Рудольф Баландин - Охота на императора
Однако через два года Александр II едва не пал от руки польского эмигранта, революционера-националиста. Если учесть, что эта акция связывала в один узел политику России, Польши и Франции, то можно сказать о проявлении международного терроризма.
Это произошло летом 1867 года в Париже. В то время отношения России и Франции были натянутыми. Французское правительство поддерживала выступления польских националистов против власти русского императора.
Император Наполеон III пригласил Александра II посетить Парижскую всемирную выставку и быть его гостем. Летом русский царь прибыл в Париж. Он произвел прекрасное впечатление на французскую аристократию своим внушительной и красивой внешностью, безукоризненным поведением и прекрасной французской речью.
Однако не обошлось и без неприятностей. Во время его официального посещения Дворца правосудия один из французских адвокатов, прерывая торжественное мероприятие, закричал, размахивая руками и злобно глядя на императора: «Да здравствует Польша!» Александру II не осталось ничего, как поклониться председателю суда и выйти из зала.
Трудно сказать, была ли столь вульгарная и наглая акция как-то связана с французским правительством, но ее результатом стало еще большее охлаждение отношений между двумя императорами.
А затем произошел другой инцидент, едва не стоивший русскому царю жизни.
Оба императора ехали в открытом экипаже через Булонский лес, возвращаясь с военного парада. Приветствовала их большая толпа, а потому кортеж двигался медленно.
Вдруг к карете, в которой находились императоры, бросился молодой человек с револьвером в руке. Он выстрелил в Александра II. Пуля прошла через ноздри коня офицера охраны, обрызгав кровью императоров, и, не задев никого из них, ранила женщину на противоположной стороне улицы.
Террорист подбежал вплотную к карете и почти в упор, прицелившись, нажал спусковой крючок. Раздался выстрел. Но русского царя словно охраняли высшие силы: револьвер взорвался в руках нападавшего, который упал на землю и был схвачен полицейскими.
Террористом оказался поляк Антон Березовский. Он участвовал в восстании 1863 года, а после его разгрома бежал во Францию, где получал из казны небольшое денежное пособие. На что он рассчитывал, покушаясь на русского царя, сказать трудно. Скорее всего, им двигала слепая злоба. Во-первых, он мог случайно убить императора Франции, что непременно печально сказалось бы на судьбе польских эмигрантов во Франции. Во-вторых, гибель русского царя ничуть не улучшила бы положения поляков на родине и лишь закрепила бы господство над Польшей нового императора России.
Этот инцидент можно рассматривать как злобную и нелепую акцию врагов России: ничего хорошего для Польши убийство Александра II принести не могло. Преступника осудили на пожизненную каторгу на острове Новая Каледония.
«Польская революция положила конец всем реформам, — писал П.А. Кропоткин. — Правда, в 1864 и 1866 годах ввели земскую и судебную реформы, но они были готовы еще в 1862 году. Кроме того, в последний момент Александр II отдал предпочтение плану земской реформы, выработанному не Николаем Милютиным, а реакционною партией Валуева по австро-немецким образцам. Затем, немедленно после обнародования обеих реформ, значение их сократили, а в некоторых случаях даже уничтожили при помощи многочисленных временных правил.
Хуже всего было то, что само общественное мнение сразу повернуло на путь реакции. Героем дня стал Катков, парадировавший теперь как русский "патриот" и увлекавший за собою значительную часть петербургского и московского общества. Он немедленно помещал в разряд изменников всех тех, кто еще дерзал говорить о реформах».
По-видимому, Антон Березовский не случайно хотел убить Александра II именно в Париже. В случае успешного покушения можно было рассчитывать на резкое обострение отношений между Россией и Францией, очередную вспышку повстанческой войны в Польше и, возможно, ее отделение от Российской империи благодаря вмешательству Англии и Франции. Нельзя было исключить не только растерянность русского правительства, но и возможного дворцового переворота. Буйные головы могли даже вообразить, что этот переворот будет носить радикальный характер и завершится принятием конституции.
