Владимир Мединский - О русском рабстве, грязи и «тюрьме народов»

А вот Версаль в гораздо большей степени, чем Петербург — город на костях. Только об этом мало писали, и уж конечно, такие подробности никогда специально не афишировали. В историю вошло: Украшение Мира! Пример для Европы! Но это так, между прочим, ведь миф о кровавости русской истории нас тоже интересует. Но главная особенность Версаля даже не в этом, — Версаль очень плохо построен. Плохо и без учета того, как будут жить 90 % его обитателей. В Версале не работали многие камины, не закрывались окна, и жить во дворце зимой было крайне неуютно и попросту холодно.

Жизнь большинства постояльцев Версаля была лишена особых удобств. Дворяне, за исключением близких родственников королевской семьи или владельцев собственных дворцов, жили в каморках. Комнаты у них в большинстве случаев были узкие, сырые и неудобные. Такая типичная гостиница «две звезды».

Но у дворян хотя бы были собственные кровати! Прислуга же спала чаще всего на полу. Не раздеваясь, а только прикрывшись ветошью вместо одеяла. Рай для короля и кучки титулованной знати оборачивался чистилищем для большинства дворян и адом для всех простолюдинов.

Вот в этом и состоит первое принципиальное отличие Версаля от его русских подражаний: во всех русских дворцах в Петербурге и его окрестностях предусматривались более-менее человеческие условия жизни для всех, в том числе и для крепостной прислуги. Не говоря уж о придворных.

Вторая особенность Версаля в том, что в нем была только одна ванная комната — лично для короля. Ни для каких других лиц ни ванных комнат, ни бань предусмотрено не было. Совсем.

А уборных в Версале вообще не было, даже персонального сортира для короля. Как же быть?! Очень просто — пользоваться ночными горшками… Впрочем, почему именно горшками? Использовались и блюда, и тарелки, и вазы. Почти забытый словесный уродец «ночная ваза» — именно об этом. А выливать ночные горшки куда?! Куда угодно. Ведь ни уборных, ни канализации со стоком, ни ям-отстойников в Версале не было.

В этом и второе принципиальное отличие Версаля от его русских подражаний: во всех русских дворцах в Петербурге и его окрестностях предусмотрены были ванные комнаты, бани, уборные. И придворные, и прислуга регулярно ходили в баню, а дворцовые покои не было нужды чистить от груд экскрементов.

Короли среди куч мусора и нечистот

Действительно, странно представить себе придворных Екатерины или Александра I, которые вынуждены устраивать свидания или спешить на прием к монарху, лавируя между куч фекалий или кухонных отбросов. Странно, потому что ничего подобного и не было в России.

Но в отличие от «диких и грязных» русских, европейцы с такими проблемами сталкивались. Ведь не только в Версале — уборных не было в замках и дворцах всей французской аристократии. Говорят, в том числе по этой причине европейские монархи и высшая знать обладали не менее чем десятком замков и дворцов.

Пирамиду, как знаем мы все из «Кода да Винчи», соорудили совсем недавно, чтобы дать наводку искателям сокровищ тамплиеров. Туалеты в Лувре тоже, кстати, появились не так давно.

Ведь как выходили из положения хозяин замка, его семья, придворные и гости? А очень просто… Они уединялись в укромных закоулках замка, на балконах или под лестницами, а то и отгибали прикрывавший лестницу ковер. А сделав свое дело, пришпиливали ковер на место.

За считанные недели замок или дворец приходил в такое состояние, что жить в нем становилось невозможно. И двор переезжал в другой замок, а слуги начинали чистить оставленный и как можно шире открывали все ворота, двери и окна — проветривать.

Одна из причин, по которой королевский двор так легко перебрался из Лувра в Версаль, — Лувр был чудовищно загажен.

Французские авторы как о само собой разумеющемся пишут, что «еще в XVI в. кучи человеческих экскрементов можно было найти на балконах Лувра».[26]

В королевских дворцах в гардеробных всегда стоял стул с дыркой, а также набор ночных горшков, соответствующих делу мисок и ваз…

Однако придворным особам обоих полов было лень идти до отхожего места либо до горшка в гардеробной, поэтому нужду справляли в укромных уголках дворца.

