Жак Ле Гофф - Рождение Европы
С другой стороны, влияние христианства привело к серьезному изменению календаря. Возникает новая точка отсчета времени — христианская эра: монах Дионисий Малый в 532 году назвал рождение Христа новым началом истории. Впрочем, Дионисий допустил ошибку в расчетах, и на самом деле начало христианской эры соответствует приблизительно 4 году до нашей эры. К тому же Церковь долго не могла установить для всего христианского мира единую дату начала нового года. Чаще всего в этом качестве использовались три даты: 25 декабря (рождественский стиль), 25 марта (день Воплощения, благовещенский стиль) и, наконец, пасхальный стиль — в этом случае начало года определялось Пасхой, которая выпадала на разные даты. Этим объясняется важное значение, придаваемое во всем христианском мире сложным и точно описанным расчетам, которые позволяют определить дату Пасхи для каждого года, основываясь на наблюдениях за луной, — расчетам, связанным с вычислением церковного календаря. Христианский календарь — это календарь солнечный, если не считать Пасхи, дата которой рассчитывается по фазам луны. Христианский календарь закрепит — для всей будущей Европы, кроме восточной, православной ее части, — два новых больших праздника, ставших самыми значимыми праздниками в году: это Рождество Христово, которое начиная с IV века празднуется 25 декабря, и Воскресение Христово (Пасха), подвижный праздник. Каждый день года, кроме главных праздников, связанных с Христом и Девой Марией, назывался именем определенного святого: день выбирался по дате их смерти. Реорганизация времяисчислёния коснулась также и обыденной жизни. В VII веке на Западе широко распространилось еще одно новшество, а именно — использование колоколов, что повлекло за собой строительство колоколен и звонниц. Конкретные часы выбирались произвольно, по желанию монахов, но удары колокола были слышны повсюду и в городе, и в сельской местности; таким образом, основным нововведением становится обычай отмерять время и громко оповещать о текущем часе.
Реорганизация пространства
Новый взгляд на пространство, привнесенный христианством, был не менее важен, чем новая система времяисчисления. В обоих случаях изменения затронули всю территорию Западной Европы. Реорганизация пространства была связана с новым разделением на диоцезы (епархии), хотя границы их уточнялись достаточно медленно. Возникали системы связей между некоторыми населенными пунктами, некоторыми областями. Поклонение святым мощам приводило к тому, что места, где хранились известные останки, получали новый, более важный статус. Примером может служить Тур — с мощами святого Мартина и, конечно, Рим — с останками апостолов Петра и Павла. Поклонение этим реликвиям положило начало практике паломничества к святым местам и помогло установлению связей между западными народами, а главное, способствовало возникновению целой сети паломнических центров и маршрутов. Между монашескими орденами тоже складываются свои отношения. Так, например, в VII веке настоятель орлеанского аббатства Сент-Эньян основал монастырь Флери-сюр-Луар, который стал крупным паломническим центром после того, как туда перевезли останки святого Бенедикта: после вторжения лангобардов они лежали, забытые, в Монте-Кассино, в Южной Италии. Роль этих связей между паломническими центрами в Средневековье будет усиливаться с течением времени.
Два полюса: Византия и ислам. Вопрос о священных изображениях
Вернемся к двум негативным событиям, которые сыграли ключевую роль в формировании Европы в период с VII по XIV век. Религиозное и национальное своеобразие формируется или, по крайней мере, закрепляется на фоне конфликта, в некоем противостоянии. Контакт с чем-то чужеродным и, особенно, наличие соперника или врага способствуют выработке самобытности.