Ныне подобные варианты выглядят фантастическими, однако в то время для многих государственных деятелей, не говоря уже о наиболее пылких и нетерпеливых революционерах, падение самодержавия представлялось вполне возможным. Некоторые предпосылки для этого имелись. О них надо упомянуть, ибо они имеют непосредственную, хотя и не очевидную, связь с дальнейшими покушениями на императора России.
СAMОДЕРЖАВИЕ НА РАСПУТЬЕ
Осенью 1861 года в Петербурге появилась прокламация «К молодому поколению». В ней молодежи предлагалось бороться с самодержавием, идти к крестьянам, искать союза с солдатами. Написал прокламацию Н.В. Шелгунов при участии М.Л. Михайлова. Последний был арестован, взял всю вину на себя и был осужден на каторгу.
Тогда же тайный кружок «Великорусе» (П.И. Боков, В.Ф. Лугинин) выпустил три листка того же названия. Выдвигались требования передачи крестьянам всей земли, которой они пользовались до реформы с выкупом «за счет нации» (государства), принятия конституции, установления суда присяжных, свободы слова и печати, устранения сословных привилегий и введения местного самоуправления. За распространение прокламаций и участие в «Великоруссе» сотрудник «Современника» В.А. Обручев был осужден на каторгу.
Репрессии царского правительства против противников самодержавия содействовали созданию и укреплению другой тайной революционной организации — «Земля и воля». Она продолжала существовать и когда летом 1862 года арестовали ее руководителей Н.Г. Чернышевского и Н.А. Серно-Соловьевича. Была организована нелегальная типография. Издали прокламации к народу, войску и «образованным классам». Вышло также два номера листка «Свобода».
Во главе этого общества стоял «Русский центральный народный комитет». Его филиалы были в ряде крупных городах России. Например, Варшавское отделение насчитывало около 200 человек, преимущественно офицеров.
Предполагалось, что когда в стране начнутся крестьянские волнения (рассчитывали, что это произойдет весной 1863 года), все оппозиционные силы сплотятся вокруг «Земли и воли». Предполагалась передача за вознаграждение части помещичьих земель крестьянам, замена правительственных чиновников выборными (для борьбы, как теперь говорят, с коррупцией, взяточничеством, самодурством на местах), сокращение расходов на войско и царский двор, участие представителей народа в определении податей и повинностей.
Некоторые группы (в частности, московское отделение) ратовали за парламент, установление республики и национализацию земли. Другие считали достаточным конституционную монархию. Наиболее резко обнаружились разногласия во время польского восстания 1863 года. Одни предлагали выступить на стороне поляков, другие называли это предательством интересов России. Сошлись на том, чтобы выразить сочувствие польским повстанцам.
Александр II поступил мудро, распорядившись начать «раскрепощение» крестьян с Польши. «Шляхетский бунт» был подавлен. На некоторое время революционный пыл русской учащейся молодежи поостыл. Однако идеи народников продолжали воздействовать на умы. Их убеждение в своеобразном пути России — в отличие от Запада — были вполне резонны: особенности нашей страны (размеры и географическое положение, народы, культура, история) определяют ее уникальность.
Дискуссии на темы радикальных государственных перемен запрещались правительством. Они проходили в узких кругах интеллигентов. Например, отец нашего великого ученого В.И. Вернадского экономист, статистик и журналист Иван Васильевич спорил с Чернышевским, доказывая ему преимущества частных сельских хозяйств типа хуторов и небольших ферм перед общественными. Однако для природных условий на почти всей территории России, как показал опыт и доказали более поздние экономисты, крупные коллективные хозяйства значительно продуктивнее, чем мелкие частные. Тем более, когда происходит индустриализация не только промышленности, но и сельского хозяйства.
Само стремление более или менее обеспеченной учащейся молодежи идти в народ и бороться за права крестьян показывает высокий моральный уровень, совестливость значительной части русской интеллигенции того времени. Этому способствовала великая русская литература. Но вместо того чтобы поддержать такое движение и придать ему легальный характер при условиях сохранения или мирной эволюции существующего строя (Александр II уже осуществил, в сущности, революционное преобразование, отменив крепостное право), царское правительство пошло на обострение борьбы, применяя репрессии.
