Давид Голинков - Правда о врагах народа
Вокруг Муэтдина – ближайшие помощники его. Здесь и известный палач Камчи Темирбаев…
Несколько дней тянулись свидетельские показания. Свидетели – живые страницы жуткой летописи о кровавом разгуле. Вот толстый арбакеш (возчик). Он вез, под охраной 45 красноармейцев, транспорт.
В транспорте, – рассказывает он, – было до шестидесяти человек граждан; среди них были женщины и дети. По нашим законам беременная женщина считается святой. Но для Муэтдина нет ничего святого – он уничтожал всех. Беременным женщинам вскрывали животы, выбрасывали плод и набивали животы соломой. Детям разбивали головы о колеса арб или устраивали из них козлодранье, и они разрывались на части. Красноармейцев сжигали на костре…
Появляются новые свидетели, и все твердят одно: если власть не расстреляет бандита, они покинут свои места и уйдут в Мекку. Десятками поступают приговоры от населения…
Долгими, несмолкаемыми аплодисментами встречается речь обвинителя, требующего расстрела для Муэтдина и его приближенных. Протестующие крики и угрозы несутся по адресу защитника, просящего о снисхождении. Защитник теряется.
Приговор мог быть только один.
Муэтдин и семь его помощников приговорены к расстрелу».
Туркестанскими военно-революционными трибуналами в декабре 1922 г. были рассмотрены дела главаря узбекских басмачей Рахманкула и десяти его сподвижников, орудовавших в районе Старого Коканда, а также крупной банды басмачей (54 человека) Маргеланского уезда. Главари были расстреляны, активные участники преступлений осуждены к лишению свободы на разные сроки, а дехкане, вовлеченные по несознательности в банды, освобождены от наказания.
Большое значение в деле ликвидации басмачества имела правильная национальная и хозяйственная политика Советской власти. В 1923 г. в Фергану было завезено большое количество хлеба, необходимого дехканам для перехода от посева пшеницы к посеву хлопка; много промышленных товаров; выданы семенные и денежные ссуды; отпущены значительные средства на ирригацию. Дехкане принялись за восстановление разоренного хозяйства. В конце 1924 г. в Туркестанском крае были образованы Киргизская и Казахская автономные, Узбекская и Туркменская союзные республики.
Но некоторые басмачи еще долго продолжали свои разбойничьи похождения. Один из курбашей Маргеланского района, Умар Али, в «наказание» за то, что дехкане посеяли хлопок, вырезал в одном кишлаке 54 человека, пригрозив в случае повторения посева хлопка «построить священный курган из голов жителей». Борьба басмачей против Советской власти превращалась в борьбу против народа. Басмачи теряли связи с населением. Они не могли уже скрываться в кишлаках и окончательно превратились в разбойников, нарушающих мирную жизнь страны.
В одном из обнаруженных в Национальном архиве Индии секретных докладов английской разведки 1923 г. сообщалось, что «общее впечатление таково, что… мало вероятны попытки свергнуть в скором времени большевиков в Туркестане». Разведчики отмечали, что «население Бухары в целом мало питает симпатий к старому эмирскому режиму»; что здесь происходили массовые антибританские демонстрации; «в небольшом городке – Керки – один из наших информаторов слышал, как школьники пели: мы никогда не покоримся англичанам и не отдадим им нашей страны».
В 1923 г. Маргеланский, Андижанский, Кокандский, Наманганский районы Ферганы были очищены от банд. Сдались и были захвачены в плен такие крупные главари басмачей, как Баястан, Исламкуль, Аман-Палван, Казак-Бай и другие. Они были преданы суду. Военно-революционный трибунал приговорил Аман-Палвана и его помощника Хаким-бая Авибаева к расстрелу.
За девять месяцев 1923 г. басмачи Ферганы потеряли 320 курбашей и около 3200 басмачей, из них добровольно сдались 175 курбашей и 1477 басмачей.
Были ликвидированы и другие очаги басмачества в Средней Азии, в частности в районе Локайя (входившем ранее в Восточную Бухару). Здесь на смену Энвер-паше пришел снова Ибрагим-бек, назначенный бухарским эмиром «главнокомандующим войсками ислама».
В районе г. Куляб весной 1923 г. появился новый авантюрист – турецкий офицер Селим-паша, принявший под свое командование остатки энверовских банд в районе левобережья реки Вахш. Селим-паша заключил соглашение о совместных действиях с Ибрагим-беком, установил связи с ферганскими басмачами и начал военные действия. Ему удалось осадить и занять г. Куляб, но его оттуда выбили, и он вынужден был перейти на правый берег реки Вахш. В мае 1923 г. части Красной Армии принудили Селим-пашу бежать в Афганистан. После этого были разгромлены и банды Ибрагим-бека, который, однако, еще долго скрывался в малодоступных горных районах Таджикистана. В 1926 г. бандам Ибрагим-бека было нанесено решительное поражение. В июне 1926 г. он также бежал в Афганистан.
