Макс Даймонт - Евреи, Бог и история
Неоортодоксы противопоставили соблазну реформизма ряд нововведений на западный манер. Они серьезно повысили уровень образования в иешивах и ввели в их программы ряд светских дисциплин. Они разрешили хоровое пение в синагогах. Они согласились, чтобы синагогальные проповеди произносились на разговорном языке. Многие русские иммигранты-евреи обратились к этому неоортодоксальному иудаизму в попытке сохранить своих детей и в то же время сохранить то, что они считали основами своей веры. Русский еврей XVIII века, вероятно, счел бы современного американского ортодоксального еврея вероотступником.
Но и реформистский иудаизм не остался на месте. В своем реформаторском рвении его основоположники отбросили так много традиционных еврейских элементов, что остаток с трудом можно было уже отличить от какой-нибудь протестантской секты. Последний шаг, сделанный в этом направлении Феликсом Адлером в 1876 г., едва не вывел реформаторов за рамки иудаизма вообще. Адлер основал «светскую религию» – так называемое Общество этической культуры. Его кредо, объединявшее принципы еврейской и христианской морали, претендовало стать общей этической базой для евреев и христиан.
Результат был неожиданный. Все больше евреев стали просто переходить в протестантство и католицизм. Реформисты спохватились и стали возвращаться к некоторым элементам еврейской традиции. Этот поворот оказался благодетельным для американского реформизма. Сегодня он окреп. Он объединяет в своих рядах около 850 общин с 299 тысячами семей в них.
Америка стала также родиной самого последнего по времени течения в иудаизме – консервативного. Консервативный иудаизм был основан рабби Шломо Шехтером (1850–1915). Шехтер родился в Румынии в хасидской семье. Он учился в иешивах Лемберга (Львов) и Вены. Там он познакомился с Хаскалой. Он забросил Талмуд ради Гегеля и иешиву ради университета. Его ученость стала известной, и в 1890 г. он был приглашен преподавателем Талмуда в Кембриджский университет. Здесь он приобрел славу не только тем, что анализировал Талмуд с чисто английским остроумием, но и тем, что нашел древний текст Экклесиаста, опознав его по одному фрагменту. Эта работа Шехтера повлекла за собой открытие остальных фрагментов, находившихся в Каирской генизе. В 1901 г. Шехтер был избран президентом Еврейской теологической семинарии в Нью-Йорке. Его слава привлекла в Америку много выдающихся исследователей еврейской религии.
Еще в Германии Шехтер попал под влияние немецкого социолога Макса Вебера. Он пришел к выводу, что в становлении иудаизма сыграло роль не только его внутреннее саморазвитие, но также социальные и экономические условия времени. Отсюда следовало, что для своего сохранения иудаизм обязан взаимодействовать с окружающей его цивилизацией и вырабатывать собственные культурные ценности. Это нетривиальное сочетание Торы с современной социологией легло в основу шехтерского консервативного иудаизма. Шехтер объединил консервативные элементы реформизма и либеральные элементы ортодоксии. Он упростил некоторые из законов кашрута, отменил некоторые из правил соблюдения субботы, ввел в синагогальную службу орган и санкционировал употребление разговорного языка в определенных молитвах. Он разрешил своим последователям перенимать многие манеры, обычаи и привычки окружающего нееврейского общества. Сегодня все три течения иудаизма – ортодоксальное, реформистское и консервативное – представляют собой взаимосвязанное целое, не разделенное в отличие от католичества, протестантства и православия какой-либо глубокой пропастью.
Все это, конечно, не означает, что можно быть совершенно уверенным за будущее евреев в Америке. Число американских евреев сокращается. Люди всё еще считают, что главное для молодежи – это образование, но как преодолеть результаты ползучей ассимиляции и смешанных браков, дети от которых потеряли связь с иудаизмом, как бороться с антисемитизмом, как заинтересовать евреев, не принимающих участия в жизни общины, и тех евреев, которые не посещают религиозные службы?
В XIX в. один французский еврей сказал: «Дед верит, отец сомневается, сын отрицает. Дед молится на древнееврейском, отец на французском, сын не молится вообще. Дед соблюдает праздники, отец – Йом Кипур, сын становится деистом, если не атеистом». Сильно ли отличается эта ситуация от той, что мы видим сегодня? Если бы он, да и многие другие предсказатели, был прав, то евреев сегодня не существовало бы. Но они всё еще здесь – жизнеспособные, сильные. Может быть, этот французский еврей не был достаточно прозорлив. Он слишком рано остановился. Он не сказал нам, что делает правнук.
Являются ли страшные предсказания о том, что ждет американских евреев, более точными, чем те, которые мы слышали в прошлом? Это может показать только будущее. Но мы знаем, что прежние предсказания не оправдались. Всегда находились лидеры, которые отказывались сдаваться. Эти «творцы диаспоры» написали сценарии, позволившие евреям оставаться креативными, культурными людьми всю 2000-летнюю историю диаспоры. Сегодня этот импульс жив и никуда не пропал. Кто в 1900-х годах мог предвидеть, что в конце века у иудеев появятся собственные хавуры[55] со своими религиозными руководителями и службами? Или свои женщины-раввины, которые будут играть ключевые роли в раввинате?
