Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней
5) Господину Грейгу сделать расположение, когда брандеры, для сожжения неприятельского флота, подойдут, чтоб оных охранять и от определенной со эскадры и бомбандирского пальбою их не побить, и им в зажжении помешательства не сделать; а когда зажгут, то жестокою пальбою и протчей неприятельский флот привести в его беспорядке к тому, дабы один от другого загорался, и напоследок принуждены бы были стать на мель и раззориться.
6) Шлюпки на брандеры определяются с кораблей: к Дугдалю — с „Трех Иерархов“, к Макензи — с „Святослава“, а на другие два — с „Ианнуария“ и „Трех Святителей“, куда которая от господина Грейга назначается».
Приказ подписал граф Алексей Орлов, но очевидно, что готовил его специалист, хорошо знавший морское дело, скорее всего, именно тот, которому и предстояло его осуществить, то есть Грейг.
Фельдцейхмейстер И. А. Ганнибал получил приказ переоборудовать в брандеры четыре греческих торговых судна. Пока готовили брандеры, граф Орлов послал Грейга на бомбардирском корабле «Гром» обстреливать неприятельские корабли. Моряку следовало брандерами вызвать пожары на турецких кораблях и довершить их разгром артиллерией. Замысел основывали на внезапности. Однако события пошли не по плану.
Грейг поднял брейд-вымпел на корабле «Ростислав». В ночь на 26 июня лунный свет позволял наблюдать за теснившимися в бухте судами. В 23.00 зажженный фонарь на мачте «Ростислава» запросил командиров кораблей о готовности; после утвердительных сигналов флагман приказал идти на неприятеля.
По диспозиции Грейга первым следовало выступить фрегату «Надежда благополучия», но он задержался, и около 23.30 адмирал Спиридов приказал начать сражение командиру «Европы» Ф. А. Клокачеву. Тот повиновался приказу начальника авангарда. В первом часу «Европа» приблизилась к противнику и вступила в перестрелку с флотом и береговыми батареями. Через полчаса к «Европе» присоединились «Ростислав», «Не тронь меня», 2 фрегата, во втором часу подтянулись остальные. Вскоре русский снаряд поджег один из турецких кораблей; от него стали загораться соседние. Появилась возможность, раз уж бой пошел не по плану, отказаться от опасной атаки брандеров и бранд-скугелями истребить противника. Не могло и речи быть о внезапности. Однако именно после первого пожара на турецком корабле Грейг приказал брандерам идти в атаку на вражеский флот. Сигнал был дан тремя ракетами с «Ростислава». Видимо, флагман намеревался все же полностью выполнить принятый план; кроме того, не исключено, что он хотел уменьшить таким образом расход снарядов, запас которых можно было пополнять лишь из далекой России.
Атака брандеров началась успешно, ибо турки решили, что идущие к ним русские сдаются, и прекратили огонь. Вскоре они опомнились и выслали гребные суда, которые атаковали брандер Дугдаля и заставили его экипаж спасаться вплавь. Брандер Макензи сцепился с уже горевшим кораблем. Лишь лейтенанту Дмитрию Ильину удалось создать новый очаг пожара. Гагарину с его брандером целей в огненной бухте не нашлось.
Только в исходе четвертого часа, когда стрельба прекратилась, а турецкие корабли один за другим взрывались, разбрасывая горящие головни, русские корабли отошли от Чесмы, чтобы самим не загореться. Грейг, отправив свой отряд к Орлову, сам с «Ростислава» наблюдал за результатами сражения. В журнале он записал: «Это одна из самых решительных побед, которые только можно найти в морских летописях всех наций, древних и новейших».
Из пламени удалось вывести лишь корабль «Родос» и 5 галер. С остальными к утру было покончено. Из 15 тысяч турок спаслось не более 4 тысяч, отступление которых вызвало на берегу панику и бегство жителей. До 6 часов утра на рейде гремели взрывы. Ю. В. Долгоруков, с Грейгом и Орловыми[2] на шлюпке ходивший по бухте, отмечал, что путь преграждала масса плававших в воде трупов. Сам Грейг записал в журнале:
«Легче вообразить, чем описать ужас, остолбенение и замешательство, овладевшие неприятелем. Турки прекратили всякое сопротивление, даже на тех судах, которые еще не загорелись… Целые команды, в страхе и отчаянии, кидались в воду, поверхность бухты была покрыта великим множеством несчастных, спасавшихся и топивших один другого… Страх турок был до того велик, что они не только оставляли суда… и прибрежные батареи, но даже бежали из замка и города Чесмы, оставленных уж гарнизоном и жителями».
Еще в первом донесении Императрице граф Орлов отмечал «искусного и неутомимого Грейга». 28 июня 1770 года во всеподданнейшем донесении генерал сообщал о достоинствах, заслугах капитана бригадирского ранга и предлагал передать ему командование эскадрой Эльфинстона.
