История Рима - Сергей Иванович Ковалёв
Некоторое время прошло в бездействии. Сципион лечил свою рану и ждал прихода Семпрония. Наконец, явилась вторая армия. Ганнибал не мешал ее подходу, по-видимому, сознательно. Он хотел одним ударом уничтожить обе армии, использовав для этого психологический фактор. И в этом он не ошибся...
С появлением Семпрония настроение у римлян резко изменилось к лучшему. Их силы возросли вдвое. Пришедшие не испытали того сокрушительного удара, который нанесла Сципиону карфагенская конница при Туцине. Семпроний, человек самонадеянный и честолюбивый, горел желанием сорвать лавры победы, пока его товарищ был болен. К тому же приближался конец служебного консульского года, и Семпроний не хотел уступать другим честь победы над Ганнибалом. Одна удачная для римлян мелкая стычка еще более подогрела его настроение, и он твердо решил в ближайшее же время дать генеральное сражение, вопреки мнению Сципиона. Последний находил, что римлянам выгоднее уклоняться от решительной битвы и затягивать войну. Он указывал коллеге, что необходимо использовать зиму для военных упражнений, что при непостоянстве галлов длительное присутствие римлян в северной Италии может изменить их настроение в лучшую для римлян сторону, что для Ганнибала, наоборот, залог успеха лежит в быстроте и стремительности действий. Но Семпрония трудно было переубедить, а во время болезни Сципиона он один являлся полномочным командиром объединенных армий.
Ганнибал, видимо, был хорошо осведомлен о римских настроениях, которые предвидел заранее, и решил их использовать. Ночью на равнине он поместил в засаду отряд пехоты и конницы в 2 тыс. человек под начальством своего брата Магона, укрыв его в ручье с высокими берегами, поросшими кустарником. Остальной армии Ганнибал с вечера приказал хорошенько выспаться у костров. Был декабрь, стояла очень холодная погода, и в этот день даже выпал снег. Ранним утром Ганнибал послал нумидийскую конницу на правый берег Требии с приказанием вызвать римлян на столкновение. Тем временем карфагеняне плотно позавтракали, накормили лошадей и приготовились к бою. Когда между нумидянами и передовыми постами римлян завязалась схватка, Семпроний, не слушая Сципиона, отдал приказ всей армии перейти Требию и выстроиться на равнине. Большинство римских воинов не успело позавтракать, а переходя Требию вброд, они по пояс вымокли в холодной, как лед, воде.
Силы обеих сторон количественно были почти равны: у тех и у других насчитывалось приблизительно по 40 тыс. человек.[164] Но Ганнибал превосходил Семпрония конницей (10 тыс. против 4 тыс.), самое же главное — римляне вступили в бой голодными и продрогшими, тогда как карфагеняне были полны сил. После того как карфагенская кавалерия и слоны заставили отступить римскую кавалерию, в обнаженные фланги римлян ударили копейщики, а в тыл — отряд Магона из засады. Римляне стали беспорядочно отступать к реке, и большая часть их погибла здесь под ударами слонов и всадников. Только крупный отряд римской пехоты в 10 тыс. человек во главе с Семпронием пробился сквозь ряды противника и укрылся в Плаценции. Туда же собрались остатки разбитых легионов и гарнизон лагеря вместе со Сципионом. Несколько позднее Семпронию с величайшим трудом удалось пробраться в Рим для руководства консульскими выборами, но затем он снова вернулся в Плаценцию. У карфагенян большую часть погибших составляли кельты, но от холода пострадало много карфагенян и лошадей; пали также все слоны, кроме одного.
Поражение римлян при Требии продемонстрировало выдающиеся способности Ганнибала как полководца и снова показало превосходство карфагенской конницы. Зато римская пехота организованным отступлением к Плаценции еще раз засвидетельствовала свои исключительные боевые качества.
Победа Ганнибала окончательно склонила на его сторону еще колебавшиеся галльские племена. Только ценоманы и венеты остались верны римлянам. Плаценция и Кремона твердо держались, получая снабжение по реке — от венетов — и с моря. Ганнибал не мог их взять штурмом, не имея с собой инженерного парка; тратить же время на длительную осаду он также не имел возможности.
Тразименское озеро
В Риме поражение объединенных консульских армий произвело ошеломляющее впечатление, хотя Семпроний в своем донесении старался уменьшить размеры катастрофы, приписывая ее дурной погоде. На 217 г. народ избрал одним из консулов своего любимца Гая Фламиния, несмотря на сильнейшие противодействия сенаторской партии. Вторым консулом был избран Гней Сервилий, представитель нобилитета. Боясь, что сенат станет чинить ему препятствия при вступлении в должность, Фламиний, если верить Ливию (XXI, 63), уехал к месту своего назначения почти тайком, без соблюдения обычных церемоний.[165]
Стратегический план сената на 217 г. состоял в том, чтобы защитить среднюю Италию. Ганнибал мог проникнуть туда двумя путями: или через горный проход около г. Аримина на «Галльском поле», или через один из проходов, ведущих в северную Этрурию.[166] В Аримине его ждал Сервилий с двумя легионами; пути в Этрурию охранял Фламиний, стоявший с двумя легионами в г. Арреции.
Ганнибал ранней весной покинул долину По. Его заставляли спешить не только стратегические соображения: галлы были не слишком довольны тем, что их страна стала ареной военных действий и что им приходилось всю зиму содержать карфагенскую армию; они жаждали легкой добычи в Италии и с нетерпением ждали похода. Из двух возможных путей в среднюю Италию Ганнибал выбрал самый короткий, но зато и самый трудный: из Бононии (Болонья) на Писторию (Пистойя). Карфагенский вождь, как всегда, был прекрасно осведомлен о римских делах и знал, какие силы стоят против него и кто ими командует. Задача Ганнибала состояла в том, чтобы не дать римским армиям соединиться и разбить по крайней мер одну из них. Со своим гениальным уменьем разбираться в обстановке и в людях, он избрал для удара армию Фламиния. Последний был хорошим полководцем, но недостаточно выдержанным, а недавние успехи Фламиния в Галлии сделали его самонадеянным. Любимец плебса, облеченный его доверием на консульских выборах, Фламиний жаждал оправдать это доверие.
