Яровой Евгений - Мистика древних курганов

Полученный материал В. Н. Ястребов систематизировал и разделил по категориям на 11 глав, каждая из которых была посвящена определенному виду древностей: оружию и орудиям, монетам, менгирам и каменным бабам, мастерским и копям, пещерам, дольменам, валам, городищам и селищам. Неудивительно, что самая крупная и представительная глава описывала курганы. В ее начале В. Н. Ястребов указал свою цель: «Богатство южнорусской земли памятниками древности, особенно курганами, так велико, а количество затраченных на их изучение сил все-таки так неизмеримо мало, что мы не смеем претендовать на окончательную полноту предлагаемого обозрения древностей… и будем считать себя счастливыми, если труд наш послужит полезным руководством для систематических и коллективных исследований».

В результате только по Одесскому и Тираспольскому уездам он собрал информацию о более чем 500 курганах, в том числе об их размерах и общем количестве у того или иного населенного пункта. При этом автор отмечал случаи разграбления курганов и случайные находки в них человеческих костей, черепков, каменных плит и топоров, кувшинов, стрел, серебряных колец, монет и т. д. Иногда В. Н. Ястребов сообщал исторические названия курганов, например «Батарейная Могила» у села Суклея, «Трактирная Могила», «Скаковая Могила», «Карпенковы Могилы» у села Малаешты и др. К сожалению, Одесское общество истории и древностей отказалось напечатать карту, а также иллюстрации и чертежи, приложенные к рукописи. Однако работа, проделанная бескорыстным энтузиастом, остается и в настоящее время одной из наиболее полных сводок археологических памятников Северо-Западного Причерноморья.

В конце XIX века наряду с целенаправленными раскопками и научным картографированием курганов начинаются и изыскания любителей.

В 1895–1896 годах землевладелец В. И. Станилевич на своей усадьбе в селе Затишье Тираспольского уезда раскопал курган, в котором обнаружил несколько захоронений эпохи бронзы. При раскопках он применил кладоискательскую методику, заложив несколько траншей, ориентированных с юга на север. Курган оказался сложным и многослойным археологическим памятником, в котором было очень сложно разобраться непрофессионалу-любителю. Естественно, что В. И. Станилевичу не удалось реконструировать сложную стратиграфию этого памятника, но все заложенные траншеи он все же докопал до материка, удовлетворив тем самым свой интерес.

Сообщение Геродота о существовании кургана «киммерийских царей» на Днестре будоражило умы многих ученых. В 1879 году профессор Московского университета Д. Я. Самоквасов предпринял специальную археологическую поездку, во время которой тщательно осмотрел северное и южное побережья Днестровского лимана от моря до Овидиополя и Аккермана. Здесь он выделил пять наиболее крупных курганов, которые могли бы, по его мнению, содержать «киммерийские могилы». Однако приступить к раскопкам Д. Я. Самоквасову удалось лишь в 1906 году, когда он успел за один полевой сезон исследовать 20 курганных насыпей «средней и малой величины» у сел Шабалат и Катаржи Аккерманского уезда. Как оказалось, 18 из них были возведены над сарматскими погребениями, а два — над захоронениями эпохи бронзы. Таким образом, найти легендарный курган ему не удалось, но все обнаруженные погребения эпохи бронзы он все же приписал киммерийцам.

Довольно широкие раскопки курганов были предприняты в 1899–1900 годах на левобережье Среднего Днестра. Руководил исследованиями заведующий Артиллерийским музеем в Санкт-Петербурге, страстный коллекционер оружия Н. Е. Бранденбург. Основной целью, которую он ставил перед раскопками, являлись находки древнего оружия для пополнения коллекции музея. Вместе с тем, открывая очередной археологический памятник, Н. Е. Бранденбург был скрупулезен, как никто другой. В этом смысле показательна характеристика, которую дал его ученик Николай Печенкин во вступительной главе к изданному в 1906 году «Журналу раскопок Н. Е. Бранденбурга». По его словам, «копал Н.Е. так, как никто до него не копал и, вероятно, никто долгое время копать не будет. Он сносил весь памятник, во всем его объеме, из боязни что-либо не подметить, не угадать какие-либо мысли или обычаи лиц, его соорудивших. Его отчет о раскопках точный фотографический снимок».

