Валерий Семененко - История Украины с древнейших времен до наших дней
4) Луганская, Сталинская и Харьковская области номинально подчинялись администрации Э. Коха, но фактическая власть здесь принадлежала военному командованию.
В дальнейшем Гитлер намеревался включить Галицию в состав рейха, а Крым передать тирольским немцам.
На службу Германии оккупанты стремились поставить индустрию и сельское хозяйство республики, однако эти планы осуществились лишь в незначительной мере. Если в 1943 году фашисты рассчитывали получить на металлургических заводах Донбасса и Приднепровья до миллиона тонн стали, в 1944 году — в два раза больше, то ее фактическая выплавка не превысила 35 тысяч — 70 тыс. т в год. В предвоенном 1940 году БССР и УССР выработали 13 млрд киловатт-часов электроэнергии, в то время как на всей оккупированной территории СССР — менее 2 млрд Добыча угля в Донбассе не превысила 10 процентов добычи 1940 года, поэтому из Германии к осени 1943 года в Украину его было ввезено более 1 миллиона тонн. Несколько повысилась в сравнении с довоенным периодом добыча марганца — в дополнение к тому миллиону тонн марганцевой руды, которая досталась немцам после отступления наших войск. В целом если страны Западной и Центральной Европы предоставили Германии товаров и услуг на 26 млрд долларов (в ценах 1940 года), то из Советского Союза оккупанты их получили лишь на 1 миллиард. Фашистам так и не удалось эффективно использовать Украину как транзитно-ресурсную зону, нужную для успеха блицкрига, в основном из-за собственных просчетов.
В 1942 году германские экономисты разработали «Иван-программу» — перспективный план освоения и эксплуатации оккупированных районов СССР. Согласно этому плану, в Украине были существенно расширены посевы подсолнечника, лекарственных трав, коксагыза, на площади 100 тысяч гектаров посеяли хлопчатник. Крестьянские дворы, объединенные в так называемые общинные хозяйства (фактически это бывшие колхозы), обкладывались налогами 12 видов. В то же время немцы разрешали иметь по одному гектару приусадебной земли, а при желании — дополнительно столько же в поле.
С декабря 1941 года Научный институт труда в Берлине разрабатывал планы заселения немцами территории СССР до Урала с таким расчетом, чтобы славян здесь осталось незначительное меньшинство. Зато к 2001 году на «освобожденных» от них регионах России, Белоруссии, Украины должны были проживать 90 миллионов немцев, а население самой Германии возросло бы втрое благодаря повышению уровня рождаемости и онемечиванию славянских детей арийского типа в возрасте 3–7 лет, составив 250 миллионов. После победы над СССР фашисты планировали германизовать примерно треть этнических украинцев, остальных — превратить в батраков у немецких хозяев, выселить или уничтожить. В оккупированных странах Западной Европы режим был намного мягче. Например, за 1940 год в Норвегии производство мяса превысило уровень предыдущего года, не допускались грабежи населения или конфискация продуктов, вещей у населения.
В Украине несколько более мягкий режим существовал в Галиции и Транснистрии. Так, благодаря деятельности А. Бизанца — бывшего комбрига УГА, ставшего главой службы по украинским делам при генерал-губернаторе Г. Франке) была организована даже система социальной помощи. За 1941–1943 годы открыты 2 тыс. детских садов для 114 тыс. детей, 1500 народных кухонь, кормивших более 100 тыс. обездоленных украинцев и т. я.
В ряде городов Восточной Украины, в том числе на Донбассе, немецкие комендатуры обязывали бургомистраты вести переписку и все дела только на украинском и немецком языках, запретив употреблять русский. Напротив, в Приднестровье господствовали румынский и русский языки.
Чтобы восстановить экономический потенциал Украины (при отступлении Красной армии многие предприятия были взорваны, оборудование вывезено или уничтожено), 20 германских фирм возобновили работу большинства консервных фабрик, ввезя для них на 13,8 млн марок машин и оборудования. Были восстановлены 172 бойни, 35 птицекомбинатов, большинство молочных, сахарных и ликеро-водочных заводов. Конечно, подавляющая часть продукции предназначалась для немецкой армии и населения рейха. Продовольственный рацион жителей Украины, работающих на оккупантов, даже в мае 1943 года (16 марта были созданы отделы снабжения населения в городах) составлял 150 г мяса, 75 г жиров, 2 кг хлеба, 3,5 кг картофеля, 250 г пшена в неделю, что обеспечивало лишь 1250 калорий ежесуточно.