Кому могло прийти в голову, что люди будут пытаться найти иудаизм, не только возвращаясь к ортодоксии, но и отходя от нее? Наконец, можно ли было представить то значение, которое приобрели сегодня еврейские общинные центры, и масштабы их соперничества за первое место?
Чем можно подытожить историю евреев Америки? Как оценить итоги истории евреев в Америке? Вплоть до XX века она представляла собой банальное течение событий. До 1900 г. американский «иудаизм сытости» был культурно столь же бесплоден, как русский «иудаизм нищеты» до периода Хаскалы. Затем два исторических события – эмиграция русских евреев и уничтожение европейского еврейства Гитлером – увеличили число американских евреев до пяти миллионов и превратили страну в центр всемирной диаспоры.
Что это? Всего лишь сходство событий или подлинное повторение? В VI в. до новой эры вавилоняне разрушили палестинский центр иудаизма. Но идея иудаизма сохранилась. Когда история предоставила вавилонским евреям возможность вернуться в Палестину, они не воспользовались ею. Американские евреи также не торопятся переселяться в Израиль. Своим отказом от переселения вавилонские евреи положили начало диаспоре. Американские евреи своим отказом сохраняют диаспору. Иудаизм диаспоры со временем превзошел палестинский по своему интеллектуальному значению. В XX веке звание знаменосца новых веяний в иудаизме перешло к Америке.
Американский иудаизм не формировался по заранее заданной схеме – он появился в результате совместной деятельности людей. Его существование подчинялось собственной логике развития: он стал новой разновидностью иудаизма. Первые евреи, прибывавшие в колониальную Америку, пытались оставаться евреями, сознательно внося изменения в несущественные моменты своей религии, твердо придерживаясь веры в более важных вещах. Американский иудаизм – это самый либеральный иудаизм в еврейской истории; в нем выжили лишь те аспекты, которые евреи пожелали сохранить. Кроме того, определенное влияние на евреев оказало радикально новое отношение к религии в Америке. Разнообразия и свободы выбора здесь изначально было больше, чем где-либо.
Иудаизм в Америке обновлялся с тех самых пор, как первые евреи высадились в Новом Амстердаме в 1654 г. Хотя сегодня мы сталкиваемся с теми же проблемами, что и в прошлом, окружающая обстановка изменилась. В Европе евреям было необходимо оставаться евреями, чтобы не подвергнуться ассимиляции. В Соединенных Штатах важно оставаться евреями и одновременно участвовать в жизни общества. Нужно объяснять молодежи, не только как быть евреями, но и почему.
Способно ли американское еврейство породить те новые интеллектуальные идеи, которые необходимы сегодня, чтобы сохранить иудаизм в диаспоре? До 1900 г. на этот вопрос следовало бы ответить отрицательно. Сейчас, когда американский иудаизм обогащен европейской интеллектуальной элитой, на него можно, пожалуй, ответить утвердительно. Если это обогащение сведется всего лишь к прививке европейского интеллектуализма к дереву американского прагматизма, тогда нынешнее интеллектуальное превосходство американского еврейства будет преходящим и вскоре исчезнет. Но если вместо механического смешения произойдет химическая реакция, то Соединенные Штаты могут стать для иудаизма XXI века новым Вавилоном.
Некогда в Вавилоне были похоронены институты жертвоприношений и жречества. Взамен них возникли раввинат, молитва и синагога. Намечается ли что-нибудь подобное в современной американской еврейской жизни? В американском реформизме три перечисленных еврейских института начинают играть новую роль. Раввин становится не столько толкователем Талмуда, сколько доверенным лицом и посредником. Молитва перестает быть личной просьбой к Богу и становится восхвалением Творца. Теперь синагога уже не только место для богослужения, но и социальный центр, посредством которого находит выражение связь члена общины с иудаизмом и еврейством. Некогда фарисеи отбросили треть Торы и Талмуда, где речь шла о жрецах и жертвоприношениях[56]. В XIX веке реформизм отбросил вторую треть, касающуюся диетических и ритуальных правил. Он оставил последнюю треть, которую считает ядром иудаизма, – его кодекс этики, морали и правосудия. В Америке развилась совершенно новая система, которая затем была принята евреями по всему миру, – иудаизм организаций. Он включает в себя еврейские федерации, Национальный совет еврейских женщин, ассоциации Еврейского общинного центра, Американский еврейский комитет, Хадассу, Бней Брит, Антидиффамационную лигу и многие другие. Не состоит ли историческая роль американского еврейства в переходе к «спинозовской» – универсальной – фазе иудаизма?
