Сергей Кляшторный - Государства и народы Евразийских степей: от древности к Новому времени
Народ, над которым властвуют воины-колесничие, цари и боги, — народ скотоводов, чье имущество — быки, кони и верблюды, чья земля — пастбище, чья пища — молоко и мясо. Жертвы, которые они приносят богам, —
Сто жеребцов, и тысячуКоров, и мириад овец. [Авеста, с. 44]
Против таких жертв решительно возражает Заратуштра, и в Яштах появляется описание иных, праведных, жертвоприношений:
Пусть благо будет мужу,Который тебя чтит,Возьмет дрова с барсманомИ молоко со ступкой,Умытыми рукамиПомоет пестик, ступкуИ, простирая барсманИ хаому подняв,Споет «Ахуна Варья». [Авеста, с. 76]
Но было божество, которому сам Ахура Мазда повелел приносить кровавые жертвы, божество бесконечно древнее и не избавившееся от своих звериных воплощений. Этот бог — Вэрэтрагна, бог Сражений и Победы, олицетворение ярости боя и торжества триумфа, бог, носящий дозаратуштровский эпитет «созданный ахурами»:
Еще спросил АхуруСпитама Заратуштра:Скажи, Ахура Мазда,Как следует молиться,И жертву нам какуюПо Истине, по лучшей,Вэрэтрагне приносить?Сказал Ахура Мазда:Свершат пусть возлиянияЕму арийцев страны,И пусть скотину варятЕму арийцев страны,Хоть светлую, хоть темную,Но цвета одного! [Авеста, с. 103]
Вэрэтрагна — кумир «стоящих на колесницах», божество «десяти воплощений», верный спутник воинственного Митры, сражающийся рядом с ним в образе вепря — своем пятом воплощении:
Мы почитаем Митру…Летит пред ним Вэрэтрагна,Создание Ахуры,Рассвирепевшим вепрем,Злым, острыми зубамиИ острыми клыкамиРазящим наповал. [Авеста, с. 71]
Если для воинов Вэрэтрагна — свирепый вепрь, то для царей он проявляется в первом воплощении, ветре, несущем Хварно; для всех остальных ариев Вэрэтрагна предстает то быком, то конем, то верблюдом.
Пантеон и эпос ариев увековечен не только словесно, но и изобразительно. В древних горных капищах, где приносили жертвы и звучали гимны, обнаружены грандиозные «художественные галереи». Одно из таких святилищ находится в урочище Тамгалы в 170 км к северо-западу от Алма-Аты, в горах Анархай. Там древнейшие из множества изображений относятся к эпохе бронзы, к XIV–XIII вв. до н. э. [Рогожинский, 2001, с. 17], т. е. ко времени андроновцев, — эпические герои несутся на колесницах, натягивая луки, кочуют в повозках, запряженных верблюдами, кружатся в ритуальном танце. Главные фигуры святилища — возвышающиеся над смертными «солнцеголовые существа» (так назвали их археологи, работавшие в Тамгалы). Огромные головы-диски окружены ямками-углублениями, символизирующими нимб, божественную благодать. В одних случаях головы имеют «расходящиеся по радиусу лучи», а в других — нет [Максимова и др., с. 9]. Основой сюжета является композиция из двух «солнцеголовых существ», окруженных домашним скотом и двенадцатью танцующими перед ликом богов человечками. Разгадка сцены отчасти содержится в «Хурхед-Яште» («Гимне Солнцу»):
Помолимся Митре,Чьи нивы просторны…Помолимся связи,Из всех наилучшей,Меж Солнцем и Луною! [Авеста, с. 51]
Божества Солнца и Луны благословляют скот и людей. А на другой каменной плоскости представлено огромное солнцеголовое божество — Митра, возвышающийся на спине быка. Бык — второе воплощение Вэрэтрагны, спутника верховного божества:
Явился ЗаратуштреВторой раз так Вэрэтрагна,Создание Ахуры:Быком золоторогим,Прекрасным и могучим,Таким, что над рогамиВздымались Мощь и Сила! [Авеста, с. 95]
Так мифы и эпос ариев побуждали к зримому почитанию их богов. Запечатленные в гравюрах на вечных скалах, арийские боги сами становились частицей вечности, незыблемого космического порядка.
Структура авестийского скотоводческого социума, т. е. воплощение космического порядка среди людей, предельно проста: глава дома, глава рода, глава народа (племени) и глава страны (царь). Общественное устройство и его отличительные черты целиком совпадают с теми наблюдениями, которые сделаны археологами, исследующими андроновскую культуру. По гипотезе французского ученого Ж. Дюмезиля, общество индоариев составляют три иерархически соподчиненных группы: военная аристократия, жрецы и рядовые члены общины — пастухи и землепашцы [Dumezil].
