Владлен Сироткин - Зарубежные клондайки России

Вспоминаю, как еще в 1992 г. известный «державник», бывший генерал КГБ СССР А. Стерлигов пытался уговорить нас вооружить его аргументацией по «зарубежному золоту» для программы своей партии, но мы категорически отказались. Члены нашего совета не стали «вооружать» противоборствующие партии ни на парламентских выборах 1993 и 1995 гг. ни на президентских 1996 г. хотя такие предложения делались (и с точки зрения финансовой они были весьма заманчивыми). В 1999 г. в преддверии думских и даже президентских выборов 2000 г. предложения поддержать нашей «национальной идеей» то или иное движение или партию стали повторяться. Вокруг нашего Экспертного совета снова появились «ходоки» – от ЛДПР, лужковского «Отечества» и даже «Яблока». Но ответ наш был по-прежнему категорическим – в политику не играем. Вам наша фактура нужна лишь до 1999-2000 гг.: выберут, и вы вновь о национально-государственных интересах России забудете до новых выборов. А нам работать и работать еще не один год.

«Сухой остаток» многочисленных публикаций в отечественных и зарубежных СМИ за 1991-2000 гг. с точки зрения новых фактов достаточно скромен по сравнению с публикациями членов нашего Экспертного совета (В.Г. Сироткин, М.В. Масарский, И.А. Латышев, Ю.М. Голанд, С.П. Петров, Н.В. Моравский и др.).

Но все же несколько публикаций – во французском журнале «Экспресс» в 1998 г. о переплавке «ленинского» золота во Франции и продаже этих «новых» слитков в Нью-Йорке, статьи Виктора Черепахина, редактора международного отдела газеты «Moscow Life», о «пражском следе царского золота» и «царском» золоте как основе капитала многих банков Запада после Октябрьской революции в «Независимой газете» в 1997-1998 гг. сенсационная публикация политолога Евгения Кирсанова в той же газете 5 августа 1998 г. о том, как Япония по-пиратски захватила в марте 1917 г. последний транш «царского залогового золота» (включая и 5,5 т личного золота семьи Николая II Романова), и не менее сенсационное интервью «пороховых дел мастера», доктора химических наук Л.В. Забелина газете «Труд» 29 сентября 1998 г. о том, как в 1916 г. Россия «вбухала» в концерн Дюпона 2,5 млрд. долл. на строительство завода бездымного пороха в США (который так и не успели построить до 7 ноября 1917 г.), да еще бесплатно отдала «формулу Менделеева» как «ноу-хау» по производству такого пороха, что значительно обогатило «Дюпон кэмикл» (полное название публикаций см. ниже, в Краткой библиографии), – внесли существенные уточнения, и их учет стал одной из причин переиздания настоящей книги в уточненном и расширенном варианте.

В плане концептуальном все публикации 1991-2000 гг. делятся на три группы:

Первая – публикации членов Экспертного совета и вышеперечисленных авторов у нас и за рубежом, где исследуется на основе фактов история проблемы и предлагаются варианты ее практического решения.

Вторая, или «сенсационная», типа поисков островка у Британских островов, подаренного английским королем Николаю II в момент дарования ему титула лорда, или «апельсинового гешефта» хрущевских чиновников в 1964 г. в Израиле, обменявших русскую церковную недвижимость в Святой земле на два теплохода апельсинов (интервью Вл. Щедрина со мной в «Рабочей трибуне» 19 февраля 1994 г.).

Третья, или «заказная», когда противники возвращения российского золота и недвижимости под юрисдикцию России из числа «олигархов» через подконтрольные им СМИ выдвигают надуманные аргументы, а членов нашего совета обзывают «фантазерами» (как это сделали в моем присутствии бывшие министры Александр Шохин и Андрей Нечаев в передаче «Пресс-клуб» по ТВ-Центр 28 февраля 1999 г.).

Для «заказных» публикаций характерен такой пример. С 2000 г. у меня появился свой «Фаддей Булгарин» – некий доктор исторических наук Олег Будницкий, ведущий научный сотрудник Института отечественной истории РАН, лишь сравнительно недавно перебравшийся из Ростова-на-Дону в Москву.

Ранее не имевший никакого отношения к золотым клондайкам России за рубежом (темы его кандидатской и докторской диссертаций касались участия женщин-террористок и евреев в русском революционном движении XIX – начала XX в.), новоявленный «золотоискатель» вдруг в 2000-2003 гг. разразился целой серией статей в отечественных (журн. «Родина», журн. «Коммерсантъ-Власть», «Независимая газета» и др.) и зарубежных (парижская «Русская мысль») изданиях, в которых главным объектом неаргументированных нападок и просто грубостей («так называемый доктор», «с позволения сказать, профессор», «последователь Остапа Ибрагимовича» «Бендера» и т.п.) стал я.

