Владимир Рыжков - Закулисье российской истории. Завещание Ельцина и другие смутные события нашей страны
Был, правда, процесс реабилитации, который был начат Н. С. Хрущевым, а потом заново двинут М. С. Горбачевым, причем двинут фундаментальнейшим образом: за один только 1989 год реабилитировали более 800 000 человек — больше, чем за весь предшествующий 25-летний период.
Но к сожалению, кроме процесса реабилитации, все остальное находится в плачевном состоянии. Например, была задача, как нам завещала Ахматова, «всех поименно назвать», но на сегодняшний день поименно со всей Руси Великой «Мемориал» (общественная организация!) сумел собрать лишь 2,4 миллиона имен, а это точно намного меньше 50 % от всех жертв репрессий, если считать их по российскому законодательству…
А если бы этот закон был общесоюзный, то это было бы приблизительно немногим менее четверти.
Получается, что примерно три четверти жертв политических репрессий даже не установлены на сегодняшний день поименно. Или так — они, может быть, и установлены, но кто про это знает? Тайна сия хранится в архивах, имена эти не опубликованы ни в каких списках и ни в каких книгах.
При этом партнеры у «Мемориала» есть и на Украине, и в Казахстане, и там эти организации довольно эффективны. Но на Украине и в Казахстане, в отличие от России, существуют государственные программы по увековечиванию. А вот в России такой центральной программы нет, а посему в ФСБ, МВД и в других структурах, где хранится информация, именно поэтому никто не понимает, почему все нужно вытаскивать наружу, публиковать и кто этим должен заниматься.
Дальше — не установлены места массовых захоронений. Сейчас большинство российских граждан, родители и деды которых погибли в ГУЛАГе, даже не знают, где они похоронены. Это абсолютно трагическая история, и здесь все, как и в программе по именам, «скинуто» властью на регионы.
С другой стороны, произошло очень важное событие — впервые на место массовых захоронений поехал руководитель страны: 30 октября 2007 года, в День памяти жертв политических репрессий, президент России В. В. Путин посетил печально известный Бутовский полигон, где в свое время были расстреляны 20 700 человек. Он туда съездил, и политически это очень важно.
По самому маленькому подсчету, в России было 10 000 маленьких лагерей, лагпунктов, а это значит — 10 000 кладбищ. Плюс места захоронений расстрелянных, а их сотни. Мы из всего этого знаем какие-то маленькие крохи. Но это все должно быть установлено, там должны быть поставлены знаки, памятники. Но у нас памятники тоже «скинуты» на регионы — хотят они их устанавливать или не хотят… Как и с Книгами Памяти — хотят издавать или не хотят… В результате памятники где-то устанавливают, а где-то не устанавливают. А центрального памятника так и нет.
Правда, есть Соловецкий камень на Лубянской площади, поставленный на месте, где раньше стоял памятник Дзержинскому. Но он — неофициальный, не государственный памятник. А он должен быть поставлен государством и от имени государства. И только тогда это будет знак перевоспитания — когда все школьные учителя безбоязненно будут ходить туда, показывать своим ученикам. А еще у нас нет единого музея жертв террора.
У нас тоже устанавливают памятники, но делает это в основном «Мемориал» — по деревням, по маленьким городкам. Где-то крест стоит памятный, где-то камень. В основном властями все это выносится куда-то подальше от центров. Но самое главное — должен быть поставлен памятник от имени государства, а его на сегодняшний день нет.
И еще одна важная проблема. Вот говорят, что нужны воспитательные меры, чтобы в головах людей что-то повернулось. А знаем ли мы всех «героев» того времени? Всех палачей? Всех доносчиков?
Появляется информация, что 21 миллион советских граждан написали в свое время доносы, по которым потом арестовывали и расстреливали. Но это абсолютная ложь. Это клевета, как говорится, на советский народ. Конечно же, были доносчики, но у нас сейчас в массовом сознании зафиксировано, что всех арестовывали по каким-то доносам. При этом под доносами часто понимают показания людей, выбитые из них пытками на следствии. Очень часто человека арестовывали, под пытками он называл какие-то имена, подписывал фальшивые обвинения — разве можно это назвать доносом?
Но для Сталина и Ежова было принципиально важным доказать, что таких «добровольных помощников» было много, — это же оправдание террора, как будто бы он начался не сверху, а пошел снизу.
