Александр Островский - 1993. Расстрел «Белого дома»
Почему же безоружные люди, сумев добежать до Дубовой рощи, не уходили отсюда? Оказывается, многие „ждали помощи из Тулы“.[2134]
Когда надежды на тульских десантников стали иссякать, около 21.00 пришла новая весть: на помощь Белому дому идет Таманская дивизия.[2135]
Только около 22.30 по рации сообщили, что „армия предала народ“, и люди начали расходиться.[2136] По некоторым данным, Останкино опустело примерно „в полночь“. Люди, пишет Р. С. Мухамадиев, „разошлись по домам, все еще не веря тому, что наконец избавились от этого кошмара. Раненых не оставили „на линии фронта“, а постарались унести на спинах… мертвые остались лежать… последних на заре подобрали военные…“.[2137]
С 22.00 3 октября и до утра 4 октября к Дубовой роще не подпустили ни одну машину „скорой помощи“.[2138]
И. Иванов утверждает, что в три часа утра „на глазах многочисленных свидетелей“ из телецентра расстреляли машину с ранеными, которых вывозили „из останкинской рощи“.[2139] Признавая факт подобного расстрела, П. В. Голубец утверждает, однако, что отдал такой приказ лишь после того, как ему сообщили, что в этой машине находятся не раненые, а ящик с гранатами.[2140]
Через час после этого В. И. Брагин сообщил, „что здания АСК-1 и АСК-3 ПОЛНОСТЬЮ ОСВОБОЖДЕНЫ от сторонников парламента“.[2141] Как мы знаем, никаких сторонников парламента в этих зданиях не было ни в четыре часа ночи, ни в семь часов вечера.
Между тем в справке ГУК ВВ МВД говорится, что стрельба в Останкино продолжалась до 5.45: „Отражались попытки нападения, подавлялись отдельные огневые точки и снайперы мятежников“, а одиночные выстрелы звучали до полудня.[2142]
„К утру, — пишет корреспондент „Московского комсомольца“ В. Новиков, — перед зданием было настоящее поле боя, с трупами и брошенным оружием. Но оставались снайперы-одиночки, которые с окрестных крыш пытались постреливать. Были выделены группы по прочесыванию домов и обезвреживанию стрелков-одиночек“.[2143]
„Правительственные источники, — отмечает И. Иванов, — не стеснялись признавать тот факт, что еще во второй половине 4 октября на подступах к „Останкино“ была уничтожена и рассеяна вторая волна боевиков“ (РВ, 9.10. 1993 г.). Стоит ли удивляться, что в результате этого Аркадий Баскаев и Анатолий Куликов вынуждены были официально указать в отчете ВВ МВД о 19 новых трупах, собранных у Останкино уже после расстрела парламента в ночь с 4 на 5 октября».[2144]
Согласно официальной версии вечером 3 октября сторонники парламента сначала пытались взять телецентр штурмом, а затем на протяжении нескольких часов вели перестрелку с обороняющимися. О жертвах с одной стороны уже говорилось. А велики ли были жертвы с другой стороны?
Оказывается, среди «оборонявшихся» было только два погибших: уже известный нам рядовой Николай Ситников и видеоинженер Сергей Красильников.[2145] Как погиб Н. Ситников, мы знаем. А как погиб С. Красильников? «Был убит», пишет С. Чарный, выстрелом «из толпы».[2146]
Между тем опубликованные материалы официального расследования свидетельствуют, что «толпа» к этой смерти не имела никакого отношения.
