Александр Свечин - Эволюция военного искусства (Том 1)
Наполеон почерпал свою силу в убеждении солдат, что первая его забота солдатское счастье. Когда в 1807 году, после окончания войны французский пехотинец мечтал том, чтобы скорее вернуться во Францию из Восточной Пруссии, целые корпуса были перевезены на перекладных, хотя для этого значительную часть немцев пришлось обратить в подводчиков{215}. Наполеон не забывал, что он получил в армии и в народе популярность в 1797 году не столько своими блестящими победами, сколько тем миром в Кампо-Формио, который он заключил. Наполеон, втянувший Францию в бесконечную войну, добился власти, как миротворец, и понимал, что даже у ветеранов, среди трудов и опасностей похода, мелькает мысль о прелестях: тихой, спокойной, мирной жизни - и этой тягой к миру император пользовался, требуя в своих приказах перед большими сражениями энергичного усилия, чтобы разом сломить врага и получить возможность вкусить мирный отдых.
Наполеон напоминал солдатам победы, одержанные, благодаря его искусству, с малой кровью - Ульм, где Мак был вынужден сдаться без боя, или Аустерлиц, где потери французов были в 8 раз меньше потерь русско-австрийской армии.
Условия управления. Прежде чем перейти к изучению стратегии и тактики Наполеона, необходимо обратить внимание на условия управления войсками его эпохи. Единственным средством связи являлась посылка конных ординарцев; оптический телеграф хотя и был уже изобретен, но представлял средство, требующее значительного времени для налаживания и не применимое в условиях маневренной войны. Таким образом, быстрая доставка боевых приказов была обеспечена только в том случае, если корпуса армии находились на расстоянии пробега хорошего ординарческого коня{216}. Карты, находившиеся в распоряжении Наполеона, не выдерживают самой скромной современной критики; на них проредены только очень большие дороги, рельеф почти вовсе не выражен, даже крупные селения подписаны не полностью{217}. Характер карт напоминал современную, небрежно составленную схему. По таким картам заглазно распоряжаться было весьма опасно; пользование ими требовало производства многочисленных добавочных рекогносцировок. Пословица Наполеоновской эпохи гласила: самый скверный проводник лучше самой хорошей карты{218}.
Но характер Наполеона был таков, что его подчиненным предоставлялась, минимальная доля творческой инициативы; маршалы являлись не сотрудниками, а исполнителями приказаний императора. Самостоятельность свою они могли проявлять только в способах исполнения; творческая часть оставалась целиком в руках Наполеона. В лице своего начальника штаба, Бертье, Наполеон имел не помощника по оперативной части, а только начальника связи, который добросовестно обеспечивал рассылку по назначению приказов Наполеона и мог всегда доложить справку о расположении частей армии по последним сведениям. Наполеон диктовал ему распоряжения, но не посвящал его в ход своей мысли. Неразлучно с Наполеоном в его кабинете на походе был топограф Баклер д'Альб, расставлявший на карте императора флажки, обозначавшие данные о своих и неприятельских войсках, и помогавший разбираться по карте в донесениях. Хороший рисовальщик, Баклер д'Альб был лишен какого бы то ни было военного образования и был далек от того, чтобы выйти из роли механического помощника и стать настоящим офицером генерального штаба. Таким образом, управление было до чрезвычайности централизовано, и Наполеон обходился без оперативных помощников, без настоящего генерального штаба{219}. В присутствии его подавляющей личности сотрудники обращались в писарей{220}. Он входил в мелочи, был сам своим начальником военных сообщений, не только ставил тылу задачи, но сам выбирал пункты для расположения крупных этапов и определял, какие запасы, в каком размере и где сосредоточить.
Наполеон не был наставником. Только на Даву можно указать, как на его ученика в оперативном искусстве. При энергии Наполеона, в расцвете его физических и умственных сил, когда приходилось распоряжаться относительно малыми армиями, на тесных театрах войны, ему удавались гениальные операции, на которых ложился отпечаток единства мысли и воли, проникавшего все распоряжения. Но когда, приближаясь к 40 годам, непрестанным нервным напряжением он расшатал свой организм, когда состав армии начал приближаться к полумиллиону, а театр военных действий расширился до огромных размеров (1812-1813 гг.), невыгодные стороны чрезмерной централизации управления начали ярко сказываться и в результате привели Империю к гибели.
