что.
- Сзади наш катили маджохеды, так что будьте внимательны.
Меня будит командир поста.
- Старлей, проснись, маджохеды.
Я тут же отрываюсь от брони и соскакиваю на землю. Привыкшие к чуткому сну солдаты, тревожно подняли головы.
- Где?
- Развернулись перед постом, но не нападают.
- Почему так поздно разбудил?
- Странно все. Не нападают, только разворачиваются, причем нагло. Открыто ходят, открыто стоят.
- В ружье, тревога, - подаю я команду. - Выйти из-за холма. Развернуться лицом к посту.
Колонна ожила. Бронетранспортеры зашумели моторами, выезжая на исходные позиции перед постом, солдаты спешно группировались за ними.
Духи, действительно вели себя странно, они совсем не остерегались. Их БТРы спокойно стояли, вытянувшись в неровную линию, перед ними группировались маджохеды и что то кричали нам. Появилась белая тряпка, несколько людей, размахивая ей, шли к нам.
- Бекет, у вас есть Бекет...
- Чего это они? - удивляется капитан, командир поста.
- Это они ко мне. Мой старые друзья. Я пойду на встречу, держите их на прицеле. Где переводчик? Передайте по цепочке, переводчика сюда, - кричу своим.
Маленький солдатик отрывается от второго от меня БТРа и несется ко мне.
Капитан доводит нас до своих окопов и спрыгивает в них, я же перескакиваю, а бедный переводчик сначала залезает в окоп потом бежит влево и по земляной аппарели вылезает на поверхность, опять мчится ко мне, делая такой невообразимый зигзаг. Теперь мы идем по нейтральной земле к приближающимся парламентерам.
Я его сразу узнал. Это Максур со своими приближенными.
- Привет, Бекет, - тараторит переводчик.
- Разве ты еще жив Максур? Я думал, что оторвал тебе голову в ущелье.
- Не нашлась еще пуля или снаряд, чтобы поразить меня.
- Жаль.
У него только нервно дернулась бровь, но Максур взял себя в руки.
- Мне поручено предложить тебе перемирие.
- Ты же хотел мой череп видеть у себя дома, как же пересилишь себя и не начнешь первым стрелять?
- Я не только хотел твой череп, я хотел скормить собакам твое сердце, смешать с навозом твои кости, впрочем... мне и сейчас хочется тебя проткнуть вертелом и жарить на костре...
- Максур, если тебе нужен я, мира не будет, если тебе нужен мир, выкинь из головы мысль о мести.
- Это не моя воля, высший шариат республики и новый президент постановили прекратить военные действия. Убегающего шакала нельзя доводить до бешенства.
- Впервые ты сказал разумные вещи. Прощай, Максур, мы приняли мир с автоматами на изготовку.
- Прощай. Хоть бы ты сдох.
Я повернулся и пошел к своим. Солдатик переводчик шел рядом.
Часа через четыре опять появился капитан.
- Старлей, твой батальон ждут у туннеля. Только что по рации начальник штаба дивизии дал шифровку.
- А вы? Когда снимут вас?
- А нам приказано продержаться сутки и идти за вами.
- Счастливо отделаться от духов. Чтобы никто у вас не был убит или ранен.
Колонна опять движется по шоссе. Солдаты повеселели, уже нет того напряжения и почти никто не следит за ближайшими холмами. Джафаров мурлыкает какую то песню, Коцюбинский ковыряет засохшую кровь со щеки, машину трясет и у него опять стало кровоточить, врачиха мечтает о чем то своем, солдаты переговариваются или курят.
- Наши, - вопит молодой солдат.
На пересечении дорог мы замечаем замершую цепочку грузовиков. Сначала там встревожились, увидев нас, но, услышав вопли радости наших солдат, паника прекратилась. Едем вдоль колонн и вдруг, на большом разрыве их, заметили регулировщика, отмахивающего флажком. К БТРу подходит капитан, с повязкой на руке.
- Кто старший?
- Я. Старший лейтенант Бекетов.
- Вам приказано, грузовые машины, оставить здесь. Всех раненых и мертвых переместить туда. БТРы и танки отправить к туннелю в распоряжение полковника Макрецова.
- Что произошло?
- Пробка. В туннеле пробка. Вам все по месту объяснят.
Опять унылый вид. Справа проплывает бесконечная колонна застывших машин, бензовозов, пушек...
- Там что то произошло? - спросила меня врачиха, как всегда мертвой хваткой вцепившись в кронштейн башни..
