Вячеслав Меньшиков - Ржев – Сталинград. Скрытый гамбит маршала Сталина
– Иван Александрович, – начал он, – лежу я с автоматом вон в тех кустиках. Слышу шаги. Оборачиваюсь – Сталин. Он подошел и спросил: «Ты адъютант Серова?» – «Так точно». – «Охраняешь?» – «Так точно». – «Ну, охраняй». И ушел.
Тужлов не успел договорить, как на пороге появился Сталин.
– Товарищ Серов, а у нас сегодня похлебка будет?
– Через полчаса, товарищ Сталин.
И тут Серов понял, что Сталин ему не поверил, тем более что Берия рассказал ему о пропавшей машине.
Люди из ближайшего окружения Сталина рассказывали ему о чудовищной подозрительности Сталина, гипертрофированной мнительности Верховного, даже в мелочах.
Серов впервые так близко общался со Сталиным и никак не мог выработать линию поведения.
– Так вы, товарищ Серов, утверждаете, что обед будет через полчаса. А где его готовят?
– В соседнем доме, товарищ Сталин.
– Проводите.
Серов отвел Верховного в соседний домик, где генерал Ефимов раскинул кухню.
Когда они вошли, то почувствовали запах жареной баранины, на печи закипала похлебка.
Сталин все внимательно осмотрел и бросил, уходя:
– Не соврал.
Вождь ушел, а генерал Серов долго не мог успокоиться, так его поразила эта мелочная подозрительность.
После обеда Верховный подобрел. Он вызвал Серова, долго рассматривал его и сказал:
– Я располагаю агентурными данными, товарищ Серов, что вы не спите третьи сутки.
– Это дезинформация, товарищ Сталин.
– Только не надо обманывать. Немедленно спать, а как отдохнете, немедленно ко мне.
Серов, водители, его адъютант и генерал Ефимов действительно спали урывками, потому что лежали с автоматами вокруг дома. А два бериевских адъютанта охраняли только своего шефа.
Как сказал генерал Ефимов, Сталин боялся незнакомых людей, опасаясь покушений.
3-го августа. Спал Серов ровно два часа. Проснулся, умылся и пошел к Сталину. (Было уже около 18 часов. – В. М) Он постучал, получил разрешение, вошел в комнату. Сталин все так же стоял, склонившись над картой. Верховный выдержал паузу и сказал:
– Товарищ Серов, завтра мы должны быть на Калининском фронте у Еременко. Остановимся в районе Ржева. Мы утром (4 августа. —
В. М) выдвинемся туда на поезде, вы сейчас летите на самолете и приготовите все к нашему приезду. Вот здесь, – Сталин показал точку на карте, – будете нас встречать.
Серов вышел и немедленно позвонил начальнику охраны тыла Западного фронта генералу Зубареву, чтобы он с пограничниками встретил его на полевом аэродроме.
На аэродроме генерал Зубарев доложил:
– Иван Александрович, точка около Ржева – это маленькая деревня Хорошево. Всего дворов двадцать. Ее война обошла.
После полета они приехали в Хорошево, и Серов крайне удивился: все дома были целы, даже огороды распаханы, словно обитаемый остров в жестоком военном море.
Прошлись по деревне и увидели чистенький, какой-то радостный домик.
Зашли. Внутри побелка легко разрисована.
– Хозяйка, – сказал Серов, – в вашем доме генерал жить будет, так что вы его на три дня освободите.
– Ну что за жизнь. При немцах полковник жил, теперь генерал, когда от вас отдых будет.
– Скоро, хозяйка, – засмеялся Серов, – очень скоро.
– А генерал-то твой меня не обокрадет? Немецкий полковник даже глиняные горшки спер.
Серов и Зубарев расхохотались.
– Не сопрет он, хозяйка, твои горшки, – успокоил Зубарев.
