Сергей Кремлёв - 10 мифов о 1941 годе

И в каждой из этих книг я проводил ту основную мысль, что у России во внешнем мире не могло быть иного основного конструктивного партнёра кроме Германии — кайзеровской ли, веймарской ли, националистической ли…

Именно стратегический союз этих двух держав, развивавшихся за счёт собственных талантов, обуславливал мир в Европе и, соответственно, исключал там войну. Если бы ситуация сложилась так, то США никогда не смогли бы помышлять о роли хозяина Европы и мира.

Вот почему силами Мирового Зла было сделано всё, чтобы стравить две потенциально дружественные и взаимодополняющие страны и в 1914-м, и — в 1941 годах. Но, говоря так, я не впадаю в некое германофильство, в чём меня иногда подозревают некоторые активные участники форумов Интернета… Я — последовательный русский советский патриот и люблю не Германию, а Россию. Германию — как одно из трёх наиболее самобытных явлений истории XIX–XX веков (два остальных — это Россия и Япония) — я всего лишь уважаю.

Немногомудрые славянофилы не могут простить Бисмарку то, что он на Берлинском конгрессе не защищал интересы России, много-де для Германии сделавшей… Однако не всем же быть настолько простофилями, чтобы пренебрегать собственными национальными интересами в угоду какому-то «дяде»… Особенно — дяде Сэму, как это делает сегодняшняя либеральная «Россияния». Это расейским «элитным» ванькам на Россию наплевать, а Бисмарк уважал многие страны и народы, но любил одну страну — свою, как любил он и один лишь народ — собственный, немецкий.

Я за это на него не в претензии… Я и сам, повторяю, люблю лишь свой народ — русский, советский. Но люблю я его с открытыми глазами… Это ведь сердце должно быть горячим, а руки — чистыми… Разум же должен быть холодным, ясным — почему-то об этом третьем члене знаменитой формулы Феликса Эдмундовича Дзержинского часто забывают. А ведь разум должен быть таковым не только у чекистов, но и у патриотов, у исследователей прошлого…

И холодный разум приводит к выводу, о котором выше уже было сказано не раз: ко второй войне русских с немцами привела нас не непримиримость идеологий (действительно по ряду принципиальных положений очень отличающихся), не объективный конфликт, а провокации недругов России и Германии, а также не прёодолённое взаимное недоверие, основания к которому давали друг другу обе стороны.

Обе!

И обе не сделали всего, что можно и нужно было сделать…

В 1985 году Воениздат выпустил в свет мемуары маршала Чуйкова «От Сталинграда до Берлина». И там на странице 529-й было приведено показательное мнение подполковника Германского генерального штаба, взятого в плен в январе 1945 года. В разговоре тогда с ещё генералом Чуйковым немец — вполне убеждённый нацист сказал:

— Мир нужен не только немцам, но и русским. Ваши союзники ненадёжные. Мы, немцы, можем договориться с вами и будем надёжными соседями, а может быть, и союзниками против теперешних ваших союзников.

— Почему же в сорок первом немцы, нарушив договор о ненападении, напали на нашу мирную страну, которая никому не угрожала? — спросил Василий Иванович.

И генштабист ответил:

— Бурный рост Страны Советов внушал нам страх, мы боялись, что вы первые нападёте на нас. Гитлер решил опередить вас, чем совершил самую большую ошибку. Мы не ожидали, что Советы так сильны. Наш генеральный штаб и Гитлер просчитались…

Но тогда просчитались и мы, уважаемый читатель! Просчитались, допустив Гитлера до войны с нами… И в результате Планета лишилась того вполне возможного развития мировой ситуации, который исключал бы к началу XXI века диктат мировой фондовой биржи.

Сегодня немцы и Европа вновь свысока смотрят на Россию, считая, что она уже сброшена с весов истории. Что ж, либеральную двуголовую на гербе и в Кремле «Россиянин» ваньков действительно можно не брать в расчёт.

Но не совершают ли федеральные немцы в начале XXI века той же роковой ошибки, которую совершил в 1941 году немецкий националист Гитлер?

Уверен, что и сегодня здесь есть над чем думать и русским, и немцам, и всем европейцам. Как, впрочем, и не европейцам — тоже.

И ещё одно…

Один из моих давних товарищей и коллег, опытный инженер-оружейник, умеющий отлично анализировать не только инженерные проблемы, сказал мне:

— Ты знаешь, при всей очевидной твоей правоте, не получится ли так, что ты будешь лить воду на мельницу той сволочи, которая пытается поставить знак тождества между Сталиным и Гитлером и убедить нас в том, что все жертвы той Великой войны были якобы бессмысленны?