Почему индийцы созрели для демократии, а россияне нет?
[9]
Как известно, 23 января 1953 года Индия, которая к тому времени была уже независимым государством, была провозглашена республикой, то есть государством, где вся власть принадлежит народу. И в связи с этим возникает вопрос: почему индусы созрели для демократии, а россияне не созрели? Но перед этим необходимо разобраться: а Индия — это демократия или нет?
Мнение по этому вопросу Бориса Макаренко, политолога, востоковеда, заместителя директора Центра политических технологий:
Конечно, Индия — это демократия. Хотя бы потому, что вот уже более 50 лет власть там, за исключением двухлетнего периода, обретается только через выборы, и эти выборы признаются подавляющим большинством общества честными и справедливыми. В Индии действует разделение властей, в Индии действует достаточно работоспособная судебная система. Главное, что при всем громадье политических, социальных и национальных конфликтов доля насилия, которое применяет государство для их разрешения, потрясающе мала. А большинство проблем разрешаются в русле демократических принципов.
Существует целый ряд рейтингов демократии. Например, есть рейтинг достаточно нейтрального издания — британского журнала «Экономист» (это не просто нейтральное, но и весьма профессиональное издание). Так вот, этот журнал в 2007 году посмотрел, разделил и оценил 167 стран мира. Он их разделил на четыре категории. Первую он назвал «полной демократией», то есть безупречной с точки зрения основных критериев. Вторую группу назвали «демократия с недостатками», третью — «гибридными режимами», со смесью авторитарного режима с какими-то элементами демократии, а четвертую — «авторитарными режимами». И что очень интересно, в первой тридцатке обнаружились совсем не только европейские западные страны. Например, Япония — 20-е место в рейтинге демократий, Коста-Рика — 25-е место и Уругвай — 27-е место. А среди «просто демократий», то есть демократий с недостатками, Южная Африка заняла 29-е место, Чили — 30-е, Южная Корея — 31-е, а Индия — 35-е место. Удивительно, но «Экономист» ставит Индию выше Венгрии, Кипра, Литвы, Словакии, Латвии и Польши. «Экономист» считает, что индийская демократия более зрелая, а Россия, к сожалению, оказалась не в ряду демократий, а в ряду так называемых «гибридных режимов» и заняла 102-е место среди 167 стран. Интересно, что выше России были поставлены Уганда и Кения, а под ней — Малави и Грузия.
Итак, Индия с ее кастовой системой, как думают многие, единодушно признается страной демократической. Да и эта самая кастовая система, кстати, там была отменена еще при Джавахарлале Неру. Конечно, пережитки этого там еще есть, но можно говорить о том, что Индия ушла от кастовой системы в большей степени, по крайней мере, чем Россия от крепостного права, хотя крепостное право у нас было отменено раньше. Остатки кастовой системы если и существуют, то они не мешают развитию демократии. Она лишь в какой-то степени влияет на поведение индийцев, но никак не на демократические процедуры. Более того, Индия все больше открывается — и сама себе, и внешнему миру, а чем больше открытости, тем меньше места остается для пережитков кастовой системы.
Слушателям радиостанции «Эхо Москвы» был задан вопрос: «Какая страна более отсталая — Индия или Россия?» В результате голосования, в котором приняли участие 542 человека, получилось, что 73,8 % проголосовавших считают Россию более отсталой страной, а 26,2 % — Индию.
Конечно, чисто визуально, исходя из впечатления, которое получаешь на улицах индийских городов, а особенно сел, Индия — более отсталая страна. Но по политическому строю Индия выше России. А главное — по динамике развития (экономического, социально-политического и культурного) в последние десятилетия Индия — один из лидеров в мире.
И дело тут в том, что, помимо всего прочего, демократия — это эффективно. Именно в условиях демократического режима индийский экономический рост выглядит совершенно феноменально: Индия сейчас вошла в первую пятерку мировых экономик. Более того, при своей эффективности демократия делает экономический рост более качественным.
Возьмем для сравнения соседний Китай. Все говорят о «китайском чуде», но в значительной мере многие эксперты считают, что китайский экономический рост вскоре остановится, потому что он основан на копировании западных технологий. Индийский же рост — это рост во многом за счет интеллектуального потенциала.