Немедленно в доме навели порядок, протянули связь, во дворе соорудили летнюю кухню». [21]
3 августа 1943 года. А. Т. Рыбин:
«Сталин провел ряд совещаний с комсоставом Западного фронта. Прилег отдохнуть в 3 часа ночи… Ночевал в домике недалеко от штаба, попросив Румянцева разбудить в пять утра. (4 августа. – В. М). Но тот “проспал”, дав Сталину отдохнуть пару лишних часов. Их связывала давняя дружба, в честь которой этот генерал единственный имел право называть Верховного главнокомандующего просто Иосифом Виссарионовичем. Он – старый чекист, участвовавший еще в подавлении левых эсеров и освобождении Дзержинского. В прошлый раз, когда Румянцев неожиданно всхрапнул на переднем сиденье машины и Жданов поинтересовался, кто же кого охраняет, Сталин возразил: “Кутузов тоже дремал, но все видел”. А теперь он вспылил от подобного разгильдяйства, убрав с глаз долой генерал-лейтенанта, которого перевели на другую работу.
Комендант дачи генерал С. Ефимов и я поехали на станцию Мителево (возможно, Мятлево. – В. М.), где должен быть подготовлен спецпоезд. Потом подъехал Сталин, зашел в вагон… Почти уже в утро паровоз взял курс из Гжатска на Вязьму, Сычевку, а затем на Ржев». [22]
4 августа (утро). Э. Хруцкий:
«Серов поехал на станцию, которая и была той точкой на карте, обозначенной ему Сталиным.
Никакой станции не было. Стояла будка, и рядом с ней курил человек в железнодорожной рубашке и футляром с флажками на поясе.
– Сейчас покажется поезд, нужно его остановить.
– А как? – удивился железнодорожник.
– Флажками, сигналом.
– Да не умею я, сторожу здесь третий день, а до этого пастухом был.
– Давай флажки.
В академии им. Фрунзе очень подробно читали лекции по военно-железнодорожному делу.
…Появился поезд.
Серов взял красный флажок и начал круговое движение. Поезд остановился.
Первым вылез Берия, не здороваясь, злобно выдавил:
– Зря ты в стрелочники не пошел…
Спецпоезд встал на станции Мелихово в одном километре от деревни Хорошево и вблизи от гор. Ржева. Ехать поезду от Г. жатска до этой станции было недалеко. Всего около ста километров по железной дороге. Название села, где собирались разместить Верховного, говорило само за себя – Хорошево».
4 августа. Из воспоминаний ефрейтора 135-го полка НКВД И. Резника:
«От Мелихова до дер. Хорошево по дороге были на постах автоматчики из нашего полка. Командовал всеми генерал пограничник Зубарев. Он меня поставил у входа в дом деревни Хорошево, где должен был находиться Сталин. Был у меня и подчасок на посту с противоположной стороны дома. 4-го августа… приехал Сталин». [23]
Сталину дом понравился. Он умылся и сразу же соединился по ВЧ с командующим Калининским фронтом генералом Еременко. Минут десять Сталин орал на Еременко, что его фронт топчется на месте и не дает возможности другим фронтам развивать наступление.
Окно было приоткрыто, и Серов впервые услышал, как Сталин матерится.
Поговорив, Верховный крикнул в окно:
– Серов!
– Я, товарищ Сталин.
– Это что за генерал?
– Пограничник, товарищ Сталин, начальник охраны тыла фронта.
– Очень хорошо. Пусть привезет мне Еременко.
– Вызовет, товарищ Сталин?
– Нет, привезет». [24]
Верховный остановился в доме мастера льночесальной фабрики Натальи Кондратьевны Кондратьевой. В честь 8-летия пролетарской революции в 1925 году ей первой на предприятии было присвоено высокое звание Героя труда. После смерти мужа осталась Наталья Кондратьевна одна с пятилетней дочкой Соней на руках. Вдвоем они и пережили войну. Обстановки роскошной в домике не было, но для встречи с «Хозяином» расстарался уже сам Берия, где-то добыв хрусталь, ковры, хорошую кровать, доставил кинохронику. Сталин все это отверг, оставив для отдыха обычную железную койку.
Рассказывает тверской журналист Максим Страхов:
«4 августа 1943 года дочь хозяйки дома Кондратьевой София утром возвращалась домой. С апреля она трудилась на земляных работах. Делалось это на случай, если немцы вдруг прорвут нашу оборону и опять устремятся в глубь страны. Подойдя к своему дому, девушка увидела много военных, они засыпали территорию возле дома песком, установили зачем-то телефонную связь, в саду соорудили печку-времянку. В доме мама разговаривала с солдатами. Через некоторое время приехало начальство поважнее. Были среди них и генералы, которые осмотрели все то, что творилось вокруг дома, прошлись по комнатам, провели кое-какую перестановку вещей». [25]
