Энтони Бивор - Вторая мировая война
В военном министерстве начальник разведки передал сообщение бригадному генералу Леонарду Героу – директору отдела военного планирования – с рекомендацией предупредить все американские военные базы в Тихом океане. Но Героу решил ничего не предпринимать. Как вспоминали потом, он сказал: «Я думаю, они получили уже предостаточно предупреждений». Дело в том, что штабам как ВМС, так и сухопутных войск США на Тихом океане 27 ноября было четко сказано, что война неизбежна. Эти разведданные также основывались на перехватах японской дипломатической переписки (проект Magic).
Странно, а может, и закономерно, но из Кремля никаких предостережений получено не было, несмотря на искреннее стремление Рузвельта помогать Советскому Союзу. Можно только догадываться о мотивах Сталина, но он отказался передать американцам сведения, полученные от Рихарда Зорге еще до начала битвы за Москву: о том, что Япония планирует внезапное нападение на американцев в Тихом океане. В то же время одним из самых поразительных совпадений Второй мировой войны можно считать тот факт, что именно 6 декабря 1941 г. и именно перед нападением японцев на Перл-Харбор, президент Рузвельт принял решение одобрить запуск проекта по разработке атомного оружия.
В первую неделю сентября японское военное командование склонило императора Хирохито согласиться с его решением начать войну. Свое несогласие он выразил лишь тем, что прочел стихотворение с призывами к миру, написанное дедом императора. При этом положение Хирохито как верховного главнокомандующего вооруженными силами было весьма неоднозначным. Его нежелание вступать в войну зиждилось не на моральных соображениях, а на опасении, что войну можно и проиграть. Оголтелые милитаристы, в основном офицеры младшего и среднего звена, считали, что на их страну возложена божественная миссия создания империи под эвфемистическим названием Великая восточноазиатская сфера взаимного процветания, или «pax japonica» («японский мир»), как называл ее еще в 1934 г. дальновидный американский посол в Токио. К ноябрю 1941 г. он уже опасался, что военные готовы вести свою страну к «общенациональному харакири».
Стремление Японии к имперской экспансии породило цели, противоречившие друг другу: войну в Китае, страх и ненависть к Советскому Союзу на севере и возможный захват французских, голландских и британских колоний на юге. Министр иностранных дел Есукэ Мацуока в апреле 1941 г., незадолго до нападения Гитлера на СССР, организовал подписание японо-советского пакта о нейтралитете. Когда немецкие войска стали быстро продвигаться на восток, Мацуока резко изменил свою позицию и выступил в пользу нанесения удара на север, в тыл СССР. Но такому плану воспротивилась верхушка японской армии. Еще свежа была память о поражении, нанесенном японцам Жуковым в августе 1939 г. Большинство высказалось за то, чтобы сначала закончить войну в Китае.
Оккупация Французского Индокитая в 1940 г. была предпринята прежде всего для того, чтобы воспрепятствовать поставкам вооружений для националистических войск Чан Кайши. Она, однако, оказалась решающим шагом на пути к стратегии «удара на юг», поддерживаемой главным образом командованием Императорских ВМС. Индокитай представлял собой идеальную базу для захвата нефтепромыслов Голландской Ост-Индии. А вслед за введеннием Англией и США эмбарго против Японии в отместку за оккупацию Индокитая командующий Императорским флотом адмирал Исороку Ямамото был предупрежден, что топлива для его кораблей хватит лишь на один год. Японские милитаристы чувствовали, что они должны идти дальше и захватить все, что им нужно. Идти на попятную означало бы недопустимую потерю престижа.
Военный министр Хидеки Тодзио признавал, что выступление против США с их промышленной мощью чревато огромным риском. А Ямамото, также опасавшийся последствий длительной войны с Соединенными Штатами, чувствовал, что в этом случае единственный шанс выжить принесло бы нанесение Японией первой мощного удара. «В первые полгода-год войны с США и Англией я буду неистовствовать и одерживать победу за победой, – предсказал он с необычайной точностью, – после чего… никаких успехов я уже не ожидаю».
Военные внешне смирились с выбором императора и премьер-министра принца Фумимаро Коноэ в пользу дипломатического соглашения с Соединенными Штатами, но не имели ни малейшего намерения идти при этом на какие-либо существенные уступки. Императорская армия решительно возражала против вывода войск из Китая. Несмотря на зачастую фаталистический подход к своим перспективам в войне, особенно если она затягивалась, японские военачальники предпочитали риск национального самоубийства потере престижа.
