Александр Яковлев - Король Абдель Азиз: создатель Саудовской Аравии
Статус, приданный их государству Стамбулом, мало волновал Абдель Рахмана, важно одно — турки юридически признали их самостоятельность. Но вот размещение турецких войск было неприемлемо. Как ни слабы турецкие солдаты по своим боевым качествам, но они станут сильной поддержкой для Ибн Митаба и реальным препятствием для продвижения Абдель Азиза на север, а сын уже замыслил такой поход…
Мубарак хранил молчание, что понятно, зачем ему выступать за новое усиление ещё недавно зависимых от него Саудидов. Тогда Абдель Рахман выразил ответную благодарность в адрес султана за изъявленные добрые намерения и пожелания и сказал, что все предложения почтенного губернатора Басры он передаст на рассмотрение народа Неджда, ибо в их землях существует не монархическая, а племенная форма правления. Слово «нет» не прозвучало из уст саудовца, и Мухлис-паша был удовлетворён.
По дороге в эр-Рияд Абдель Рахман предполагал, что вполне возможно отклонить предложение о турецких гарнизонах, сочувствие и поддержка племён в этом вопросе им обеспечена. Это позволило бы начать новую кампанию против Ибн Митаба, силы которого слабели с каждым днём, который рассорился с Файзи-пашой и будто бы дал слово не возвращаться в Хаиль до тех пор, пока не накажет своего главного врага. Вероятнее, он просто боялся возвращаться, боялся недовольства среди Рашидидов…
До родных мест добрались в начале февраля. Абдель Азиз встретил отца почтительно, выслушал от него хорошие новости, но тут же сообщил огорчительные известия: эмир Бурайды Салех ибн Хасан Ааль Муханна послал гонца в Стамбул с извещением о выходе из подчинения Саудидам и переходе в вассальное подчинение Османской империи. По всей видимости, Салех ибн Хасан полагал, что лучше иметь сильного и далёкого покровителя, чем близкого и слабого. Это давало Стамбулу юридическое основание для того, чтобы без всякого согласия Саудидов ввести свои войска на границу Неджда, в Бурайду, а там и в Анайзу.
В апреле 1905 г. турки вошли в эти города. Там был поднят турецкий флаг, а имя султана стало упоминаться на пятничных молитвах как верховного правителя. Салех ибн Хасан был назначен правителем волости с подчинением губернатору в Басре. Абдель Азиза и Абдель Рахмана пригласил к себе генерал Файзи-паша и в решительных выражениях потребовал от них формального признания своего статуса вассалов империи. Это означало отказаться от всего, чего удалось добиться за последние три года. Отец и сын были единодушны в своём отвержении турецкого требования, но слово «нет» опять-таки не прозвучало. Оба нашли важные отговорки.
Они старались протянуть время, потому что в последние дни получали интереснейшие новости из соседнего Йемена. Там имам Яхья ибн Хамид ад-Дин также вознамерился сбросить турецкое владычество, и его движение охватило большую часть страны. Расчёт оказался верным. Файзи-пашу перебросили на подавление мятежа в Йемен, а заменивший его Сидки-паша не был уполномочен вести переговоры.
2Туркам приходилось в Неджде тяжело. Большую часть рядового состава составляли арабы из различных земель, но все они тяжело переносили тяжёлый климат Аравии. Форма давно износилась, и они ходили в лохмотьях. Продовольствия не хватало, солдаты голодали, не было даже табака; возникали различные эпидемии, всё вместе вело к массовому дезертирству. Для Абдель Азиза это означало существенное ослабление поддержки шаммаров. Тем временем Ибн Митаб возобновил набеги на Касим, жители которого обратились в эр-Рияд за помощью. Абдель Азиз колебался, но о своём присоединении к его государству заявил вождь племени мутайр Фейсал аль-Дарвиш.
На рассвете 13 апреля 1906 г. в районе Касима саудовцы подвергли обстрелу из орудий лагерь шаммаров, а затем пошли в атаку. В первых рядах верблюжьей кавалерии развевались большие зеёные знамёна со стихами Корана.
Это была последняя битва Ибн Митаба. В начале боя он метался между рядами сражающихся шаммаров, подбадривая их. Разгорелась схватка за знамя Рашидидов. Ибн Митаб метнулся туда, полагая, что там его воины, но знамя захватили воины Фейсала аль-Дарвиша. Правителя Джебель-Шаммара опознали по акценту и тут же убили. Его голову саудовские воины отрубили и потом показывали в Бурайде и Анайзе как знак окончательной победы, потом бросили бродячим псам.
