Век империи 1875 — 1914 - Эрик Хобсбаум
Случилось так, что в конце XIX века протоиндустрия (или «первичная промышленность»), основанная на мужском, на женском или на комбинированном труде, стала жертвой развития более крупного производства, основу которого представляли предприятия ручного труда, появившиеся в промышленных странах (см. гл. 5). Правда, «домашняя промышленность» еще оставалась заметным явлением в масштабах всего мира, и ее проблемы по-прежнему занимали социологов и правительства. Так, в Германии в 1890-е годы в ней было занято 7 % от общего числа промышленных рабочих; в Швейцарии — 19 %, а в Австрии — 34 %{192}. Были случаи, когда она даже получала новое развитие за счет интенсификации труда (не зря ее называли «промышленностью потных спин») и внедрения малой механизации (например, швейных машин), которая изменила характер труда, сделав его еще более интенсивным и дешевым. Однако эти производства теряли характер «семейных предприятий», так как на них трудились почти исключительно женщины, а труд детей, бывший всегда необходимым подспорьем, перестал применяться из-за введения принудительного школьного обучения. Традиционные виды надомного производства (ручное ткачество, вязание и т. п.) постепенно совсем исчезли, и большая часть «домашней промышленности» утратила характер «семейного производства», превратившись просто в разновидность низкооплачиваемых побочных работ, которыми женщины занимались дома или во дворе.
Как бы то ни было, но «домашняя промышленность» позволяла женщинам сочетать ведение хозяйства и надзор за детьми с оплачиваемой работой. Поэтому многие замужние женщины, нуждавшиеся в деньгах, но привязанные к кухне и детям, продолжали ею заниматься, в том или ином виде. Но наступавшая индустриализация оказала и другое важное влияние на положение женщин: она разделила домашний очаг и место работы. Когда это произошло, большинство женщин оказалось исключенным из общественно признанной экономической деятельности, т. е. такой, за которую платили зарплату; так что теперь, помимо своей традиционной подчиненности мужчинам, они оказались в полной экономической зависимости от них, в результате чего возникла новая общественная ситуация. Всегда было так, что, например, крестьяне не могли вести хозяйство без помощи жен, и на фермах женщины трудились вместе с мужчинами. Было бы абсурдным считать, что домашний доход заработан кем-то одним, независимо от того, кто считался главой семьи. Однако при новых экономических порядках сложилось такое положение, что весь домашний доход (почти всегда и в растущей степени) зарабатывал один человек, регулярно ходивший на работу и приносивший деньги, распределявшиеся между другими членами семьи, которые их не зарабатывали, хотя их вклад в общее хозяйство оставался существенным. Деньги приносил не обязательно мужчина, но именно он, как правило, был «главным кормильцем» семьи, а замужним женщинам обычно не удавалось находить работу вне дома.
Полное отделение места работы от дома обусловило новые экономические различия в положении мужчин и женщин. Для женщин это означало, что их роль в семье свелась к умению распорядиться семейным заработком, что было нелегко, если он был небольшим и нерегулярным. Появилось много жалоб на неравноправное положение женщин в рабочих семьях, тогда как раньше, в доиндустриальную эру, об этом не было слышно. В общем, новая ситуация создала дополнительные сложности в семейных отношениях. Как бы то ни было, но женщины перестали непосредственно участвовать в создании семейного дохода.
«Главный кормилец» должен был зарабатывать достаточно денег, чтобы содержать всех, кто от него зависел. Обычно это был мужчина, и его заработок должен был достигать такой величины, чтобы не требовалось искать других источников для пополнения семейного бюджета. Доходы других членов семьи редко имели существенное значение, поэтому создалось постоянное и твердое убеждение в том, что женский (и, тем более, детский) труд может быть только второстепенным и низкооплачиваемым. Ведь, в конце концов, женщине можно было платить меньше, потому что она не должна была содержать семью. Поскольку низкооплачиваемый женский труд составлял конкуренцию высокооплачиваемому мужскому труду, что вело к уменьшению зарплаты мужчин, то для мужчин лучшим выходом было, чтобы женщины не работали, оставаясь в экономической зависимости от них, а если уж работали бы, то только на самых низкооплачиваемых местах. Для женщин сохранение их экономической зависимости тоже казалось самым разумным выходом, поскольку возможность получения хорошо оплачиваемой работы была минимальной, так что приходилось соединять свою судьбу с мужчиной, который мог хорошо зарабатывать. Таким образом, для женщин самым перспективным способом устроить свою жизнь было замужество; можно было заняться проституцией, что тоже давало высокие заработки, но стать проституткой в те времена было не легче, чем в наше время стать звездой Голливуда. Однако выйти замуж — значило потерять практически всякую возможность самостоятельно зарабатывать деньги, потому что муж, дети и домашнее хозяйство привязывали женщину к дому; да к тому же существовало общее убеждение в том, что замужней женщине и не следует работать, поскольку ее и так обеспечивает муж. Тот факт, что женщина работает, мог повредить репутации семьи, так как это означало бы, что семья бедствует. Таким образом, все обстоятельства были за то, чтобы замужние женщины не работали, оставаясь экономически зависимыми. Обычно женщины работали до замужества или когда оставались вдовами либо одинокими. Выходя замуж, они, как правило, бросали работу. В 1890-х годах в Германии только 12,8 % замужних женщин имели работу; в Британии в 1911 г. их было около 10 %{193}.
Все же взрослые мужчины нередко не могли заработать столько денег, чтобы хватало семье, и тогда труд женщин