«Видеоинженер, — утверждает И. Иванов, — был убит глубоко внутри здания АСК-3, за углом коридора, в глухой комнате (документировано видеоматериалами и данными экспертизы) рядом с командным пунктом Голубца», куда не могла долететь с улицы даже шальная пуля. «Нам, — пишет И. Иванов, — удалось получить и заключение трассологической экспертизы. Последней точно установлено, что он никак не мог быть убит выстрелами с улицы, стрелял кто-то свой, убийца находился на 2-м этаже корпуса АСК-3 и стрелял практически в упор».[2147]
А вот свидетельство журналиста «Комсомольской правды» Р. Сафронова: «Уже позже, через 2 месяца, на допросе в прокуратуре я узнал, что он (Красильников. — А.О.) был убит спецназовцем отряда МВД „Витязь“. Все было налицо — протокол допроса. Рисунок траектории полета пули».[2148]
Позднее следствие установило, что «3 октября Красильников С. Н. находился на своем рабочем месте в кабинете № 1276 на первом этаже АСК-3. После взрывов и начала стрельбы вышел из кабинета» и тут же «в нише, где расположена дверь, получил сквозное огнестрельное ранение головы, от которого на месте скончался».[2149]
На следствии «свидетельница, работавшая в тот вечер вместе с погибшим», сообщила, что она вышла из этого же кабинета почти сразу же за С. Красильниковым и увидела его лежащим на полу в луже крови «ногами наружу».[2150]
«Начальник смены отдела оперативных информационных программ телецентра» показал на следствии, что, когда «ему сообщили» о произошедшем, он «побежал вниз», «увидел на полу тело» и бросился к нему «для оказания помощи». Но его остановил «окрик» «от главного входа: „Назад! Иначе стреляю!“». «Уйдя в медпункт», начальник смены «пытался вызвать „скорую помощь“», а затем, «надев белый халат», снова попытался «подойти к Красильникову», но «его снова не подпустили».[2151]
Следствие установило, что «выстрел, которым был убит пострадавший, был произведен вдоль коридора от холла центрального входа в здание, где находились защищавшие телецентр военнослужащие внутренних войск и сотрудники МВД. Снаружи здания, где были демонстранты и члены военизированных формирований Верховного Совета, в Красильникова ни прицельным выстрелом, ни рикошетом попасть было невозможно».[2152] Это позволило сделать вывод, что «Красильников был убит не сторонниками Верховного Совета», а «сотрудниками МВД или военнослужащими».[2153]
Итак, никакого штурма телецентра не было, а была хладно-кровно спланированная кровавая бойня.
Повторяя опровергнутую следствием ложь, будто бы пришедшей в «Останкино» «толпе» удалось ворваться в телецентр,[2154] С. Чарный в полном противоречии с этим пишет, что все убитые и раненые со стороны «штурмующих» стали жертвами «перекрестного огня» на площади «перед АСК».[2155]
«Особенно отличились — пишет И. Иванов, — четыре автоматчика спецназа, стрелявших с крыши здания телецентра».[2156] Трупы во время расстрела практически не вывозили, не успевали отправлять в больницу даже раненых. В связи с этим, как писал И. Иванов, «требует отдельного расследования вопрос о том, кто и куда вывез утром и днем 4 октября трупы из рощи».[2157]
Кровавой бойней в Останкино руководили два человека: генерал-майор милиции Павел Васильевич Голубец и подполковник Сергей Иванович Лысюк. Первый получил за это чин генерал-лейтенанта и орден «За личное мужество», второй чин полковника и Звезду Героя России.[2158]
«Общее настроение участников похода к телецентру выразила, наверное, молодая женщина, сказавшая: „Надо было туда пойти, чтобы все это увидеть и никогда не простить“».[2159]
Глава 6
КРЕМЛЬ ГОТОВИТСЯ К ШТУРМУ
ПО ТУ СТОРОНУ БАРРИКАД«Утром, — пишет Б. Н. Ельцин, имея в виду 3 октября, — я приехал на работу в Кремль. Хотя был выходной, в 10.00 собрал совещание с руководителями Кабинета министров».[2160]
Что же заставило его в воскресный день появиться в Москве? И о чем он совещался в этот день с «руководителями Кабинета министров»? На эти вопросы в воспоминаниях Б. Н. Ельцина мы находим лишь общий ответ: «Обсуждали текущие дела».[2161] Одним из важнейших «текущих дел», несомненно, был вопрос о парламенте. Тем более что «4 октября кончался срок ультиматума». Однако, пишет Борис Николаевич: «…В этот момент мы не стали обсуждать силовые варианты решения конфликта».[2162]
Из этого явствует, что вопрос о судьбе парламента на этом совещании все-таки рассматривался, не рассматривались лишь «силовые варианты решения конфликта». Объясняя это, Борис Николаевич уточняет: «По-прежнему надеялись на возобновление переговоров».[2163] Весьма скуп в описании утреннего совещания правительства и присутствовавший на нем Е. Т. Гайдар: «В воскресенье, 3 октября, утром — совещание у Президента. Присутствуют В. Черномырдин, С. Филатов, В. Шумейко, О. Лобов, С. Шахрай, П. Грачев, В. Ерин, еще несколько человек. Обсуждаем итоги посещения регионов, откуда многие только что вернулись. Разговор довольно спокойный. Примерное резюме: пока контроль над основными федеральными структурами сохранен, масштабных акций неповиновения, беспорядков в регионах не предвидится, региональные власти лояльны, выборы проведут».[2164]