И продолжал:

— Не получится ли так, что молодой парень — с одной стороны, интеллектуал, а с другой, невольная жертва нынешнего «пиара», информационных подлогов и тотального загаживания мозгов, — увидит в твоих рассуждениях обратное тому, что ты хотел бы доказать? Его ведь не учат думать, его, напротив, зомбируют с телеэкранов, со страниц книг и газет, в школе и на студенческой скамье…

Буквально накануне этого разговора я перелистывал книгу Людмилы Чёрной «Коричневые диктаторы», где в разделе о Риббентропе эта «публицистка», с одной стороны, презрительно оценивает политику Сталина после 23 августа 1939 года, дня подписания пакта Молотова — Риббентропа, и презрительно рассуждает о сути визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года. С другой же стороны, она цитирует великого путаника Андрея Сахарова, который в своих «Воспоминаниях…» сообщал, что в Горьком ему-де удалось прочитать записки Евгения Гнедина «о предыстории советско-германского пакта…». По словам Сахарова: «Гнедин, приводя многие опубликованные на Западе документы и дополняя их своими воспоминаниями, убедительно показывает, что советско-германский пакт 1939 года, его секретные статьи, сближение вплоть до переговоров о присоединении к оси (имеется в виду Тройственный пакт Берлина, Рима и Токио. — С. К.) — все это не просто необходимый маневр, единственный выход из положения, сложившегося для СССР в результате Мюнхенского «умиротворения» агрессора («историки» типа Чёрной так именуют передачу Германии Судетской области, населённой почти исключительно тремя миллионами немцев, но несправедливо включённой после Первой мировой войны в состав «Чехословакии». — С.К.), а поворот, давно желаемый Сталиным — Молотовым, соответствующий их глубинной ориентации и подготовленный множеством их многолетних действий».

Вот он, мол, — подлинный облик «тирана» Сталина, намекает читателю Чёрная… Мол, он давно мечтал о союзе с другим «тираном» — Гитлером… При этом Чёрная, естественно, помалкивает о том, что для СССР вражда с Германией (любого государственного устройства) была с точки зрения национальных интересов абсолютно не нужна. Помалкивает она и о том, что нарком иностранных дел СССР «Литвинов»-Валлах и подчинённые ему гнид… ах, пардон, гнедины много постарались для поощрения такой вражды, несмотря на очевидный вред от этого для СССР.

Злостно умалчивает наша «публицистка» и о многом другом, что может дать картину эпохи и объяснение мотивов Сталина, совершенно отличные от даваемых разного рода чёрными…

В третьем часу ночи я закончил знакомиться с «чёрными» пассажами, а наутро выслушал своего товарища. И, вспомнив о Людмиле Чёрной, решил, что резон в его сомнениях есть. А коль так, то я, уважаемый читатель, понял, что моё послесловие ещё не закончено и надо сказать ещё кое-что — о «королях» финансов, о зелёной «капусте», о башмаках и цилиндре дяди Сэма и о «чёрной» грязи, выливаемой сонмом псевдоисториков на историю людей.

Нет, в той ситуации, как её сформировали тёмные силы человеческого общества, русский большевик Сталин и германский националист Гитлер почти не имели шанса не оказаться антагонистами в такой мере, что справедливыми стали слова: «За мир и свет мы боремся, они ж — за царство тьмы…»

Однако не Сталин и не Гитлер вели и привели свои страны и народы к такому смертельному противостоянию. Нет… Банкиры Ротшильды и торговец оружием Бэзил Захаров, Дюпоны и Рокфеллеры, Черчилль и Рузвельты, «советский» Баллах и антисоветский Барух, поляк Бек, чех Бенеш и многие другие «чёрные» и «грязные» сделали всё для того, чтобы мирный вариант европейской и мировой истории XX века стал невозможным.

Кто-то внутри СССР треножил Сталина в его стремлении проводить рациональную с точки зрения национальных интересов советского народа внешнюю политику. И в результате эта политика оказалась непоследовательной, а Сталину не хватило «всего ничего» для того, чтобы избавиться и от троцкистского, и от левацки-коминтерновского балласта в политике СССР.

Кто-то в Германии растравлял Гитлера. И в результате он пришёл к «Барбароссе»…

Кто-то в Англии, Франции, Польше, Норвегии, Голландии и Бельгии, в Греции и Югославии тоже блокировал разумную их политику, определяемую интересами народов этих стран, а не интересами мировых финансистов.