Г. Штоль - История Древней Греции в биографиях
День мести всегда придет для преступного тирана;
Скоро пришел он по воле Зевса для предателя Мессины;
Трудно уйти от богов клятвопреступному мужу.
Хвала тебе, царственный Зевс; и да сохранишь ты Аркадию.
Часть мессинцев осталась в Аркадии, между тем как другая часть отправилась, под предводительством Горгоса и Мантикла, в Регий, откуда она завоевала город Занклу в Сицилии, который с тех пор получил название Мессина. Аристомен отправился к своему зятю Дамагиту, властителю Ялиса на острове Родосе. Дамагит, спрашивая у Дельфийского бога, чью дочь взять ему в жены, и, получив в ответ: «Дочь лучшего из эллинов», он женился на дочери Аристомена. У него Аристомен остался до своей смерти, составляя беспрерывно планы против враждебной Спарты.
И в этот раз спартанцы, победили мессинцев не по предопределению судьбы, а своей силой и мужеством, о чем умалчивает приведенный нами рассказ об этой войне. Певец Тиртей снова пробудил в них древний дух и снова сделал их воинами, которые мужественно сражались и выжидали, пока не достигли своей цели. Оставшиеся в своей стране мессинцы снова попали в прежнее рабство, пока через несколько столетий Эпаминонд не восстановил их государства.
5. Клисфен Сикионский
Древнее царское достоинство героического времени мало-помалу исчезло во всех греческих государствах, на родине и в колониях, за исключением Спарты, которой устройство, впрочем, едва ли можно назвать монархическим; место господства царей заняло везде господство дворянства – везде появились аристократические республики.
Всякое господство дворянства, по свидетельству истории, тяжело и жестоко, несправедливо и насильственно; этими качествами отличалось и господство аристократии в городах Греции. Это господство необходимо должно было вызвать со временем в угнетенных классах народа недовольство и вражду. В продолжение седьмого и шестого столетий до P. X., когда подавленное городское население, благодаря своей деятельности в торговле и ремеслах, достигло уже благосостояния, образования и самосознательной силы и, представляя многочисленный класс, начало чувствовать свою важность и силу относительно аристократии, – почти везде господство дворянства падает перед силой народа; но за этим не наступало сейчас господство народа, демократическое правление, а некоторые предприимчивые и честолюбивые люди из народа или дворянства, бывшие вожаками в борьбе за интересы народа, после низвержения аристократического правления, захватили власть в свои руки и основали тиранические правления. Тираном греки называли человека, присвоившего себе самодержавную власть в республике.
Сикион, у низовьев Азопа, близ Коринфского залива, завоеван был из Аргоса дорическими воинами, которые образовали в нем, как во всех дорических государствах Пелопоннеса, господствующий класс; однако прочему древнеионическому населению удалось присоединиться к трем дорическим коленам (филам), гиллам, диманам и памфилам, как четвертое колено, под названием эпалов (прибрежных жителей), и получить известное государственное значение.
Ионяне – природные моряки, и население Сикиона всегда известно было как деятельное и промышленное; благодаря своему мореплаванию, торговле и промышленности оно достигло цветущего благосостояния и стало требовать от господствующего класса, дорян, полного участия в управлении общественными делами. Из среды этого ионического населения поднялся один род, который низвергнул, во главе народной партии, господство аристократов и присвоил себе тираническое господство, которое, как утверждают, продолжалось 100 лет, следовательно, дольше, чем в каком-нибудь другом греческом государстве. Первый основатель этого господства был Орфагор, повар, как, по крайней мере, утверждает противная партия, около 676 года до P. X. Между его преемниками, которые все отличались богатством и роскошью, любовью к искусству и щедростью, самым замечательным был Клисфен, между 600 и 560 годами до P. X.