Действительно, опубликованные дневники отличаются особой тщательностью и перечислением мельчайших подробностей погребального обряда. Некоторые из погребений проиллюстрированы чертежами, дающими полное представление об исследованных комплексах. Всего за два года работ Н. Е. Бранденбург раскопал 22 кургана, из которых четыре относились к эпохе бронзы, один — к скифскому времени, шестнадцать — к позднекочевническому и один не был определен. Сенсационных находок ему сделать не удалось, но все обнаруженные материалы были тщательно обработаны, а затем отправлены в Петербург и включены в коллекцию Артиллерийского музея. Эти раскопки были проведены у местечка Каменка (ныне город в Приднестровье. — Примеч. авт.), и публикация их результатов явилась одной из наиболее полных и развернутых. К сожалению, Н. Е. Бранденбург умер до издания «Журнала» своих исследований.

Изучение архивных материалов и дореволюционных изданий позволяет прийти к выводу, что становление археологии на юге России неразрывно связано с деятельностью первых любителей и подвижников отечественной истории, бескорыстных энтузиастов сохранения культурного наследия родного края. К сожалению, в начале XXI века большинство этих людей незаслуженно забыто. В их число входили дворяне и разночинцы, государственные чиновники и военные, местные крестьяне и столичные ученые. Среди них заметный след в развитии археологии региона оставили два человека — отставной штабс-капитан И. Я. Стемпковский и скромный секретарь губернского статистического комитета В. И. Гошкевич. Люди разной судьбы, образования и политических пристрастий, они одинаково были преданы молодой науке и объединили свои усилия с одной общей целью — изучение и спасение древних памятников в Херсонской губернии Российской империи.

Широкий взгляд на археологию Виктора Ивановича сделал то, что музей его охватывает все стороны прошлого, в нем нет любимого и нелюбимого, потому что в лице Виктора Ивановича мы имеем ученого-археолога, а не любителя известной части археологии.

Биография главного хранителя Херсонского музея древностей В. И. Гошкевича не типична для предреволюционной России. Энтузиаст-краевед и археолог, он один из немногих людей той эпохи, кто создал музей на собственные средства и, подобно П. Третьякову, передал его государству.

Виктор Иванович Гошкевич не был профессиональным археологом, хотя из 68 лет своей жизни 35 посвятил археологическому изучению Херсонского края. Он родился в Киеве в 1860 году, где окончил духовную семинарию. Затем продолжил образование на математическом и историко-филологическом факультетах местного университета. Так случилось, что во время учебы он занимался в одной группе с юным Михаилом Грушевским — будущим знаменитым историком и первым президентом Украины. Вместе с ним посещал лекции известного украинского историка, археолога и этнографа В. Б. Антоновича, после чего стал серьезно интересоваться древней историей и археологией. В Киеве зарабатывал на жизнь работой в газетах. В тридцатилетием возрасте В. Гошкевич переехал в Херсон, где получил должность секретаря при Херсонском губернском статистическом комитете. На новом месте сразу же занялся сбором интересных памятников истории у населения, организовывал и принимал активное участие в археологических раскопках. «Столицы хотя и богаты памятниками древности, но и губернским городам не мешает обзаводиться музеями, и провинциальным работникам не нужно сидеть сложа руки», — сделал вывод из своей поездки в Москву в 1879 году другой поклонник археологии, работавший в то время в Кишиневе, — A. Л. Крылов. Вот Виктор Иванович и не сидел сложа руки в Херсоне, а активно работал.

В результате уже в 1890 году в специально изготовленной картонной коробке были сложены первые материалы экспозиции начинающегося собрания. В официальных документах содержание этой коробки именовалось не иначе как «Археологический музей при Херсонском губернском статистическом комитете». Это название придавало коробке средних размеров солидность и позволяло надеяться на дальнейшее развитие предполагаемого музея. Так оно и случилось. Позже, вспоминая об этом времени, Владимир Иванович говорил: «Из малого зерна выросло прекрасное учреждение, окрепло, расширилось и уже приобретает значение центрального хранилища древностей всего Херсонского края».