Подтекстом же всех этих разносных статей была главная мысль: никаких золотых клондайков у России за рубежом нет (все это выдумки «так называемого доктора»), а то, что и было, – давным-давно потрачено лидерами белой эмиграции на свои нужды.

Разумеется, я немедленно ответил своему «фаддею» и в печатных, и в электронных СМИ, без труда выяснив заказчиков этого компромата (подробней о них см. ниже).

Следует сказать, что приемы контраргументации «будницких и Кo» довольно примитивны и рассчитаны на обывателя, плохо знакомого с отечественной историей. Вот некоторые из них:

– подсчет золота идет по его физическому весу, без учета набежавших за 80 лет процентов. Но даже эксперты Английского банка, откликаясь на публикацию в «Санди таймс», признали: в момент доставки «царское» золото стоило 4 млрд. долл. в ценах 1914 г. но в 1999 г. то же золото с учетом процентов за 80 лет уже «тянуло» на 50 млрд. долл.;

– за большевистскую национализацию в 1918 г. Россия якобы должна Западу в сто раз больше (40 трлн. долл.), чем у нее находится золота и недвижимости за границей (400 млрд. долл.).

Цифра этого долга взята «с потолка», ибо:

1) с Германией все взаимопретензии об имуществе были урегулированы соглашениями 1918, 1922 и 1926 гг. и сегодня ФРГ имущественных претензий к России не имеет (тогда как у России имеются претензии по советскому имуществу в бывшей ГДР и военному – по ЗГВ);

2) с Францией претензии крупных держателей «царских займов» (банков «Креди Лионнэ», «Сосьете женераль», «Париба», компании «Национальное общество железных дорог Франции» и др.) были урегулированы еще в 1922-1927 гг. и компенсация им была выплачена (см. официальную справку по взаимопретензиям на основе данных бывшего Минфина СССР и нынешнего Казначейства Франции – Приложения, док. 17);

– при обсуждении проблем реституции ангажированные журналисты, особенно из германских СМИ, почему-то упорно ссылаются на Гаагскую конвенцию 1907 г. «О законах и обычаях ведения войны». Как уже отмечалось выше, никакого международного акта о реституции до сих пор не принято. Из 13 одобренных в Гааге в 1907 г. конвенций лишь одна – «Об ограничении случаев обращения к силе для взыскания по договорным долговым обязательствам» – имеет некий намек на желательность мирных реституций, но и этой конвенции явно недостаточно, чтобы юридически обосновать, например, возвращение «золота Трои» в Германию, Грецию или Турцию.

Собственно, вопрос о желательности включения в финансово-экономический оборот для возрождения новой, демократической России ее огромных богатств за рубежом, впервые возникнув на Первом конгрессе соотечественников в августе 1991 г. в Москве, все последующие двенадцать лет время от времени всплывал в российских коридорах власти.

При этом в нашем Экспертном совете возникло нечто вроде разделения труда: по начальникам ходил Марк Масарский, а я писал всевозможные обращения и справки (их большая коллекция, адресованная Силаеву, Гайдару, Шумейко, Черномырдину, Немцову и, наконец, Ельцину, и сегодня хранится в Текущем архиве Экспертного совета).

Общее отношение властей предержащих можно охарактеризовать старой поговоркой брежневских времен: все идут навстречу, но пройти нельзя.

Никто открыто не возражал против важных и нужных проблем (президент Б.Н. Ельцин трижды накладывал на наших бумагах положительную резолюцию, причем последний раз – накануне второго тура президентских выборов 1996 г. в присутствии М.В. Масарского, входившего в его избирательный штаб), но каждый раз бумаги тонули в бюрократическом аппарате Правительства и Администрации Президента.

Из всех высших должностных лиц на наши бумаги тогда откликнулся только Е.М. Примаков, в тот период директор Службы внешней разведки. В ответ на наше письмо и приложенную к нему справку весной 1994 г. Примаков принял меня лично. Состоялся обстоятельный часовой разговор о деятельности нашего общественного совета и путях подключения к этому благородному делу государственных органов, в частности путем создания специальной Межведомственной комиссии по защите имущественных интересов России за рубежом (в тот период ее создание мыслилось при Президенте, и Марк Масарский несколько раз обсуждал этот вопрос с тогдашним главой Администрации Президента С.А. Филатовым).