Александр Насибов - Атолл Морская звезда
Брызгалова молчала. Да и что она могла ответить? Сперва в Европе, а теперь здесь она прошла такие испытания провокациями и ложью, что впору было окончательно потерять веру в людей. Но вот встреча с этим немцем... Странный человек - до сих пор не выдал ни капитана Мисуна, ни ее...
Вдруг ее будто осенило: Станислав Мисун и этот мужчина - птицы из одного гнезда, действуют по прямому поручению хозяев острова: она поверит в искренность "русского моряка" и сегодняшнего "доброжелателя", вступит с ними в контакт, раскроется... Но что тогда произойдет? В голове проносилась обрывки мыслей, предположений. Они вспыхивали и гасли, так как все до единой были нелепы, абсурдны.
Неожиданно для себя она коснулась руки Грегора Хауга:
- Вы на острове добровольно?..
Немец утвердительно наклонил голову.
- Но почему? Нравится эта работа?
- Я не знал, что окажусь на т а к о м острове, когда подписывал контракт.
- Не знали, - повторила Брызгалова. - Не знали, когда нанимались. А теперь ведь знаете. И не уехали. Так в чем причина? Фашисты хорошо платят?
- Очень хорошо. Зарабатываю впятеро больше того, что имел бы на континенте. Поначалу это было решающим фактором. Рассуждал так: "Не сделаю я, сделает другой". И еще: "Я лишь строитель, непосредственно в предосудительном не замешан".
- А как рассуждаете теперь?
- Прозрел после того, как на острове от тренировок перешли к делу. То есть от подготовки убийц - к непосредственным актам террора. Понял, куда это может завести. Сперва негодяи били по случайным целям. Отработав "технологию" акций, повели огонь по главным объектам.
- Но зачем это? Какая задача решается?
- Вспомните, кого схватили как убийцу президента Кеннеди? Это был некий Освальд. Вся желтая пресса завопила: Освальд почти три года провел в России, вывез оттуда жену, он "левый" экстремист, чуть ли не коммунист. Вскоре выяснилось, что человек этот с детства кровавый маньяк, мальчишкой пытался убить президента Эйзенхауэра, замахивался и на других деятелей "левых" и правых... Вот и тот, кого показывали в фильмах, тоже побывал в России. Его послали люди, подобные Лашке или Ловетти: пусть поживет там, примелькается. Легче будет навесить на него клеймо "левого" экстремиста. "Боже, какие изверги эти красные!" - в ужасе завопит обыватель. Откуда ему знать, что по возвращении с Востока человека подвергли специальной обработке, в результате которой он стал как бы живым роботом!..
Брызгалова не могла собраться с мыслями и по достоинству оценить то, что сейчас услышала. А Хауг продолжал говорить. Рассказывал о военных годах. Воевал на Восточном фронте, заменил убитого лейтенанта и более суток командовал ротой.
- А потом, - сказал Хауг, - потом я был... повешен. Нет-нет, меня схватили свои же, немцы, и вздернули на фонарном столбе. Громогласно объявили, что казнят предателя, самовольно оставившего позицию. Я же всего час назад последним фаустом подбил советскую самоходку и полз к складу боеприпасов, чтобы разжиться еще несколькими фаустпатронами. Это случилось весной 1945 года, в ту пору обороной района Берлина командовал Гиммлер. Вешали меня его люди - на устрашение другим солдатам. Затянули петлю на шее, выбили ящик из-под ног. И тут шальной снаряд. Грохот, дым. Я очнулся на земле. Лежал, придавленный тем самым фонарным столбом. Вокруг валялись убитые. Этих людей пригнали, чтобы присутствовать при экзекуции... Вот как все было. А теперь Отто Скорцени - тот, что меня вешал, - один из моих главных начальников. Право же, удивительные узоры раскладывает жизнь.
- И Скорцени знает об этой вашей истории? - не выдержала Брызгалова.
- Нет, разумеется. Для моих шефов я убежденный наци, готовый порвать глотку любому противнику.
- А вы, значит, антифашист?
- Не знаю, - Грегор Хауг покрутил головой, как бы споря с самим собой. - Не знаю, скорее всего, нет.
- Но ваши взгляды...
- Взгляды - одно, дела - другое. Антифашист должен пытаться свалить врага. Увы, на такое я не способен.
- Зачем же тогда этот разговор? Позвали меня, рассказали столько важного. Зачем?
- Вы должны все узнать о них. Узнать и решить, как быть дальше.
- Что же решать? - Брызгалова встала. Уже собралась идти, но задержалась возле стола. - Не верю, что вы сказали все, что намеревались.
Хауг сидел и смотрел в сторону.
- Верно, - проговорил он после паузы, - верно, не все. Вы должны знать: мною движет страх. Ледяной страх охватывает меня при мысли о том, что они намереваются свершить с человечеством!
