Владимир Бешанов - Танковый погром 1941 года. В авторской редакции
В командование 5-й армией вступил генерал Л.А. Говоров. 18 октября, несмотря на категорические приказы и требования командующего и Военного совета Западного фронта, Можайск пал. Неоднократные попытки вернуть город не дали положительных результатов. В связи с этим Жуков потребовал от командования 5-й армии «безжалостно расстрелять» тех, кто «самовольно оставил фронт», «не останавливаясь перед полным уничтожением всех бросивших фронт». И не останавливались: за отход без приказа из района Рузы частей 133-й стрелковой дивизии перед строем были расстреляны ее командир полковник А.Г. Герасимов и бригадный комиссар Г.Ф. Шабалов.
Не знаю, что больше помогло, жуковские советы или переданные Говорову две дивизии и 22-я танковая бригада подполковника И.П. Ермакова, но фронт на этом направлении на какое-то время стабилизировался. Пополнились боевыми машинами и другие соединения. 23 октября в состав армии прибыли 82-я мотострелковая дивизия и 25-я танковая бригада, теперь в распоряжении Говорова было 4 дивизии и 5 танковых бригад. К 31 октября противник был остановлен.
На защиту Малоярославца в полосе 43-й армии были брошены 312-я стрелковая дивизия, курсанты подольского пехотного и пулеметно-артиллерийского училищ, шесть артиллерийских полков, полк реактивной артиллерии, семь отдельных огнеметных рот, два батальона запасного полка. Рубежи западнее города были заранее оборудованы и имели долговременные огневые точки. В общем, у командующего армией генерал-лейтенанта С.Д. Акимова было вполне достаточно сил и средств для того, чтобы отбить наступление одной моторизованной и одной пехотной дивизии 57-го мотокорпуса. Но все попытки сдержать продвижение противника в этом направлении оказывались тщетными. Тогда по приказу командования Западного фронта 13–14 октября был предпринят контрудар силами 110-й и 113-й стрелковых дивизий. Однако и он оказался безуспешным. Не изменил положения и дополнительный ввод в сражение 53-й стрелковой дивизии, 9-й танковой бригады полковника И.Ф. Кириченко и 17-й танковой бригады майора Н.Я. Клыпина.
Общее представление об организации и ходе этих боев может дать справка начальника штаба 43-й армии:
«8.20. 16.10. 12 стрелковому полку приказано наступать в направлении Черкасов, Большая Шубинка с целью восстановить положение на левом фланге Подольского пехотного училища с одновременным уничтожением противника в районе Черкасово. Полк эту задачу не выполнил. Продолжал топтаться вокруг Черкасово…»;
«…17.10. 17.00. 8 тяжелых танков и 6 средних танков с мотопехотой атаковали из Черкасово 12 стрелковый полк и прорвали фронт. 12 стрелковый полк, как доложили делегаты Штарма, разбежался и не принял боя»;
«В связи со сложившейся обстановкой и необходимостью ликвидировать прорыв командарм генерал-лейтенант Акимов в 4.00. 17.10. отдал 53 стрелковой дивизии приказ: в течение 17.10, подчинив себе Подольское пехотное училище, 108 запасной полк, восстановить положение на левом фланге… Приказ этот командиром 53 сд выполнен не был.
В 12.00. 17.10. новый командарм генерал Голубев подтвердил этот приказ и потребовал его выполнения. Командир 53 сд доложил, что приступил к выполнению, но, как оказалось впоследствии, только отдал приказ, а войска оставались на месте»;
«223 стрелковый полк 16.10 самовольно оставил фронт в районе Каверино и вошел в Доброе восточнее Малоярославца. Командир полка и комиссар полка расстреляны»;
«17.10 прибыла батарея «РС», которая дала один неудачный залп. Стреляли они по деревне Черкасово, но туда не попали, а попали в нашу пехоту и убили 7 красноармейцев».
Недостаточно гибкое управление войсками, плохое взаимодействие между родами войск привели к тому, что немцам удалось прорваться севернее города на Боровск; большинство подольских курсантов погибло, приняв на себя основной удар. Разбитые советские части отошли к Наро-Фоминску и на рубеж реки Протва. 17 октября в командование 43-й армией вступил генерал-майор Голубев.
18 октября немецкие танки ворвались и в Малоярославец. Однако в донесении 57-го германского мотокорпуса за этот период сообщалось, что «последние бои за овладение русскими позициями были самыми ожесточенными за весь период кампании в России, так как противник оказывает яростное сопротивление…». Поскольку немецкие подвижные силы сильно оторвались от своей пехоты, резко возросли потери в танках. 20-я танковая дивизия потеряла безвозвратно 43 танка. В общей сложности к 16 октября 4-я танковая группа насчитывала 710 танков. Причем речь здесь идет об имеющихся в наличии машинах, боеготовых было гораздо меньше.
