Анна Гранатова - Плутоний для Фиделя. Турецкий гром, карибское эхо
Ситуация с Кубой в 1962 году действительно была очень взрывоопасная. И все-таки верх взяло благоразумие и способность осознать, что близко тот край, за которым начинается взаимное истребление. Мне довелось беседовать на эту тему с разными военными, политиками, историками, действующими героями того конфликта — в 2002 году я был на Кубе, и мы отмечали 40-летие ракетного кризиса. И в этом вопросе наши точки зрения совпали. Я тогда встречался с Робертом Макнамарой, который был военным министром при Кеннеди в те дни. Мы сидели в гаванском ресторанчике втроем, и с нашей стороны кроме меня был еще Корниенко, Георгий Карпович, первый замминистра иностранных дел, Андрея Громыко. И вот, мы сидели за столом втроем, пили крепчайший кубинский кофе — я, Макнамара и Корниенко — и обсуждали, насколько реальной тогда была угроза мировой войны. Я тогда высказывался и сейчас от своей позиции не отступлюсь, что если бы эта война развязалась, то это было бы абсолютное торжество глупости и злобы человеческой.
Нельзя весь мир погружать в пучину ядерной войны из-за Кубы. Какой бы красивой страной ни была Куба, каким бы лакомым куском она не казалась Штатам, но погружать весь мир в глобальный конфликт, в котором бы сгорели и США, и мы, и другие, возможно, страны, — ну, это невозможно глупо. Есть такая восточная поговорка: «Разозлившись на блоху, не надо жечь кальсоны». Куба была жутким раздражителем для Штатов. Но зачем же из-за этого сжигать весь мир? Я тогда был убежден, что хоть мы и стоим на грани войны, но все же этой войны не будет. Не может все человечество до такой степени быть глупым. И — оказался прав.
Что касается Роберта Макнамары, а это именно он предложил вариант морской блокады, то он говорил так: «Удалось избежать конфликта благодаря политической мудрости и выдержке Кеннеди». Когда в США все военные требовали нанесения удара по Кубе, то тогда Кеннеди один был против и сказал так: «У военных не голова, а атомная головка». Он спросил генералов: «Вы настаиваете на нанесении ударов силами авиации и флота по Кубе. Но вы мне гарантируете, что вы мне их уничтожите все, с одного удара?» Все генералы потупили головы и сказали, что нет, таких гарантий они дать не могут. И тогда Кеннеди сказал, ну уж тогда извините, но я принимаю политическое решение, что войны не будет. «Надо искать другие варианты», — сказал Кеннеди. Ну а эти варианты были известны. Морской карантин, экономическая и политическая блокада Кубы и т. п. Короче говоря, такие меры, при которых все же был бы мир, тяжелый и трудный, но все же не война.
В дальнейшем, когда секреты стали раскрывать, то обнаружилось, что на Кубе в то время было более 120 советских боеприпасов, которые могли использоваться для отражения агрессии. Даже десятая часть этих боеприпасов привела бы к военной и гуманитарной катастрофе. Был момент, когда мы оказались на волосок от войны. Мы сбили утром 27 октября американский самолет U-2. Он летел над нашими позициями ракетными, и офицеры советские на свой страх и риск пустили ракету. И американцы все взвыли. Как же так! Это было 27 октября, пик кризиса. И все равно они не пошли на эту немедленную агрессию и не стали наносить какой-либо удар по Кубе, понимая, что это начало конца. Зато именно этот инцидент что-то перевернул в голове у Хрущева. Эта ситуация его так напугала, что именно после сбитого самолета-разведчика он пишет свое миролюбивое письмо от 28 октября, в котором черным по белому обещает убрать ракеты с Кубы. Однако обида на то, что русские решили выйти из кризиса, не советуясь с Кубой и наплевав на интересы и просьбы кубинцев, — на этот счет у кубинцев осталась. Русское хамство!
И вот — новый удар. Это 80-е годы. Рауль Кастро был с визитом в СССР. Рядовой визит, который не предвещал ничего особенного, но мы уже влезли в Афганистан, и у нас все трещало по швам. И вот тут Рауля Кастро неожиданно к нам в Союз пригласила группа из Политбюро. Это был Андропов, Громыко, Пономарев и Суслов. И они сделали Раулю Кастро по существу ультимативное заявление. Они ему заявили, что СССР не будет воевать за Кубу и политически поддерживать ее. «Вы забудьте о том, что говорил Хрущев, — сказали Раулю, — забудьте, что мы хотели ракетными системами вам помочь и т. п. Забудьте о флоте, что мы посылали на Кубу, защищать вас от американской агрессии и т. п.». Короче говоря, Кубу решили «кинуть», и советские военные наши заявили о том, что снимают с себя все обязательства. И это произошло уже при Юрии Андропове. Ну, а дальше — больше, при Горбачеве все отношения сделали «экономическими», выкинув из них и дружбу, и идеологию, при Путине на Кубе заблокировали радиолокационный центр в Лурдесе, который прослушивал наших оппонентов. Это был уникальный центр, очень неудобный США. Часто говорят, мол, Кубу Советы «кинули», потому что весь союзный бюджет пошел в Афганистан. Это не совсем так. Мы уже в 80-е потихонечку заигрывали с американцами. И первое резкое заявление кубинскому руководству сделали при известном «чекисте», Юрии Андропове, и кубинское руководство было в шоке.