- Из истории известно: первая мировая война привела к образованию Советской России, вторая - к резкому повороту "влево" ряда стран Восточной Европы, и не только Европы. И в обоих случаях катастрофическое поражение терпели империалисты - Германия и ее союзники. Что будет после третьей мировой войны?
- Я простой обыватель. Но убежден: эти люди не дураки. У них железная хватка и очень много денег. Салазар, Франко или Стресснер - не самые главные их покровители.
- Кто же главные?
- Не знаю. Но уверен - они есть!.. По вечерам я читаю. Недавно закончил жизнеописание президента Рузвельта. Помните, когда он умер? Меньше чем за месяц до окончания войны! Вам не кажется странной такая смерть?
- Рузвельт был очень больным человеком.
- Однако выдержал всю войну. И как руководил страной! А тут взял и умер. Конечно, бывают скоропостижные кончины. Но... сопоставьте обстоятельства. К весне сорок пятого года у американцев готова была атомная бомба. Позволил бы Рузвельт сбросить ее на японские города? Думаю, что нет. А влиятельным силам Америки атомный взрыв был необходим для устрашения России. Война победно завершалась - миновала необходимость в могучем русском союзнике, в перспективе он превращался в опасного конкурента... Нужен был в этих меняющихся условиях президент Рузвельт с его "новым курсом"? Думаю, только мешал бы тем, кто верховодит в Америке. Вот он и сошел с исторической сцены... Некоторые исследователи приводят такой факт: незадолго до кончины Рузвельта скоропостижно умер начальник его охраны. Говорят, это был "цепной пес" президента - в заботах о безопасности Рузвельта доходил до того, что пробовал кушанья, прежде чем разрешить прикоснуться к ним своему великому шефу.
- Предполагаете, что президент...
- Ничего я не предполагаю! - выкрикнул Хауг. - Перед вами факты. Оцените их, сделайте выводы. Вспомните, как погиб президент Кеннеди. Нет, я ничего не утверждаю. Мы вели разговор, только и всего.
Они стояли возле стола и глядели друг на друга.
- Я ухожу, - сказала Брызгалова.
Хауг кивнул и, когда женщина пошла к выходу, двинулся следом.
У двери они остановились.
- Зачем вы все это рассказали? - спросила Брызгалова, не оборачиваясь. - Хотите помочь мне?
- Ничем не могу помочь.
Она ждала, взявшись за ручку застекленной двери, выходившей на широкое крыльцо. Ждала, чувствуя у себя на затылке дыхание человека.
- Вы не должны работать на них, - послышался его голос.
Она резко обернулась. Хауг с безвольно опущенными руками стоял и глядел в пол.
- Помогите мне бежать, - сказала Брызгалова.
- Отсюда бежать нельзя. Остров окружен лагуной. Потом идет кольцевой риф. Когда-то в рифе имелся проход. Его завалили бетонными блоками. Лагуна стала замкнутой. Очень широкая лагуна. И в ней развели крокодилов. Много крокодилов. Все, кто попадает сюда, обречены...
Брызгалова глядела на немца с чувством жалости. Трусит и не скрывает этого.
Он вдруг рванул воротник сорочки, обнажив шею и на ней синий кольцевой рубец, страшный своей глубиной и уродливостью.
Брызгалова не могла отвести глаз от рубца. Чем же нанесена такая рана? Вдруг догадалась:
- Петля была из колючей проволоки?
Он заплакал - ткнулся в плечо стоявшей перед ним женщины и зашелся истерическими рыданиями, совсем как ребенок.
- Не осуждайте, - бормотал он, судорожно переводя дыхание, - не корите. Они сломали меня, сломали!..
Встретившись с его глазами, она поняла: если Хауга станут допрашивать - выложит все, что знает о капитане Мисуне и о ней самой.
Как же быть? Решение единственное - действовать немедленно, пока не вернулись главные хозяева острова!
Она толкнула дверь, сбежала по ступеням крыльца. За спиной слышала семенящие шаги немца. На ходу обернулась:
- Есть на острове какая-нибудь лодка?
- Ни одной. Были когда-то, но потом их утопили в лагуне.
- Как же бежать?
Хауг вскрикнул, остановился.
- Как бежать? - повторила Брызгалова. И прибавила: - Не беспокойтесь, никто никогда не узнает о нашем разговоре.
- Бежать нельзя. Разве что по воздуху. Но на острове нет сейчас самолета.
- Ведите меня в обезьянник.
- Зачем?
- Там русский моряк. Мы должны увидеться.
- Его нет в обезьяннике. Сейчас вечер, он у себя. Привести его к вам в дом?
- Да!
- Хорошо. Но все равно побег невозможен. Погибнете, только и всего.