Итак, арийские (иранские) и индоарийские (индийские) племена (их разделение обозначилось уже к концу III тыс. до н. э.) относились к той индоевропейской языковой и культурной общности, которая в начале II тыс. до н. э. обособилась в степной части Восточной Европы и Казахстана, где стала известна современной науке как носители срубной и андроновской культур. Вторая четверть II тыс. до н. э. была временем наибольшей экспансии этих племен, а их общим самоназванием был этноним арья. Они говорили на родственных диалектах, к которым восходит язык Вед (цикл индийских священных текстов, сложившихся в Северной Индии около XII–X вв. до н. э.), и язык Авесты. Хотя основное направление их миграций было восточным и юго-восточным, много племен ушли за Гиндукуш, в Северную Индию, а немалая их часть проникла в Западный Иран и Месопотамию. Там следы языка индоариев зафиксированы на клинописных глиняных табличках в Хеттском и Митаннийском (Северная Месопотамия) царствах. Так, в договоре, который заключили между собой царь Миганни и царь хеттов около 1370 г. до н. э., упомянуты арийские боги Митра, Варуна и божества-близнецы Насатья. В других хеттских документах обнаружены арийские коневодческие термины; их особенно много в трактате, составленном Киккули, «объездчиком лошадей из страны Митанни». Как полагают, вслед за первой арийской волной, ассимилированной в странах Передней Азии, сюда началось более значительное переселение ариев, точные даты которого установить трудно; возможно, что уже в начале I тыс. до н. э. произошла «иранизация» страны, получившей имя переселенцев (Иран, Эраншахр) [Фрай, с. 19–20, 35–45].
Арии Урала, Казахстана и Средней Азии закончили свое существование под этим именем в начале I тыс. до н. э., когда завершилось формирование нового типа скотоводческого хозяйства — кочевнического, а на юге, в области оседлого земледелия и городского ремесленного производства, окончательно сложился тот способ обработки земли, который связан с созданием крупных ирригационных систем.
Преемниками ариев в Великой Степи стали их потомки — саки и савроматы.
Землепашцы и строители городов
Мир почитателей Митры и Ахура Мазды, мир первых скотоводов евразийских степей, был неразрывно связан с югом Средней Азии и Восточного Ирана, Афганистана и Северной Индии, с миром земледельцев и строителей городов.
Оседлое земледельческое население впервые в Средней Азии появилось на юге нынешней Туркмении. Между северными склонами Копетдага и песками Каракумов тянется узкая равнина, орошаемая стекающими с гор речушками и ручьями. Ширина этой плодородной и обводненной полосы в среднем 10–20 км. Еще в эпоху неолита, в VI–V тыс. до н. э., здесь появились небольшие поселения. Знаковый памятник той эпохи — холм Джейтун в 20 км к северо-западу от Ашхабада. Давние и новые исследования памятника показали, что основой хозяйства «джейтунцев» было возделывание земли под посевы пшеницы-однозернянки. Посевы обходились без сложных оросительных сооружений, так как сеяли в западинах, сохранявших влагу весенних разливов. Не пренебрегали «джейтунцы» разведением овец и коз. Жили они небольшими поселками, рассредоточенными на равнине, в однокомнатных глинобитных домах. «Джейтунцы» достигли совершенства в изготовлении кремневых орудий для уборки урожая и других дел. Ручной лепкой изготовлялась глиняная посуда, которую украшали несложными узорами и рисунками, нанесенными красной краской. Глиняные фигурки людей и животных были скорее символами религиозных верований, чем предметами для забавы и игры.
Резко изменило мир появление, наряду с кремневыми, медных орудий труда. На III тыс. до н. э. приходится демографическая революция — возникли относительно крупные поселения, где обитали по 5–6 тысяч человек. Они уже сооружали оросительные каналы, что позволило расширить посевные площади. Тогда ясно обозначились связи с территориями Северного и Центрального Ирана, откуда на подгорную равнину Копетдага мигрировали новые группы населения. Скорее всего с ними связано здесь появление металлургии бронзы в III тыс. до н. э. Основным строительным материалом стал сырцовый кирпич размером 50 на 25 см. Кучки глинобитных лачуг сменились четко спланированными поселениями, крупнейшие из которых — Намазгадепе и Алтындепе — имели площадь 50 и 26 га. Квартальные комплексы многокомнатных домов разделяли прямые улицы, сходившиеся к центральной площади. Там главным зданием было святилище с очагами-жертвенниками. Обособляются мастерские и жилища ремесленников — металлургов и гончаров. Крашеная керамика ручной лепки вытесняется керамикой разнообразных форм, изготовленной на гончарном круге. Массовым становится не только производство керамической посуды, развиваются художественные промыслы, прежде всего изготовление фигурок, связанных с культом. Главными божествами были женские, именно их изображения обнаруживаются во множестве — Великой богини-Матери, богини бегущей воды, украшенные зигзагом, богини небес с ее символом, многоконечной звездой [Массон, 1981].