В Версале происходило то же самое и даже хуже: большее количество людей скопилось на ограниченном пространстве. Версаль, при всей величественной роскоши своих интерьеров, изрядно пованивал. Громадный парк с фонтанами и статуями вызывал чувство величавой грусти, но у кавалеров и дам, уединявшихся в этих беседках, могли возникнуть не совсем романтические настроения — в беседке могли побывать до них, и отнюдь не с намерениями целоваться.

Дворец и парк чистили, продукты жизнедеятельности Версаля сбрасывали в главный Королевский канал, и эта главная артерия парка тоже «благоухала».

Первая генеральная уборка Парижа от подобного сорта отходов человеческой жизнедеятельности была произведена в XVII веке. Это событие явилось в глазах парижан таким торжественным случаем, что по его поводу была выбита медаль.

По поводу чистки Версаля медали выбить не довелось: вплоть до Французской революции 1989–1993 годов балконы и укромные комнаты, беседки, гроты и заросли парка служили отхожими местами для обитателей чудного города Версаля, образца для подражания Европы.

Города Руси

В городах России тоже не выбивали медалей в честь их генеральных уборок, но по совершенно другим причинам, чем в Версале: у нас убирали постоянно. Одной из причин чистоты в городах был общинный образ жизни. В Европе хозяин отвечал, как уже говорилось, только за свою собственность, а по улице пускай течет река нечистот.

На Руси люди жили общинами-подворьями, миром. Это значит, улицы были «общими». Поэтому никто, как в Париже, не мог выплеснуть ведро с помоями просто на улицу, демонстрируя, что только мой дом — частная собственность, а на остальное наплевать!

К тому же русские по-другому относились к чистоте. В каждой усадьбе была баня и уборная: «нужный чулан», попросту «нужник». Ямы под нужниками регулярно чистили люди, которых нанимали общины. Например, известно, что чистка таких ям и вывоз фекалий в Новгороде XIV века предпринималась два раза в год: в апреле и в октябре.

В XVII веке появилось шутливое наименование у лиц этой профессии — «золотари». Ведь содержимое выгребных ям — это «ночное золото». Золотари выгребают его по ночам, зарабатывая на нем деньги.

Слова «золотарь», «нужник» очень старые, это бытовые исконные слова русского языка. Тогда как в европейских языках слова, отражающие чистоту, уборку, вывоз нечистот, совсем недавнего происхождения.

Средневековые русские города меньше были привязаны к линии крепостных стен. Во-первых, не было войны всех против всех. Во-вторых, деревянные стены легче и дешевле переносить.

Дома не только в деревнях, но и в городах Руси не лепились друг к другу, а стояли широко. Возле домов были просторные, проветриваемые дворы. Описаний сохранилось мало, в них просто не было необходимости. Вот одно из них, сделанное на Московском подворье профессиональным археологом:

«По направленію къ Никольскимъ воротамъ слѣдовало подворье Симонова монастыря съ церковью Введенія, которая была построена еще въ 1458 г. и съ полатою. Затемъ слѣдовалъ переулокъ, шириною въ 2 саж., выходившій отъ Житницкой улицы на Никольскую. Симоновское подворье занимало съ своей стороны всю линію переулка противъ церкви подворья. Мѣстность церкви Входа въ Іерусалимъ простиралась вдоль по улицЁ на 25 саж., Длина его дворовой земли занимала 12 саж., ширина 4 саж. Къ самому алтарю церкви примыкалъ заборомъ дворъ попа Благовѣщенскаго собора Алексѣя, въ длину по направленію улицы 16 саж., поперекъ 10 саж. и отъ Рождественскаго подворья 13 саж. Остальное пространство по улицѣ, приближаясь къ Никольскимъ воротамъ».[27]

Это письменный источник. Археологических же источников очень много для всего Средневековья, изданы многочисленные карты, схемы, таблицы иллюстраций.[28]

Тем более, хорошо известны и планы городов России XVIII и XIX веков, сколько земли приходилось на усадьбы и как усадьбы организовывались. Ключевский отмечал, что в Москве «при каждом доме был обширный двор (с баней) и сад» и ее жители не знали недостатка в воде: во дворах были колодцы.

Иностранцы XVI и XVIII веков, приезжающие в Россию, подчеркивали чистоту и аккуратность русских городов.

Уже в XIX веке британец М. Уоллерс, описывая российские города, отмечает: «Улицы широки и прямы. Дома или деревянные или каменные, но большей частью одноэтажные и отделяются один от другого большими дворами».[29]