Клисфен достиг власти насилием и восстанием против собственного семейства. Он возбудил своего младшего брата Неодима к тому, чтобы он в отмщение за нанесенную ему тяжкую обиду умертвил своего старшего брата Мирона, в руках которого находилась тирания, и когда Исодим убил Мирона, то Клисфен выгнал его из страны как злодея и забрал в свои руки господство. Во главе государства Клисфен оказался мудрым и щедрым тираном; всеми силами он старался споспешествовать благосостояние своих подданных и поднять силу и могущество Сикиона. Род Орфагоридов возвысился в Сикионе, благодаря доверию и привязанности к себе эпалов, к которым принадлежал и этот род, и своему стремлению подавить дорическое население. В этом направлении Клисфен действовал с большой последовательностью и энергией. Он сделал эпалов привилегированным, классом населения и дал им название «архелаи»; т. е. первые народы; напротив того, три дорические колена, которые в своей гордой неподвижности значительно упали и обеднели сравнительно с подвижными и деятельными ионянами, получили совершенно подчиненное положение, потеряли свои древние родовые названия, которые заменены были другими названиями, заимствованными от низких животных, именно: иаты, онеаты и хиреаты, т. е. свинки, ослята и поросята. Их попытку к возмущению Клисфен подавил вооруженной силой.
С тех пор как Сикион занят был из Аргоса дорянами, он принадлежал к союзу Аргоса, от которого находился в известной зависимости. Предместники Клисфена, вероятно, уже старались по возможности ослабить этот союз; но Клисфен окончательно разорвал всякую связь с доричским Аргосом и выступил его решительным врагом. Он поставил свое государство на совершенно независимую и свободную ногу. Он старался уничтожить между сикионцами все воспоминания прежнего союза с Аргосом. Мифический царь Адраст был царем не только Аргоса, но и Сикиона; он водил сикионцев вместе с аргосскими героями против Фив и чествовался как герой в Сикионе и Аргосе. Клисфен решился уничтожить в Сикионе служение этому аргосскому царю, который, по преданию, наследовал с материнской стороны и господство в Сикионе; он послал в Дельфы получить на это согласие оракула. Но оракул, благосклонный к дорянам и находившийся под их влиянием, ответил: «Адраст – царь сикионцев, ты – негодяй». Тем не менее, Клисфен выполнил свое намерение; хитростью он заставил Адраста добровольно удалиться из Сикиона. По поверию греков, герой действительно находился там, где он почитался. Клисфен послал посольство к фиванцам, прося у них позволения ввести их героя Меланиппа в Сикион и учредить ему здесь служение. Между тем Меланипп, сын Астака, более других отличился в защите Фив против войска Адраста, которому он нанес огромный урон уничтожением его лучших воинов и ближайших родственников и, таким образом, считался самым злым врагом Адраста. Поэтому когда Клисфен ввел этого антинародного героя в Сикион и указал ему освященное место в правительственном доме (притании), то Адраст удалился и семейства, отправлявшие до тех пор служение этому герою, выселились из Сикиона. Меланиппу с тех пор стали совершать ежегодные жертвоприношения, которые прежде совершались Адрасту, а трагические хоры, которые всегда воспевали на площади Сикиона у алтаря Адраста его деяния и страдания, посвящены были Дионису, богу сельского населения Сикиона, которого дорические воины мало почитали. Клисфен запретил в Сикионе и публичное произношение Гомеровых стихотворений, потому что в них особенно прославлялись аргосская земля и аргосские герои.
Хотя Клисфен при вопросе об удалении Адраста получил от Дельфийского оракула самый неприятный ответ, однако он после оказал ему важную слугу, конечно, только из собственного интереса. Дельфы, священное место оракула Аполлона, представляли жреческое государство; его свобода и независимость обеспечивались не столько собственной силой, сколько его святостью и покровительством других греческих государств; его процветание и благосостояние основывались преимущественно на свободе и безопасности путей, по которым почитатели и вопросители Аполлона отправлялись к нему со всех стран Греции, сушей и водой. Между тем древний торговый город Криса, у Крисейского залива, с его гаванью Киррой, откуда пробирались в Дельфы через долину Плиста, завидуя богатым и гордым Дельфам, обложил пошлиной гавань и дорогу, чтобы обирать таким образов многочисленных богомольцев. Это было безбожное нарушение мира, установленного для дорог в Дельфы, которое не должно было оставаться без наказания. Прежде, когда дорическое племя жило еще у Парнаса, близ Дельф, оно преимущественно и заботилось об охранении этого священного места; но с тех пор как оно поселилось в Пелопоннесе, разделенное на различные государства, Спарта, правда, поддерживала свои связи с Дельфийским святилищем, но по отдаленности своего положения это племя не могло уже энергично защищать его. Клисфен воспользовался этим случаем, чтобы доставить ионическому племени, к которому принадлежали и сикионцы, честь покровительства над народным святилищем греков, чтобы возвысить, таким образом, блеск и могущество Сикиона.