Начиная с 1960-й и по 1980 год мы заявляли, что Куба является нашим союзником. Куба предоставляла свою территорию и для базирования наших тяжелых бомбардировщиков, и свои порты для базирования наших подводных лодок, атомных. Экипажи наши, которые там дежурили, могли выйти в море, снабжались свежими фруктами, соками, свежей рыбой, и на солнышке, на пляже они заряжались энергией. Это была завидная работа для военных. Мы никогда за этот курорт для наших военных ничего не платили. Никакой арендной платы с нас кубинцы не брали, и была высокая степень доверия и сотрудничества. Кубинцы позволяли нашим тяжелым бомбардировщикам Ту-95 иТу-160 садиться на кубинских аэродромах, заправляться, отдыхать и ремонтироваться. Американцы все время этому возмущались, мол, у них военная угроза советская под боком. А кубинцев это ничуть не смущало. Они шли на этот риск. И после того как мы вывели оттуда советскую бригаду и сделали заявление о том, что мы воевать не будем, отношения наши с Кубой стали заметно ухудшаться.
Что касается радиолокационного центра Лурдес — то он достаточно давно был создан, еще в 70-е годы, в большой тайне от всех. Но американцы видели этот центр с воздуха, Лурдес — это пригород Гаваны, антенны и локаторы-«блюдца», порядка 16 метров в диаметре, скрыть было невозможно. И американцы прекрасно знали, что это такое и как это работает. И, конечно, же, американцы понимали, что для них этот центр как шило в одном месте. Блокировать работу этого центра американцы не могли. Технически нейтрализовать этот центр было невозможно.
Вообще, у американцев подобные станции слежения тоже есть, в Гренландии, в Европе. А нас это была единственная на тот период подобная станция. Даже разрушитель России «царь» Борис Ельцин на время своего времени пребывания у власти не решался Лурдес закрыть. Хотя Россия была разрушена и денег не хватало. Но с момента, когда советская власть рухнула, пошли заявления о том, что мы переводим все отношения на рыночную основу. Была установлена с 1991 года плата за Лурдес, кажется, 100 млн долларов. И мы платили эти доллары в течение всего правления Ельцина.
А когда Россия стала очень богатой, уже после Ельцина, и когда нефть пошла дорогая, то были подняты планки этих платежей, сказали, мол, ребята, вы — очень богатые, вы все свои внешние долги выплатили. Давайте повысим планку. Лурдес — был под боком у США, и закрыт он был по прямому указанию преемника Ельцина — Путина. И, скорее всего, Лурдес был закрыт не из экономических соображений, а было прямое кулуарное требование со стороны США, адресованное Владимиру Путину. И это произошло еще в 2001 году, либо Путин поверил американцам, что они в обмен на закрытие Лурдеса что-то сделают для России, либо были какие-то другие условия, которые Путину показались привлекательными. Конечно, в Россию с ее ядерным оружием просто так не сунешься, но в любом случае Путин дал прямое указание — свертывать эту станцию.
И Россия опять повела себя подло по отношению к Кубе. Была дана команда закрыть центр в Лурдесе, но и закрывать-то станцию стали тайно. Русским специалистам в Лурдесе была дана команда — вывозить часть оборудования. Ящички-коробочки потянулись вереницей с Лурдеса, и все думали поначалу, что идет замена устаревшего оборудования на новое, более совершенное. Кубинцы, увидев, что русские что-то вывозят со своей базы, поставили охрану рядом с Лурдесом. И спрашивали: «Господа, а что вы собираетесь делать?» А русским был дан приказ — держать в тайне то, что происходит на самом деле, и они отвечали — «ремонт». И, конечно же, когда раскрылась правда, опять был шок. И кубинцам пришлось силой остановить демонтаж! Но вначале они заставили русских расплатиться по долгам за свой центр в Лурдесе, а то ведь русские даже не полностью погасили арендную плату. И вот это пакостное русское поведение по отношению к Кубе чувствовалось всегда.