С оставлением Боровска и Малоярославца создалось опасное положение на подольском и наро-фоминском направлениях, и поэтому войска, сражавшиеся в районе Наро-Фоминска, были объединены по указанию Ставки управлением 33-й армии генерала Ефремова. Подольское направление продолжала оборонять 43-я армия, усиленная одной дивизией и двумя танковыми бригадами. Южнее, серпуховское направление, прикрывала 49-я армия. Ее малочисленные части не смогли удержать Калугу и отходили на восток. В конце октября бои шли уже в 80–100 км от Москвы. Немцам удалось потеснить Западный фронт с можайской линии обороны. Но тогда же войска фронта нанесли несколько контрударов в районах Скирманово, Дорохово, Наро-Фоминск.
Генерал Жуков, как и летом на Украине, при малейшей возможности стремился проводить контратаки и контрудары, что приводило к неоправданно большим потерям. В результате части бросались в бой неподготовленными, теряли много людей и техники, но поставленных целей не достигали. Использование этих сил и средств в обороне наверняка принесло бы больший эффект и позволило бы нанести противнику более значительные потери. Однако любая прибывшая на фронт свежая часть тут же бросалась на штурм какой-нибудь высоты или укрепленного пункта.
Командующий Западным фронтом настоятельно требовал: «Оборону осуществлять как оборону активную, соединенную с контратаками. Не дожидаться, когда противник ударит сам. Самим переходить в контратаки. Всеми мерами изматывать и изнурять врага. Беспощадно расправляться с трусами и дезертирами, обеспечивая тем самым дисциплину и организованность своих частей. Так учит нас наш СТАЛИН».
Например, в конце октября в состав 16-й армии Рокоссовского передали только что сформированную по полному штату 28-ю танковую бригаду полковника К.А. Малыгина. В бригаде имелось два танковых батальона, батальон автоматчиков, артиллерийская и минометная батареи. В одном из танковых батальонов было четыре KB и 11 «тридцатьчетверок», второй укомплектован легкими танками Т-60. В первом классически оборонительном бою за село Рождествено бригада уничтожила несколько танков и два бронетранспортера противника, не имея потерь. Затем бригаде поставили задачу совместно с 4-й танковой бригадой захватить деревню Скирманово, превращенную немцами в опорный пункт. На ближних подступах к деревне господствовала высота, на которой противник сосредоточил противотанковую артиллерию и вкопанные в землю танки, с севера их позиции прикрыты глубоким оврагом.
«Для координации усилий двух бригад к нам прибыл из штаба фронта полковник Мякухин. Малыгин предложил обойти Скирманов слева и ударить противнику во фланг и тыл. Но представитель фронта решительно отверг такой вариант. Он считал, что на обходной маневр у нас не хватит ни времени, ни сил.
— Но атаковать здесь в лоб — значит посылать людей на гибель, — стоял на своем Малыгин.
— А вы что же, на войне хотите без потерь обойтись? — с язвительной усмешкой возразил Мякухин. Переубедить его не удавалось», — так описал эту сцену комиссар 28-й бригады В.Г. Гуляев.
В безнадежной лобовой атаке сгорело шесть танков Т-34. 30 октября бригада получила приказ атаковать Скирманово с юга и, не достигнув цели, потеряла еще семь танков. В начале ноября на Скирманово нацелили совместные силы 27-й, 28-й и 1-й гвардейской танковых бригад. Наконец за четыре дня непрерывных боев с 11 по 14 ноября деревня была очищена от немцев, впрочем, ненадолго, а в бригаде Малыгина осталось три KB, четыре «тридцатьчетверки» и двенадцать Т-60. В других соединениях положение было не лучше. В 1-й гвардейской к началу нового немецкого наступления было 15 танков (2 тяжелых, 7 средних и 6 легких), а в 27-й бригаде — 17 танков (6 средних и 11 легких). А от 126-й стрелковой дивизии осталось два стрелковых полка, из которых один был двухбатальонного состава. После этого пришлось перейти к тактике засад.
В конце концов оборона Калининского и Западного фронтов стабилизировалась на рубеже южнее Осташкова, Калинин, Волжское водохранилище, Волоколамск, Наро-Фоминск, реки Нара и Ока до Алексина.
В полосе Брянского фронта танки Гудериана 29 октября вышли к Туле. Попытка захватить город с ходу натолкнулась на упорную оборону и окончилась провалом, причем немцы понесли большие потери в танках и офицерском составе. Во 2-й танковой армии остался 271 танк, а в потрепанной 4-й дивизии — всего 38 исправных машин. Только во время прорыва под Мценском войска Гудериана потеряли 242 танка и еще 34 — в боях за Тулу. Оборона Тулы явилась заключительным этапом октябрьских оборонительных боев на южных подступах к столице. Эти бои сыграли огромную роль в стабилизации Брянского фронта и обеспечили устойчивость левого фланга Западного фронта. В первых числах ноября германское наступление на Москву было остановлено почти на всех направлениях. Немцы добились большого оперативного успеха, но стратегической цели — захвата столицы — не достигли. После 200— 250-километрового продвижения на восток они вновь были вынуждены взять паузу.