Грузинские «паритетчики».25 февраля 1921 г. в Грузии в ходе массового восстания народа, поддержанного Красной Армией, было свергнуто националистическое правительство Ноя Жордания.
После этого среди безземельных и малоземельных крестьян было распределено свыше 250 тысяч десятин пахотной земли, инвентарь и постройки, изъятые у местных князей-помещиков и торговцев. Улучшилось и материальное положение рабочего класса.
Господствовавшая ранее в стране партия грузинских меньшевиков потеряла свое влияние. Состоявшийся в Тбилиси 25—30 августа 1923 г. съезд меньшевиков, делегаты которого представляли 11 235 членов партии, объявил о ликвидации. меньшевистской партии Грузии. В обращении съезда говорилось: «Сопоставив поведение меньшевистского правительства в Грузии с поведением сменившего его Советского правительства, мы убедились, что первое загоняло пролетариат под ярмо буржуазии, а второе выводит его на широкую дорогу к социализму. Поэтому, и только поэтому, мы решили покинуть ряды меньшевистской партии».
Между тем лидеры обанкротившегося меныиевистско-националистического движения не примирились с поражением. Они эмигрировали за границу, образовали там «грузинское правительство в изгнании» (в него входили Ной Жордания, Ной Рамишвили, Ираклий Церетели и другие) и попытались из-за границы организовать борьбу с Советской властью. Они создавали нелегальные заговорщические группы и готовили антисоветский переворот. Главную надежду они возлагали на помощь «союзников» – западноевропейских государств.
В течение 1922—1924 гг. заговорщикам удалось кое-где (в Сванетии, Гурии) спровоцировать кулацкие выступления. Скрывавшиеся в лесах и горах отряды бывшего полковника Какуцо Чолокашвили (Чолокаева) и других вожаков антисоветчины, связанных с националистами, совершали налеты на города и поселки и мешали советскому строительству.
В августе 1922 г. остатки пяти грузинских партий – социал-демократов (меньшевиков), национал-демократов, социалистов-федералистов, независимых социал-демократов и эсеров – заключили соглашение о создании единого фронта. Соглашение состояло из пяти пунктов: 1) партии объединяются для того, чтобы общими силами бороться за «независимость Грузии»; 2) после свержении Советской власти в Грузии должно быть созвано Учредительное собрание, которому дадут отчеты в своей деятельности как правительство, находящееся за границей, так и то, которое будет образовано в переходное время; 3) заседании Учредительного собрания будет организовано новое правительство на коалиционных началах, причем ни одна партия не имеет права занять в нем более одной трети мест; 4) избирается паритетная комиссия для разбора деятельности прежнего правительства; 5) для руководства подготовкой и проведением восстания образуется на паритетных началах «Комитет независимости Грузии». Во главе «Комитета независимости» (или «Паритетного комитета») в 1922 г. был поставлен командированный в Грузию из-за границы член ЦК партии грузинских меньшевиков, бывший министр земледелия меньшевистского правительства Ной Хомерики.
Грузинская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией в течение 1922—1924 гг. вела непрестанную борьбу как с бандами, действовавшими в республике, так и с «паритетчиками». Время от времени чекисты задерживали активистов «Комитета независимости» и наносили удары по их организациям.
В 1924 г. Чрезвычайной комиссии удалось арестовать часть лидеров «Комитета независимости», в том числе его председателя Ноя Хомереки и членов ЦК меньшевиков Бения Чхшкалшвили, В. Нодия и других.
У Чхиквишвили было обнаружено письмо Ноя Жордания, который из-за границы давал «советы» «Комитету независимости». Он, между прочим, писал: «Конечно, оно (восстание. – Д. Г.) не может осуществиться вооруженной борьбой только грузин… Выступление же в закавказском масштабе обязательно приведет к победе, если это выступление будет производиться общими силами. Русские цари только с Дагестаном вели борьбу более 30 лет. А сколько лет понадобится большевикам, чтобы вести борьбу не с одним Дагестаном, а с целым Закавказьем, легко представить. Перенос военной базы на Кавказский хребет и укрепление там всеми нашими вооруженными силами – залог нашей победы. Только в этом случае Европа обратит на вас серьезное внимание и окажет помощь».