Рузвельт был убежден, что в политике лучше выдержать твердую линию, хотя на том этапе он и не хотел войны. Как генерал Маршалл, так и адмирал Гарольд Р. Старк, начальники штабов сухопутных войск и военно-морских сил, предостерегали президента, что Соединенные Штаты еще недостаточно подготовлены к войне. Однако государственный секретарь Корделл Хэлл во время переговоров с японским посланником был крайне возмущен, узнав 25 ноября об огромном караване военных кораблей и транспортов с войсками, проходившем через Южно-Китайское море. Он отреагировал на этот факт направлением Токио ряда требований, которые там расценили как ультиматум.
«Десять пунктов» Хэлла среди прочего включали требования, чтобы Япония ушла из Индокитая и Китая, а также отказалась от Тройственного пакта с Германией. К столь суровой реакции Америку подтолкнули китайские националисты и англичане. На этом этапе только полный и немедленный отказ США и Англии от объявленной позиции мог бы предотвратить конфликт. Впрочем, подобный признак слабости Запада, вероятно, все равно спровоцировал бы японскую агрессию.
Непримиримость Хэлла убедила японскую военную верхушку в оправданности их военных приготовлений. Всякие задержки теперь только ослабили бы их, откладывание войны привело бы к превращению Японии в «нацию третьего сорта», как сказал Тодзио на решающем совещании 5 ноября. В любом случае авианосцы адмирала Ямамото уже ушли с Курильских островов на севере Тихого океана, взяв курс на свою цель – Перл-Харбор. «Время Ч» было выбрано: 08.00 8 декабря по токийскому времени.
Японский план был направлен на закрепление Страны восходящего солнца в западных районах Тихого океана и в Южно-Китайском море. Предполагалось, что пять армий захватят пять основных целей. 25-я армия должна была нанести удар на Малайском полуострове и овладеть английской военно-морской базой в Сингапуре. 23-я армия в Южном Китае должна была захватить Гонконг. 14-й армии надлежало высадиться на Филиппинах, в колонии США, где располагался штаб американского главнокомандующего и проконсула генерала Дугласа Макартура. 15-й армии предстояло вторжение в Таиланд и Южную Бирму, а 16-я армия должна была захватить Голландскую Ост-Индию (современная Индонезия) с ее нефтепромыслами, жизненно важными для японских военных планов. В ответ на серьезные сомнения ряда своих коллег в ВМС адмирал Ямамото подчеркнул, что некоторые из этих операций, в частности нападение на Филиппины, окажутся под угрозой, если только он не нанесет первый удар, поручив авианосцам уничтожить американский флот.
Экипажи кораблей Ямамото в течение нескольких месяцев готовились, отрабатывая приемы торпедирования и бомбардировки. Разведданные по предполагаемым целям им предоставлял японский генеральный консул в Гонолулу, следивший за передвижениями американских военных кораблей. В выходные дни они всегда находились в гавани. Удар был назначен на утро понедельника 8 декабря, что соответствовало 7 декабря по вашингтонскому времени. На рассвете 26 ноября группа авианосцев во главе с флагманским судном Akagi, соблюдая режим полного радиомолчания, отошла от Курильских островов на севере Тихого океана.
На Гавайях адмирал Хасбенд Киммел, командующий Тихоокеанским флотом США, был глубоко обеспокоен тем, что его разведке было неизвестно местонахождение авианосцев Первого и Второго японских флотов. «Вы хотите сказать, – заметил он 2 декабря, когда ему доложили о таком неведении, – что они могут обходить Даймонд-Хэд [у входа в Перл-Харбор], а вы об этом не знаете?» Но Киммел даже не мог себе представить нападение на Гавайи, прямо посреди Тихого океана. Подобно морскому и армейскому командованию в Вашингтоне, он тоже считал, что нападение Японии гораздо вероятнее может произойти вблизи Южно-Китайского моря и будет направлено против Малайи, Таиланда или Филиппин. Таким образом, обычный порядок мирного времени на Гавайях не нарушался: офицеры щеголяли в белой тропической форме, а матросы с нетерпением ждали выходных – пива и отдыха на пляже Вайкики с местными красотками. На время уикенда на многих кораблях экипажи были укомплектованы по минимуму.
