Русские воеводы XVI–XVII вв. - Вадим Викторович Каргалов
Обычно в исторических сочинениях воеводы лишь «обозначались» по чинам и фамилиям в связи с отдельными походами и битвами. Григорию Ромодановскому повезло больше: русский историк С.М. Соловьев оставил потомкам описание внешности воеводы, основанное на впечатлениях современников:
«На военном же поприще чаще всего встречались мы с князем Григорием Григорьевичем Ромодановским. Одна отрасль князей Стародубских – знаменитые Пожарские, сходит со сцены, другая, Ромодановские, остается и сильно поднимается. Князь Григорий, как говорят, отличался свирепостию характера и телесною силою, он был больше солдат, чем вождь; превосходил всех военною пылкостию, неутомимою деятельностию, быстротою и львиным мужеством; в Малороссии… он приобрел расположение жителей»[20].
Можно добавить, что Григорий Ромодановский, в отличие от Алексея Трубецкого и Юрия Долгорукова, почти не принимал участия в придворных делах, не пользовался особым расположением царя. Он был воеводой, о котором вспоминали в трудное время, когда требовались быстрота и решительность действий, согласованные усилия больших ратей, когда появлялась необходимость разрубить саблей сложные дипломатические узлы или просто подкрепить военной силой хитроумные ходы посольских дьяков. А трудные времена обрушивались на Россию во второй половине XVII столетия гораздо чаще, чем выпадали мирные годы, и потому князь Григорий Григорьевич Ромодановский постоянно находился «в службе».
С самого начала своей «государевой службы» Григорий, восьмой сын князя Григория Петровича Ромодановского, оказался связанным с «украинными делами». Осенью 1653 г. в Переяславль поехало русское посольство во главе с боярином В.В. Бутурлиным, чтобы принять присягу у гетмана Богдана Хмельницкого. Среди стольников поименован и князь Григорий Григорьевич Ромодановский. Это было первое упоминание о нем в разрядах.
Весной 1654 г., в начале похода царя Алексея Михайловича к Смоленску, мы видим Григория Ромодановского головой в «царском полку». В августе 1654 г. из-под Смоленска был послан под Дубровну, занятую поляками, стольник князь Ф.Ф. Куракин с семью сотнями жильцов; в числе «голов сотен» был поименован Григорий Ромодановский. Как уже говорилось в предыдущей главе, русский отряд взял Дубровну, о чем «сеунщики» немедленно сообщили царю. Это была первая военная операция, в которой непосредственно участвовал молодой голова. Подробности его действий неизвестны – слишком малозначительная фигура сотенного головы, чтобы о нем специально упомянули дьяки Разрядного приказа!
Можно только предположить, что Григорий Ромодановский проявил себя неплохо, потому что его миновала обычная для служилых людей «школа воеводства» в каком-либо небольшом пограничном городе. 1 марта 1655 г. воеводы боярин и дворецкий В.В. Бутурлин и стольник Г.Г. Ромодановский были посланы с полками в Белую Церковь, на соединение с гетманом Богданом Хмельницким, чтобы вместе воевать «литовские города».
Поход начался в июле. Русские полки Бутурлина и Ромодановского и казаки Хмельницкого стремительно ворвались в Галицию. Один за другим сдавались польские крепости, «сеунщики» везли радостные вести в ставку царя. В сентябре «добил челом государю» (сдался) брат польского коронного гетмана Павел Потоцкий. Это был большой успех, о котором доложили царю Алексею Михайловичу.
А воевода Григорий Ромодановский и гетман Богдан Хмельницкий уже двигались на Львов. Коронный гетман Станислав Потоцкий не решился дать сражение на подступах к городу и отступил к Слонигородку. Это был обычный тактический прием польских военачальников: оставить в крепости гарнизон, а главные силы сосредоточить неподалеку, чтобы угрожать осаждающим с тыла, нарушать их коммуникации. По существу, судьба Львова зависела от того, удастся ли разбить и отогнать гетманское войско.
Богдан Хмельницкий начал осаду Львова, а вслед за Потоцким направил сильный отряд под командованием князя Ромодановского и миргородского полковника Лесницкого. Идти было недалеко – коронный гетман остановился в Слонигородке, всего в 4 милях от Львова. Но путь русским ратникам и казакам преграждало глубокое озеро. Обходный маневр тоже не сулил успеха: с двух сторон польское войско, вставшее укрепленным лагерем на берегу озера перед Слонигородком, прикрывали леса и тинистые протоки, были расставлены караульные заставы. Гетман Станислав Потоцкий чувствовал себя в безопасности.
Лунной ночью 18 сентября 1655 г. казаки разобрали хаты в близлежащих деревнях, построили из бревен плотины на протоках, через которые сначала скрытно переправились небольшие отряды смельчаков, вырезавшие караулы, а затем и все русские полки. Гетман Потоцкий явно недооценил опасности: он послал к месту переправы только небольшой отряд конницы, который был разбит казаками и в панике бежал. А по плотинам уже двигались полки воеводы Ромодановского и иноземного полковника Гротуса. Польские солдаты, сидевшие в укреплениях на берегу озера, побежали к городу – они боялись оказаться отрезанными от главных сил Станислава Потоцкого. Этим немедленно воспользовался Ромодановский. Он приказал своим «ратным людям» неотступно преследовать врага и на его плечах ворваться в Слонигородок. Так и получилось. Потоцкий покинул пылающий город и начал поспешно возводить укрепленный лагерь. Победу теперь предстояло искать в полевом сражении.
…Упорный бой продолжался более 3 часов. Солдатские роты Станислава Потоцкого давили на центр русского строя. Сменяя пехотинцев, атаковали русские полки гусарские хоругви, вооруженные длинными копьями. И вот уже русская пехота начала подаваться назад, правда, еще сохраняя боевой строй, но уже измученная непрерывными атаками. Но воевода Ромодановский успел сосредоточить на флангах конницу, неожиданные удары которой расстроили ряды воинства Потоцкого. Успех теперь явно клонился на сторону русских и казачьих полков, но гетман еще не терял надежды удержаться до темноты. Может, это ему бы и удалось, если бы не одно непредвиденное обстоятельство. Поляки увидели, что к месту сражения приближается какая-то новая рать. Кто-то крикнул: «Свежее войско идет на нас!» Началась паника, польские солдаты и гусары разбегались, бросая пушки и знамена. Когда же разобрались, что это подходит к ним на помощь «посполитое рушенье» из Перемышля, было уже поздно. Вся армия Станислава Потоцкого в панике отступала, и остановить ее не могли ни крики полковников и ротмистров, ни призывные вопли труб. Русская конница преследовала по пятам, не давая полякам остановиться и снова построиться для сражения. Только наступившая ночь спасла остатки воинства гетмана Потоцкого от полного уничтожения или плена.
Следует отметить, что Богдан Хмельницкий не воспользовался результатами этой победы. Окружив Львов, он не предпринимал решительных действий, начал длительные переговоры с горожанами, уговаривая их сдаться. Время было упущено. Гетман получил известие о нападении на Украину крымских татар и приказал отойти. Покинули Галицию и русские полки. Григорий Ромодановский уехал в Москву.
Победа над коронным гетманом Станиславом Потоцким прославила воеводу. В марте 1656 г. он принимал участие в торжественной встрече антиохийского
