Человечество: история, религия, культура. Древняя Греция - Константин Владиславович Рыжов
Военачальники варваров были вне себя от ярости. Их бесило, что такой ничтожный отряд нанес им столь сильный урон. Они страшились также гнева Ксеркса и поэтому на третий день не стали больше ждать нападения эллинов. Набравшись храбрости, персы около полудня сами вышли в море. Приблизившись к грекам, которые спокойно ожидали их перед Артемисием, варвары построили свои корабли дугой в виде полумесяца, намереваясь окружить врага. Когда эллинам стал ясен их замысел, они смело вышли навстречу варварам и битва началась. Силы противников были примерно равными, потому что флот Ксеркса из-за большого числа судов и их величины сам причинял себе урон: корабли нарушали боевой порядок и сталкивались друг с другом. Но все же варвары держались стойко и не отступали: ведь для них было страшным позором бежать от немногочисленного врага! У эллинов погибло много кораблей и людей. Особенно пострадали афиняне, у которых половина кораблей оказалась повреждена. Но потери персов были еще более сокрушительными. Как и в предыдущие дни исход битвы остался неясен. С наступлением темноты противники разошлись, и каждый флот вернулся назад на свою стоянку.
В то время как греки подсчитывали свои потери из Трахина прибыл вестник, сообщивший о печальной участи Леонида и его войска (так получилось, что битвы в Фермопилах и у Артемисия шли одновременно, в одни и те же дни). Услышав, что персы уже в Средней Греции, греческие военачальники решили начать отступление. Персидский флот двинулся следом.
7) Персы в Фокиде и Беотии
После фермопильского поражения фессалийцы отправили глашатая к своим давним врагам фокийцам с таким предложением: «Фокийцы! Опомнитесь наконец и поймите, что вы не можете долго враждовать с нами. Ведь уже раньше, когда мы были на стороне эллинов, у нас всегда было больше силы и влияния в Элладе, чем у вас. А теперь мы в такой силе у персидского царя, что, в нашей власти изгнать вас из вашей земли, да еще и обратить вас в рабство. Впрочем, имея все возможности к этому, мы не желаем мстить вам. Однако за это вы должны дать нам 50 серебряных талантов, и мы обещаем отвратить грозящую вашей земле беду».
Таково было предложение фессалийцев. Ведь фокийцы были единственной народностью в этой части Эллады, которая не перешла на сторону персов и, думается, не по какой иной причине, а только из ненависти к фессалийцам. Поэтому в ответ на это предложение фессалийцев фокийцы объявили, что, не дадут никаких денег. Получив такой ответ, фессалийцы озлобились на фокийцев и указали персидскому царю путь в Фокиду. Из Трахинии варвары сначала вторглись в Дориду, но они не разорили ее, так как жители держали сторону персов, да и фессалийцы были против опустошения.
Когда персы затем из Дориды проникли в Фокиду, то не могли захватить самих фокийцев – одни успели бежать на высоты Парнаса, другие спаслись бегством к озольским локрам в город Амфиссу. Однако варвары предали огню все их города и святилища. Затем войско разделилось. Большая и сильнейшая его часть во главе с Ксерксом проникла в Беотию. Беотийцы тотчас присягнули царю и влились в его армию. Другая часть войска, опустошая по пути, двинулась на Дельфы. Она должна была разграбить дельфийское святилище и передать его сокровища царю Ксерксу.
Дельфийцы, узнав о намерении варваров, пришли в ужас. В великом страхе они вопросили оракул: закопать ли им в землю храмовые сокровища или вывезти в другую страну? Но бог запретил им трогать сокровища и сказал, что сам сумеет защитить свое достояние. И вот, когда персы появились вблизи Дельф, с неба стали неожиданно падать огненные перуны, а с Парнаса со страшным грохотом низверглись оторвавшиеся вершины. Как и следовало ожидать, эти чудесные знамения повергли варваров в ужас, а дельфийцы, заметив смятение врагов, спустились с гор и многих из них перебили. Оставшиеся в живых персы бежали в Беотию. Так благодаря божественному вмешательству дельфийцам удалось отстоять свой священный город.
8) Вступление персов в Афины
Между тем греческий флот отступил от Артемисия к берегам Саламина. Здесь греческие военачальники стали держать совет о том, как им дальше вести войну. Споры и разногласия достигли такой силы, что едва не привели к развалу союза. Особенно негодовали против пелопоннесцев афиняне. Они ведь рассчитывали застать в Беотии все пелопонесское ополчение, готовое к сухопутной битве с варварами, но не нашли здесь ничего подобного. Напротив, афиняне узнали, что пелопоннесцы все свои силы бросили на укрепление Истма. И так как для них важнее было спасти Пелопоннес, то один только Пелопоннес они и собирались защищать. Все прочие земли Эллады были брошены на произвол судьбы. Для афинян подобный оборот событий стал страшным ударом – они должны были оставить свой город без боя, поскольку не имели возможности защищать его в одиночку. По прибытии на Саламин афинские власти объявили через глашатая, чтобы каждый спасал своих детей и челядь кто где может. Тогда большинство афинян отправило своих жен и детей в Трезен, другие – на Эгину, а иные – на Саламин. Когда женщины и дети покинули город, афинские мужчины присоединились к флоту.
Тем временем к Саламину отовсюду спешили греческие корабли. Их собралось здесь гораздо больше, чем было у Артемисия – 378. Из них 180 (при том самых лучших и быстроходных) принадлежало афинянам. Однако, что делать с этими силами греки пока не знали. Предводители отдельных эскадр собрались на военный совет. Еврибиад предложил каждому желающему высказать свое мнение: в каком месте из тех, что еще были под властью эллинов, удобнее всего дать морскую битву. Ведь Аттика была уже оставлена на произвол судьбы, и теперь дело шло только об остальной Элладе. Большинство выступавших единодушно высказалось за то, чтобы отплыть к Истму и дать там морскую битву в защиту Пелопоннеса. В пользу этого мнения они приводили вот какой довод: если они, оставшись у Саламина, проиграют сражение, то будут заперты на острове без всякой надежды на спасение; с Истма же