С конца февраля 1941 года до конца сентября 1943-го руководство Германии обсуждало проблему о праве крестьян оккупационных зон на частное владение землей. И если в Прибалтике, Галиции, Крыму к концу 1943 года многие хозяйства реализовали это право (в Галиции немцы признавали крестьянскую земельную собственность до 20 га), то в центральной и южной Украине вопрос практически так и не решился. Хотя в течение 1942–1943 годов немецкая администрация рассчитывала реорганизовать в Украине по 10–20 процентов колхозов, данное решение начало реализовываться лишь в прифронтовой полосе, чтобы ослабить уровень сопротивления оккупантам. Мешали его выполнению проекты создания в Украине немецких фермерских хозяйств после победы над СССР.
С весны 1943 года оккупационные власти усилили борьбу со спекуляцией, часть зарплаты в связи с инфляцией выдавалась местным рабочим продовольствием, были введены 6—12-дневные ежегодные отпуска, срок оплаты бюллетеня по болезни повышен до 26 недель с сохранением половины средней зарплаты, назначались пенсии при гибели на работе кормильца семьи, обеспечивалось медицинское обслуживание рабочих и служащих, расширялась сеть детских дошкольных учреждений. Но большая часть населения Украины в связи с грабежом края, насильственной отправкой молодежи в Германию, расстрелами заложников к этому времени была настроена в пользу восстановления советской власти.
Следует отметить, что германское военное командование, нередко пренебрегая директивами Гитлера, пыталось склонить нерусскую часть населения на свою сторону. Так, за 25 июля — 12 ноября 1941 года из плена было отпущено 318 770 советских бойцов и командиров, из которых 277 761, т. е. почти 87 процентов, являлись этнографическими украинцами. Затем эта практика была продлена в течение 1 января 1942 — 1 мая 1944-го, когда разрешение на освобождение из лагерей военнопленных получили еще 823 230 человек — более половины из них украинцы. Некоторое время немецкая администрация заигрывала с православной церковью. В Херсоне, например, местному священнику было вручено 30 тыс. рублей на восстановление храма, в Борисполе в ноябре 1941 года был даже проведен референдум по вопросу о языке проповедей — украинском или русском. Лишь для 700 оставшихся в Киеве мусульман была открыта мечеть, на Западной Украине поддерживались начинания униатской церкви. Не удивительно, что 10 сентября 1941 года при массовом крестном ходе в Почаеве собралось не менее 15 тысяч верующих, восхваляя «батька-Гитлера», а некоторые даже целовали его портрет.
Для улучшения контроля над населением и некоторой стабилизации обстановки Э. Кох разрешил провести в Пинске 8—10 февраля 1942 года Собор по воссозданию Украинской автокефальной православной церкви во главе с митрополитом Луцким и Ковельским Поликарпом (Сикорским). Количество парафий УАПЦ быстро росло, особенно на Киевщине, Полтавщине и Харьковщине. Ее пастыри призывали украинцев уезжать на работу в Германию, организовывали сбор теплой одежды, обуви, металлолома, денежных средств в помощь Германии, а также украинским военнопленным. Только в Кривом Роге церковный комитет помощи пленным собрал за два года 157 тонн хлеба, 69 тонн муки, 22 тонн круп, 37 тонн овощей, ИЗО кг мяса и другие продукты. Для населения Германии и солдат вермахта в Украине было собрано только в январе 1942 года 273 446 шуб, полушубков, валенок, пальто, ватников и других теплых вещей.
Но объединение 1 октября 1942 года УАПЦ и Автономной церкви архиепископа А. Громадского (он признавал верховенство Московского патриархата) немцы не признали. А в начале 1943-го, после издания Э. Кохом приказа «Оо правовых отношениях религиозных организаций», немецкая администрация усилила вмешательство в церковные дела, тем более, что часть священников либо старалась остаться независимыми, либо помогала партизанам. Лишь в зоне Транснистрии православная церковь действовала практически беспрепятственно.
На остальной территории Украины оккупанты запретили преподавание Закона Божьего в начальных школах, посещение священниками концлагерей (ранее можно было доставлять сюда даже посылки весом до 6 кг), набор слушателей на краткосрочные пастырские курсы в Луцке, Полтаве, Днепропетровске, Харькове, Николаеве, Каменец-Подольске. И все же только в четырех областях Украины (Киевской, Полтавской, Луганской, Донецкой — в их современных границах) функционировали 950 храмов, в то время как весной 1941-го по всей УССР церковная служба проводилась лишь в 7 процентов церквей, действовавших в 1917 году. Но отметим и другое: за период оккупации фашисты уничтожили или осквернили в Украине 1670 церквей.