У западного христианского мира таких взаимно отталкивающихся полюсов было два. Прежде всего, это Византия. Амбиции Византии, желавшей главенствовать над всем христианским миром, как греческим, так и латинским, отказ признавать власть римского епископа, иной язык, использующийся для литургии (греческий, а не латынь), а также теологические разногласия — все это отдаляет друг от друга латинских и византийских христиан, и это разделение усилилось после того, как латинская Церковь приняла решение по одному очень важному вопросу. Конфликт по поводу отношения к священным изображениям начался в византийском мире с первой вспышки иконоборчества — между 730 и 787 годами. После II Никейского собора (787) Карл Великий сформулирует в «Libri carolini» отношение западного латинского христианства к изображениям. В качестве решения была выбрана золотая середина. Осуждались как иконоборчество, то есть уничтожение изображений и отказ от них, так и иконопочитание, поклонение изображениям. Иудаизм и ислам не признавали священных изображений, Византию также потрясали вспышки иконоборчества, а западный христианский мир признавал и чтил иконы как дань почтения Богу, Святой Деве и святым, не превращая их в предметы культа, поскольку эти священные изображения делались по человеческому подобию. Лица божественных особ, за исключением Святого Духа, изображались как лица людей. Это было этапом в становлении европейской гуманистической традиции. Перед европейским искусством открывался простор для плодотворного развития.
Более острым оказался конфликт с исламом, начавшийся в VII веке. Восточная Европа оставалась включенной в византийский мир, а ислам и латинское христианство вступили в противостояние, которое временами перерастало в конфликты, часто вооруженные. После захвата Северной Африки ислам в лице берберов, которых обратили в свою веру арабы, пошел на приступ Западной Европы. Пиренейский полуостров был стремительно завоеван в 711–719 годах. Христиане удержались только в его северной части и главным образом на северо-западе, в Астурии. Мусульмане двинулись из Испании на север, за Пиренеи, и, как мы уже видели, трудно определить, было ли это просто грабительским набегом или стремлением мусульман расширить свою территорию. Во всяком случае, их продвижение было остановлено во время сражения при Пуатье (732). Это было последним нашествием мусульман на области к северу от Пиренеев, хотя позже, в IX веке, последуют новые мусульманские завоевания на средиземноморских островах, в Италии и Провансе.
Битва при Пуатье дала европейской историографии повод для разнообразных интерпретаций. Некоторые историки видят в ней лишь незначительную стычку, исходя из того, что мусульманские завоеватели к тому времени уже были обессилены и измотаны. Для других битва при Пуатье явилась ключевым событием, победой христианства над исламом и в области реального, и на пространстве мифологии. Пуатье становится своего рода знаменем для весьма агрессивного антимусульманского меньшинства. Истина, видимо, находится где-то посередине между этими двумя крайностями. При этом битва при Пуатье была расценена некоторыми христианскими хронистами как событие европейское. Некий безымянный хронист, автор «Continuatio hispana» (продолжения хроники Исидора Севильского), называет битву при Пуатье «победой европейцев», которым удалось оттеснить врагов, называемых на Западе сарацинами.
Упомянем еще три новшества, благодаря которым Западная Европа в своем становлении стала приобретать единые, общие черты.
Переход Европы к сельскому образу жизни
Первое из этих изменений экономического порядка мы уже назвали — это переход Европы, сильно урбанизированной в римскую эпоху, к сельскому образу жизни. Приходят в негодность дороги, мастерские, склады, оросительные системы; понижается уровень культуры. Упадок техники особенно заметен в уменьшении числа изделий из камня: место главного материала вновь занимает дерево. Отток городского населения в сельскую местность не компенсирует последствий демографического спада. Вместо города (urbs) базовой экономической и социальной ячейкой становится большое имение (villa). Единицей населенности и использования земель теперь является манс, земельный надел, размер которого варьируется, но обычно остается очень небольшим: это минимум, необходимый, чтобы прокормить одну семью.
Денежная экономика отходит на второй план, уступая первое место меновой торговле. Перевозка товаров на большие расстояния почти прекращается, исключение составляют только самые необходимые продукты, например соль.
Некоторое время назад появилась тенденция недооценивать упадок, в котором находились города; в относительном порядке оставались только крупные центры, — такие, как Тур, Реймс, Лион, Тулуза, Севилья, Майнц, Милан, Равенна, — резиденции епископов и некоторых влиятельных вождей варварских племен.
Королевская власть и варварские законы