Характер стратегии Наполеона обусловливается, во-первых, доставшимися ему в наследство от французской революции огромными моральными и материальными силами; революция уничтожила все феодальные перегородки между гражданином и государством и предоставила в распоряжение последнего и всю кровь, и все платежные способности населения; и, во-вторых, необходимостью для Наполеона централизовать управление, в виду плохих средств связи.
Будучи материально и морально гораздо сильнее своих противников, Наполеон порвал с методом ведения пограничной войны, со стратегией измора, столь характерной для XVIII века, и перешел от, ограниченных целей к постановке решительных целей: никогда Наполеон не думал о том, чтобы отобрать у противника интересующую его провинцию и удержаться в ней. Задачей каждой кампании он ставил полное сокрушение врага, лишение его возможности оказывать какое-либо сопротивление, подчинение его полностью своей воле. Путь к этому всегда был тот же - полный разгром его вооруженной силы и затем захват его столицы. Сражение, которое, при войнах XVIII века на выдержку, имело значение только одного из методов для достижения окончательного успеха, у Наполеона получило исключительное значение в стратегии: как только война объявлена, войска сосредоточиваются и двигаются с единственною целью - достичь и разгромить неприятеля. С резким движением Наполеоновской армии для нанесения противнику удара в сердце, война утратила характер утонченного фехтования. Стратегия Наполеона, невозможная в XVIII веке., стала осуществимой только после французской революции, так как только теперь армии стали численно и морально достаточно сильны, чтобы задаваться нанесением врагу смертельного удара. Предшественником. Наполеона, по смелости и обширности стратегического замысла, был Карл XII, но в обстановке малых армий XVIII века шведский король, естественно, должен был найти свою Полтаву. Политические, социальные и организационные предпосылки войн дореволюционной эпохи ставили огромные препятствия размаху, быстроте и свободному выбору направления операций. Нельзя покушаться на подчинение себе государства с десятками миллионов населения, при здоровых началах его государственной жизни, с армией в два десятка тысяч солдат. Даже шестисоттысячная масса людей, организованная Наполеоном для похода в Россию, оказалась недостаточной для проведения его стратегии при гигантском масштабе русской обороны. Военная теория, отдавая себе недостаточный отчет в, исторических условиях, провозгласила уродством и заблуждением стратегические достижения XVII и XVIII веков и единственно правильной, отвечающей вечным и незыблемым, законам военного искусства, стратегию Наполеона. Последняя мировая война, в которой Германия, по отношению к ее противникам, не располагала преимуществами Наполеоновской Франции богатой, обновленной революцией - по отношению к государствам старого режима, вновь поставила под сомнение начала Наполеоновской стратегии, как единственно верную теорию, так как победу дали не смертельные оперативные удары, а выдержка в борьбе на измор.
Решительное сражение - это та единственная цель, которую ставил перед собой Наполеон. Его противники, как и французские армии в период революции, для лучшего прикрытия границы, для обеспечения своей базы, для более удобного снабжения войск, обыкновенно разделялись на несколько групп, а при расположении в горах и вовсе переходили к кордонному расположению. У Наполеона доминировала мысль - не разбрасывать, не выделять далеко крупных частей, которыми при тогдашних средствах управления он не в силах был бы непосредственно руководить. Наполеон стремился собрать все, что можно, в кулак, образовать, по его выражению во время Иенской операции, "батальонное каре в 200 тысяч человек" и искать с собранной массой боя в таких условиях,, чтобы, по возможности, кончить всю кампанию одним ударом. Белит предстояла война на нескольких театрах - например, германском и итальянском, отделенных друг от друга массивом Швейцарских Альп, то все внимание, весь центр тяжести действий Наполеона оказывается перенесенным на тот театр военных действий, где руководить операциями будет он сам Наполеон не остановился перед тем, чтобы в 1805 г. противопоставить австрийцам в Италии меньшие силы, с целью обеспечить себе больше, чем тройное численное превосходство в Ульмской операции против Мака
