История Византийских императоров. От Василия I Македонянина до Михаила VI Стратиотика - Алексей Михайлович Величко
А в это время в Константинополе император гасил апостасию другими средствами. Он принял совет своего многомудрого паракимомена Василия и женился на принцессе Феодоре, дочери императора Константина VII Порфирородного и тетке юных царей Василия и Константина. К сожалению, о новой императрице мало что известно. Пожалуй, лишь то, что она была старше своего супруга, и этот брак имел номинальный характер. Она почти не оставила следа в истории, очевидно, не имея никакого влияния на мужа и государственные дела. Зато Цимисхий таким способом вошел в правящий дом Македонской династии, сроднился с ним и подтвердил незыблемость прав Василия и Константина на будущее время. Это событие значительно укрепило положение царя Иоанна Цимисхия в обществе[539].
Однако вернемся к мятежникам. Увы, судьба Льва Фоки была несчастнее его сына. В 971 г., когда император Иоанн Цимисхий воевал в Болгарии, этот неугомонный искатель царской власти вновь попытался организовать переворот. Он тайно бежал на лодке с Лесбоса и причалил у берегов Константинополя, скрывшись в монастыре Пиламида. Оттуда он скрытно сообщил друзьям о своем местонахождении и целях прибытия в столицу. В ответ те пообещали вооружить воинов и достать ключи, чтобы проникнуть в царский дворец. Заговор стремительно развивался, и Лев уже считал, что императорская диадема сама идет к нему в руки. Все решил, как обычно, случай. Один из заговорщиков направился к своему приятелю, заведовавшему царскими ткацкими мастерскими, и предложил тому присоединиться к мятежу. Тот согласился, но тут же побежал к друнгарию флота Льву, которому Цимисхий оставил управление Римским государством и Константинополем в свое отсутствие. Офицер не стал мешкать и с отрядом воинов арестовал Льва Фоку. Вместе с сыном Никифором того привезли на остров Калоним, где обоих ослепили, а имущество конфисковали[540]. Так завершилась одна из крупнейших апостасий IX века.
Глава 2. Война со Святославом, князем росским. Победы в Сирии
Осенью 969 г. Святослав вновь появился на Дунае, и весьма вовремя, поскольку ситуация к тому времени уже существенно изменилась. Болгарский царь св. Борис, надеясь на помощь византийцев по мирному договору 968 г., отказался признавать над собой верховенство россов и выставил против их князя большое войско. Однако под Переславлем болгары были вновь разбиты, а осенью 969 г. сам город взят штурмом. Надежды болгар на византийцев не оправдались, поскольку те в это время перевели свои самые боеспособные части в Сирию. Напротив, амбиции росского князя стали непомерными: не ограничиваясь присутствием на Дунае, он пожелал основательно закрепиться в Болгарии. Святославу казалось несправедливым, что соседствующая с его государством Болгария оказалась в числе противников Киева. Он пришел к выводу, что самое правильное — завоевать данную страну, хотя бы это и вызвало негативную реакцию Византии[541].
Отдавая дань уважения полководческому таланту Святослава, Цимисхий попытался сыграть тонкую игру. Через своих послов он предложил Святославу присоединить к росским владениям Керченский пролив в обмен на отказ от дальнейшей экспансии Болгарии. Таким способом император направлял князя на беспокойных печенегов и гарантировал безопасность своих владений, а также самой Болгарии, которая беспомощно лежала перед двумя великими полководцами. Тем не менее росский князь не удовлетворился таким предложением. Святослав напрямую заявил, что готов на мирные переговоры только после того, как византийцы выкупят у него всех пленных болгар и их города. В противном случае, довольно высокомерно советовал он, императору следует убираться в Азию, а европейские владения Римской империи отдать ему. Иоанн Цимисхий в последний раз попытался его образумить: он напомнил Святославу о силе римской армии, гибели войска и флота его отца, князя Игоря, и пообещал в случае очередного отказа от мира выступить с войском ему навстречу, чем еще более рассердил князя. Ответ того был следующим: «Пусть император римлян не утруждает себя походом — мы сами вскоре прибудем в Константинополь». Император понял, что войны не избежать, а поэтому срочно отдал приказ войскам Азии начать мобилизацию и готовиться к отплытию в Константинополь, чтобы оттуда переправиться в Болгарию[542].
Продолжая военную реформу своего предшественника, Цимисхий создал свою собственную «полевую» гвардию, отряд знаменитых «бессмертнъх» из катафрактов и лично возглавил ее. Говорят, их насчитывалось до 10 тыс. всадников. «Бессмертные» одновременно составили и ядро будущей армии в походе на Святослава, и выполняли функции телохранителей царя. Понятно, что эта мера предосторожности была далеко не лишней, поскольку Цимисхий обоснованно опасался новых мятежей со стороны друзей и родственников покойного св. Никифора Фоки. Затем он направил брата своей покойной жены Марии Варду Склира, предприимчивого и мужественного полководца, вместе с патрикием Петром в приграничные с Болгарией римские земли. Согласно приказу императора, им предписывалось провести там остаток зимы с 969 на 970 г., ежедневно упражняя свое войско и обеспечивая охрану границы. Помимо этого, Цимисхий приказал полководцам организовать широкую разведывательную сеть. Византийцы, одетые в росское платье, владеющие языком противника, посылались по бивуакам и узнавали о ближайших планах врага.
Пока Варда Склир собирал силы, функции римского авангарда выполнял отряд под командованием магистра Иоанна Куркуаса Младшего, сына Романа Куркуаса. Роман много сделал для императора св. Никифора, и теперь его сын получил первое ответственное поручение, дающее ему возможность быстрого продвижения по карьерной лестнице. К сожалению, отпрыск этого славного рода предался от вынужденного безделья пьянству, проявив полную неспособность управлять войсками. Пока он пил, россы безнаказанно грабили приграничные территории, что крайне возмутило императора[543].
Но вскоре вместо вечно пьяного Куркуаса россам предстал профессионал. Варда Склир быстро переправился со своим войском в Болгарию и стал лагерем, в точности выполнив все приказы царя. Узнав о находящейся поблизости римской армии, россы выделили часть своего войска, присоединили к нему подразделения венгров и болгар и направили навстречу византийцам. Весной 970 г. оба войска встретились под Адрианополем. Здесь и сказались превосходство и выучка римских солдат. По приказу Склира военачальник Иоанн Алакас, чей род брал свое начало от знатного печенега, некогда перешедшего на римскую службу, с отрядом отборных воинов неожиданно напал на вражеский стан, а затем быстро повернул коней назад. Очевидно, его целью было выманить россов на оперативный простор, где должна была сказаться мощь железной византийской пехоты. Так и получилось: 30-тысячное войско россов напало на 12 тыс.
