Марина Сванидзе - Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953
Хрущев уезжает от Ворошилова и едет к Молотову. "Берия очень опасен, — говорит Молотов. — Я считаю, что надо, так сказать, идти на крайние меры".
Хрущев вспоминает: "Мы решили, что надо форсировать события, потому что могут нас подслушать или кто-либо может как-то проговориться".
Переговорили с членами президиума Сабуровым и Первухиным. Тут в Москву возвращается Каганович. Хрущев пишет: "Каганович был на лесозаготовках, проверял, как идут дела". Так вот, Каганович возвращается и говорит, что он "за". Маленкову поручают переговорить с Ворошиловым. Маленков приезжает к Ворошилову и рассказывает ему о выработанном решении. Ворошилов обнимает Маленкова, целует и принимается плакать.
Хрущев должен переговорить с Микояном. Разговор состоится в тот самый день, на который намечено заседание президиума Совмина, на котором будет поставлен вопрос о Берии. Микоян заезжает к Хрущеву на дачу по дороге на заседание. Разговаривают долго. Хрущев вспоминает: "Позиция Микояна была такая: товарищ Берия имеет отрицательные качества, но он не безнадежный, он в коллективе может работать. Это была совершенно особая позиция, которую никто не занимал".
Микоян с Хрущевым садятся в машину и едут в Кремль.
В пятницу 26 июня 1953 года академик Курчатов и будущий академик Александров находятся на объекте, где идет сборка водородной бомбы. За несколько дней до этого на объекте появились несколько генералов, направленных Берией, который курировал проект. Александров вспоминает, что было получено задание по моментальному завершению работы. Первый образец нового термоядерного изделия следует передать генералам. "Генералы просто сидели над нами", — вспоминает Александров. Курчатов по два раза в день докладывает Берии, как идут дела. 26 июня Курчатов звонит Берии — Берии нет.
В Москве, в Кремле, в это время начинается заседание президиума Совмина. Маленков председательствует. Слово просит Хрущев. Так условились заранее. Хрущев предлагает обсудить вопрос о товарище Берия. Хрущев вспоминает: "Берия сидел от меня справа. Берия взял меня за руку, посмотрел на меня и говорит: "Что ты, Никита? Что ты мелешь?"" Хрущев ему отвечает: "Вот ты и послушай. Я об этом как раз и хочу рассказать". Хрущев говорит о записках и действиях Берии после смерти Сталина, об отказе от социализма в ГДР, о том, что Берия хотел объединить националистов в республиках против русских, о том, что еще в 30-х годах говорили, что он, Берия, агент мусаватистской разведки, работающей на англичан. А люди, которые говорили об этом, исчезли. Хрущев заканчивает словами: "У меня сложилось впечатление, что Берия не коммунист, что он карьерист".
Потом говорит Молотов, другие. Потом Микоян. Он держится своей позиции: Берия не безнадежный человек. Маленков должен подвести итог. Но он теряется. Возникает пауза. Слово опять берет Хрущев. Предлагает поставить вопрос об освобождении Берии от всех постов, которые он занимал.
Маленков должен поставить вопрос на голосование. Вместо этого он нажимает кнопку и раньше условленного времени вызывает военных.
Военные ожидали сигнала в комнате ожидания при кабинете Маленкова. До заседания с ними беседовали Хрущев, Булганин, Маленков и Молотов. Вспоминает маршал Москаленко: "Они начали нам рассказывать, что Берия в последнее время нагло ведет себя, шпионит за членами президиума ЦК, подслушивает телефонные разговоры, следит, кто куда ездит, грубит со всеми. Они сказали нам, что по сигналу нам нужно войти и арестовать Берию". В числе этих военных — маршал Жуков. Маршал Москаленко вспоминает, что Хрущев дал добро на участие Жукова в перевороте. Но сказал, чтобы Жуков был без оружия.
После условного сигнала именно Жуков первым входит в зал заседания. Растерянный Маленков произносит: "Именем советского закона арестовать Берию". Жуков обыскивает Берию. На дверях, у входа в кабинет, где арестовывают Берию, стоит Леонид Брежнев. Берию уводят.
На следующий день, 27 июня 1953 года, руководство страны идет в Большой театр на оперу "Декабристы".
28 июня 1953 года академики Курчатов и Александров получают газеты. Александров вспоминает: "Спектакль в Большом театре, правительство сидит в ложе, Берии среди них нет. Мы были посланы на объект с четким поручением Берии — быстро закончить работу и передать изделие, т. е. бомбу, генералам. Но все генералы вдруг исчезли. Вот у меня такое впечатление получилось, что Берия хотел использовать эту подконтрольную ему бомбу для шантажа. И не только у меня — у Курчатова тоже было такое впечатление. Мы по этому поводу с ним говорили, прогуливаясь там в садике".
Было два варианта. Вариант номер один. Перекрывается шоссе Энтузиастов и дальше все улицы, ведущие к Кремлю. В Кремль ввозят водородную бомбу, которую создал Сахаров. Окончательная сборка производится в спецпалатке возле Царь-пушки. Затем объявляется, что бомба в Кремле и может быть взорвана в любую минуту.
Второй вариант — публичный. Объявляется, что водородная бомба находится на шоссе Энтузиастов. После объявления начинается движение в сторону Кремля. Под охраной бомбу ввозят в Кремль.
Берии нравился вариант № 2. Публичный.