Абдель Азиз продвинулся до Хаиля, но захватить его не смог, и был вынужден заключить соглашение о разделе земель с Митабом аль-Рашидом, новым правителем Джебель-Шаммара. Вернувшись в Касим, эмир распорядился схватить изменника — правителя Бурайды Салеха ибн Хасана с братьями и посадить их в тюрьму в эр-Рияде. Вскоре прошёл слух, что неудачливый Салех был убит при попытке к бегству. Это ещё более укрепляло жителей Аравии в мысли, что эмир Неджда — человек серьёзный.
Между тем, новый турецкий военачальник Сами-паша аль-Фаруки в июле 1906 г. прибыл в Касим и пригласил к себе Абдель Азиза для переговоров. Эмир не пошёл. Он не верил туркам. Однако позднее переговоры состоялись, только по инициативе саудовского эмира они проходили в чистом поле. Абдель Азиз предложил генералу либо перевести турецкие войска в окрестности эр-Рияда, обещая снабжение продовольствием, либо вывести войска из Неджда. Надменный турок только фыркнул на слова эмира. «Тогда остаётся третье решение: война!» — жёстко сказал Абдель Азиз.
Воевать османскому воинству было невозможно. Турецкие солдаты мечтали любым способом вырваться из Аравии, которую они называли «дочерью сатаны»; они продавали оружие и боеприпасы населению за лепёшки и табак. Сами-паша знал, что его предшественники привели для покорения Неджда 4,5 тысяч солдат, у него же осталось всего 1 тысяча…
«Но я получу гарантии безопасности?» — поинтересовался генерал. Абдель Азиз без колебаний обещал все возможные гарантии и даже несколько десятков верблюдов для эвакуации. В конце октября турки покинули Неджд.
Спустя месяц в Хайле Митаб аль-Рашид и три его брата были убиты племянниками, захватившими власть. Лишь самого младшего брата Сауда смогли спасти и переправить в Медину, находившуюся под османским контролем. Узурпаторы вскоре перессорились, один попытался бежать с казной эмирата, но был перехвачен вторым и задушен. Начинается чехарда правителей и регентов вокруг трона малолетнего Сауда… Однако Абдель Азиз не смог тогда воспользоваться всё дальше заходившем ослаблением Джебель-Шаммара — в Неджде вспыхнул мятеж.
Против власти Саудидов поднялось недавно присоединившееся племя мутейр во главе с Фейсалом аль-Дарвишем. Для кочевников странным и невозможным казались отказ от племенной верности ради верности общему эмирату, ведь племя мутейр было родным для нескольких поколений их родственников, а свой эмират Абдель Азиз создал совсем недавно и в его входили самые разные племена и города.
Весной 1907 г. возле города эль-Маджмаа, расположенным в 250 км от столицы, почти посредине между эр-Риядом и Бурайдой, состоялось решающее сражение. Войско Абдель Азиза состояло в основном из племени атайба. Они смогли разбить мутайров. Фейсал аль-Дарвиш был ранен в этом сражении и вынужденно выразил покорность эмиру.
Абдель Азиз знал, что вождь мутайров завидует его успехам, что покорность его мнимая, по известной арабской пословице: «Если не можешь ударить руку врага — поцелуй её». Но в то время он нуждался больше в живых союзниках, чем в мёртвых врагах — он простил Фейсала аль-Дарвиша. В сентябре они вновь встретились в бою, и вновь мутайры потерпели поражение, и вновь Абдель Азиз простил их вождя. Он прилагал все силы для объединения Аравии.
Ему было трудно. Всё чаще и старый Абдель Рахман не мог помочь своими советами. Весной и летом 1908 г. в центральных районах Неджда случилась страшная засуха. Не стало корма для животных, не было урожая пшеницы и фруктов. Некоторые племена стали перебираться на север, прослышав, что в Джебель-Шаммаре часто выпадают обильные дожди. Братья передали ему, что всё громче раздаются слова о том, что «Аллах отвернулся от Абдель Азиза». Три его двоюродных племянника со своими воинами совершали набеги на племена, верные Саудидам, а потом укрывались в эль-Хасе под защитой турецких войск, и он не мог их наказать. Власть его была настолько непрочной, настолько зависела от его личной решительности и энергии, что пора было остановиться в погоне за новыми территориальными присоединениями и взяться за самое насущное — укрепление внутренней стабильности в эмирате Неджд.
И «неукротимый лев пустыни», как цветисто называли его в английских газетах, затихает. Два года он разъезжает по эмирату, встречается с вождями племён и старейшинами, в городах — с богатыми купцами и ростовщиками, с улемами и кади, он не раз навещает старого эмира Мубарака и его сына, своего друга Джаббара, и с ними тоже он беседует о политике Стамбула и Лондона, о смутах в Хайле, о хаджде в святые города, об истории различных племён, о ценах на жемчуг, зерно, рабов, верблюдов и на лошадей, о преимуществах английских пулемётов…
