Александр Тюменев - Евреи в древности и в Средние века
значительным, как в других западноевропейских странах, так
как торговля никогда не занимала в их жизни такого исключительного значения как в этих последних. Во Франции и
Англии картина экономической жизни евреев также заметно
начала изменяться еще с конца одиннадцатого века, и таким
образом, во всяком случае, начало этого процесса должно быть
отнесено еще ко времени, предшествовавшему первому крестовому походу. И только, быть может, в Германии время перелома в жизни евреев хронологически до некоторой степени совпадает с началом эпохи крестовых походов.
1 Такая схема долгое время являлась господствующей; см., например, Stobbe. S. 103; ср. И. Кулишер. Экономическое положение евреев на
Западе в средние века. - «Восход», 1901, № 9. С. 27-38. Однако еще у
Рошера, отмечавшего последовательность в вытеснении евреев из области торговли, мы находим более правильную точку зрения. В то же
время и некоторые из новейших исследователей не успели освободиться
от такой упрощенной и в то же время преувеличенной оценки значения
крестовых походов в жизни западных евреев; см., например: Hoffmann.
Der Geldhandel. S. 7-8; Honiger в Zeitschrift fur Geschichte der Juden in Deutschland. Band I. S. 94 f.; см. также Aronius, N° 232.
323
ii*
Таким образом, даже в качестве границы, разделяющей одну
от другой две различные по своему экономическому характеру
и значению эпохи в жизни еврейского народа, эпоха крестовых
походов может приниматься лишь условно и с известными оговорками. Еще осторожнее мы должны быть при оценке значения и последствий самого факта крестовых походов. Искать в
этом факте объяснения хронологически приблизительно с ним
совпавшей перемены в положении западноевропейских евреев и
тем более усматривать в нем непосредственную причину этой
перемены, значит, по нашему мнению, становиться на совершенно неправильный путь. Подобная преувеличенная оценка значения самого факта крестовых походов и его последствий, во
всяком случае, нуждается в весьма существенных ограничениях. Сближение с Востоком и хотя бы временное обладание
восточными рынками, явившееся важнейшим следствием первых крестовых походов, не могло непосредственно отразиться
на судьбе западных евреев хотя бы потому, что из области восточной левантийской торговли евреи оказались вытесненными еще задолго до первого крестового похода. Можно было
бы, таким образом, говорить лишь о посредственном влиянии
факта крестовых походов, влиянии, отразившемся на жизни и
судьбе западноевропейских евреев, лишь постольку, поскольку
этот факт имел значение для развития европейской торговли и
экономической жизни средневековой Европы вообще. Вопрос
об этих общих последствиях крестовых походов имеет, однако, слишком отдаленное отношение к нашей теме, а потому и не
может служить здесь предметом специального исследования.
Ограничимся поэтому только общим замечанием, что если завоевание восточных рынков и могло иметь существенное значение в жизни итальянских торговых республик, то уже влияние этого факта на экономическую жизнь государств и областей средней и северной Европы было несравненно более отда-
леннмм, а следовательно, вместе с этим не могло не быть и
более слабым и менее значительным и существенным. Так, для
развития внутренней торговли во всех этих странах, так же
как и для развития внешних торговых сношений между Францией и Англией или между Англией и другими северными странами или, наконец, для возникновения немецкой ганзы, факт
овладения восточными рынками не мог иметь, да, конечно, и не
имел большого значения; а между тем именно все эти факты в
развитии европейской торговли и оказали наиболее существенное влияние, как увидим, на положение и судьбу евреев.