Екатерина II высоко оценила успех. Грейга за участие в истреблении турецкого флота при Чесме Императрица по указу от 22 сентября 1770 года наградила орденом Святого Георгия II степени. Грейг стал первым моряком, удостоенным столь высокой награды. В 1770 году ему было пожаловано российское потомственное дворянство и подвиг отражен в гербе: на голубом щите три раскрытые ладони, над щитом — рыцарский шлем с дворянской короной, а над ними поднятая рука в латах, держащая меч. Изображение окружала лента с девизом «Рази верно».
Архипелаг
Одержав победу, следовало избрать для флота базу, из которой корабли могли выходить для боевых действий. Эльфинстон получил задачу крейсировать у Тенедоса и блокировать Дарданеллы. 28 июня он с 3 линейными кораблями, 2 фрегатами и вспомогательным судном вышел из Чесмы, чтобы контролировать линию полуостров Галлиполи — остров Имброс — остров Тенедос — побережье Малой Азии. Под прикрытием Эльфинстона главные силы графа А. Г. Орлова (3 линейных, бомбардирский корабли, 3 фрегата и несколько вспомогательных судов) должны были овладеть островом Лемнос и сделать его главным опорным пунктом. Эскадра Орлова 5 июля выступила и 15 июля прибыла в порт Мудро (Мудрос). Лемнос изобиловал провиантом и располагался недалеко от Дарданелл. На следующий день эскадру посетила делегация турок во главе с комендантом крепости, но переговоры окончились безуспешно. Оставив в Мудро несколько малых судов, Орлов направился к крепости Пелари и 18 июля прибыл к цели. 19 июля к нему присоединился Спиридов с тремя кораблями и фрегатом. 20 июля «Гром» начал обстрел Пелари. 21 июля свезли десант (650 албанцев, 1200 славян) и, для демонстрации численности, часть матросов с эскадры. Из выгруженной осадной и корабельной артиллерии против крепости устроили четыре батареи. 22 июля «Ростислав» открыл огонь вместе с береговыми батареями, 23 июля присоединился «Святой Ианнуарий». Неприятель вел с крепости сильный ответный огонь. Началась осада. В ней участвовал и контр-адмирал Грейг. 31 августа он поднял флаг на корабле «Трех Иерархов» в заливе Святого Антония.
Гарнизон Пелари уже склонялся к капитуляции, когда 25 сентября появились значительные турецкие войска, высадившиеся на острове, и русским пришлось эвакуироваться. Причиной прорыва турок из Дарданелл явились действия Эльфинстона. Контр-адмирал отправился к графу Орлову для объяснений (видимо, о возможности взять Дарданеллы) на корабле «Святослав», который по пути налетел на скалы. Для его спасения с блокадной линии потребовалось снять еще несколько крейсеров, что и позволило туркам провести 22 транспортных судна под прикрытием галер и доставить крупные подкрепления (до 5 тысяч человек) на Лемнос.
Так как овладеть Лемносом не удалось, пришлось избрать более удаленный от Дарданелл остров Парос. 15 октября эскадра прибыла в порт Ауза. После занятия Пароса корабли распределили по портам Ауза и Трио, часть отправили на ремонт в Италию. С 4 декабря 1770 года порт Ауза стал главной базой флота, в которой были устроены укрепления, адмиралтейство, склады, лагерь для сухопутных войск, размещены запасы леса, привезенные Спиридовым с острова Тассо (Тасос). 25 декабря сюда же прибыла эскадра адмирала Арфа, доставившая из России подкрепления.
13 ноября Орлов отправился на корабле «Трех Иерархов» в Ливорно лечиться, оставив командовать адмирала Г. А. Спиридова. С ним в Ливорно отправился и Грейг. Цели они достигли 26 ноября. Орлов 4 марта 1771 года прибыл в Санкт-Петербург, где отстоял свой план операций в Архипелаге на 1771 год. Видимо, Грейг ждал его в Ливорно, выполняя особые поручения и поддерживая связь со Спиридовым. В частности, 19 августа 1771 года Адмиралтейств-коллегия слушала рапорт Грейга от 31 мая 1771 года о принятых Орловым на службу английских офицерах. Скорее всего, именно Грейг занимался набором моряков.
Кампания 1771 года на Средиземном море начиналась благоприятно. В январе жители более двадцати пяти островов Архипелага объявили о вступлении в подданство России и стали поддержкой эскадры. Внимание турецкого правительства отвлекло восстание Али-бея в Египте. Первоначально русские моряки ограничивались тем, что эскадра, стоявшая южнее Имброса, осуществляла блокаду Дарданелл, высылая ближе к проливу отряды фрегатов. Когда появился слух о выходе турок из пролива, им навстречу выступила эскадра Спиридова.