324
Не в крестовых походах и не в их последствиях, но именно в развитии внутренних и внешних торговых сношений во
Франции, Англии и несколько позже в Германии, в возникновении французских ярмарок, в образовании лондонской и
позднее немецкой ганз следует искать непосредственные
причины утраты евреями торгового значения и вынужденного обращения их к исключительно ссудным и денежным операциям2. На этих фактах мы прежде всего поэтому и остановимся. Начнем с Франции. До десятого столетия включительно, пока главными потребителями привозных товаров оставались исключительно представители высшей церковной и светской аристократии, пока вместе с этим и главными торговыми
центрами служили епископские резиденции так же, как и наиболее богатые и крупные аббатства, вся внешняя торговля сосредоточивалась почти исключительно в руках еврейских торговцев. Евреи, как мы видели, рассеяны были в это время по
всей стране как в богатых епископских резиденциях, так и в
замках и селениях различных баронов, герцогов, графов, являясь в сущности не столько торговцами в настоящем значении
этого слова, сколько комиссионерами, состоявшими в распоряжении отдельных представителей светской и духовной аристократии. Каждый сеньор имел своего еврея, через посредство
которого и приобретал все необходимые ему в данный момент
продукты и изделия3. Такое положение дел заметным образом
начало изменяться только с начала одиннадцатого столетия.
2 Насколько все эти факты торгового развития в свою очередь
мало были связаны с фактом завоевания восточных рынков, можно
видеть хотя бы из того, что восточные товары далеко не являлись
главными предметами торговли даже на французских ярмарках, чаще
других посещавшихся итальянскими купцами, не говоря уже о торговых сношениях Англии и о торговле лондонской и немецкой ганз.
Даже на шампанских ярмарках, служивших начиная с половины двенадцатого столетия главными центрами всей западноевропейской торговли, а вместе с этим и сбыта восточных продуктов, вовсе не эти
последние, а прежде всего сукно и кожаные изделия составляли главный предмет торговли. См. Bourquelot. Etudes sur les foires de Champagne. Paris, 1865. P. 284 suiv. Даже итальянские купцы, за
исключением только венецианцев и генуэзцев, занимались на этих
ярмарках преимущественно продажей шерстяных и шелковых изделий, а не восточных пряностей и других предметов левантийской торговли. Heyd. Band II. S. 702-708; Schulte. Band I. S. 160-161.
3 Pigeonneau. Т. I. P. 104-110.
325
С одиннадцатого столетия возрождается во Франции городская жизнь, начинается развитие ремесла, возникают первые цеховые организации. К этому же столетию восходит и
начало самостоятельного торгового развития в связи с образованием национального купеческого класса. К этому же столетию относится и возникновение первых торговых организаций, обстоятельство, представлявшее крупнейшее явление в истории торгового развития Франции этого времени и вместе с тем
чреватое последствиями и для дальнейших судеб французских
евреев. Еще в первой половине одиннадцатого столетия слагаются и начинают действовать первые торговые объединения, в
том числе и такие, которым и впоследствии в течение долгого
времени принадлежало первое место во французской торговле, а именно: руанская ганза (Hanse de Rouen), парижская гильдия marchands de Геаи (букв, «водные торговцы». - Прим. ред.), компания луарских купцов, гильдия виноторговцев в Бордо
и др.4 Эти гильдии в короткое время приобретают широкое не
только экономическое, но и общественное значение. Их доверенные лица становятся во главе городского управления, благодаря чему торговые гильдии получают возможность влиять
на направление зарождающейся городской политики. В то же
время гильдии успевают распространить свое влияние и за
пределы своего городского округа. Так, они захватывают в свои
руки важнейшие речные таможни, выкупая или получая их в
лен от сеньора. Сеньоры, говорит Пижонно, инфеодировали в
руки торговцев и торговых компаний течение рек и даже моря
так же, как они инфеодировали землю баронам5. Точно так же
еще очень рано торговые гильдии успевают добиться и своей
непосредственной цели, именно, торговой монополии в данной
местности. Так, к половине двенадцатого столетия руанская
ганза получает, например, право исключительной монопольной
торговли с Ирландией6. Еще более существенных прав успела
добиться в течение того же двенадцатого столетия парижская
компания marchands de Геаи. Уже в самом начале двенадцатого столетия при Людовике VI она получила право облагать
все приходившие в Париж суда с вином известным сбором.
4 Pigeonneau. Т. I. Р. 114-115.
5 Pigeonneau. Т. II. Р. 117.
6 Относительно торгового значения руанской ганзы см.: Freville.
