С точки зрения Ганнибала. Пунические войны. - Гай Аноним
Существуют, правда, мнения, что никакой «сокрушительной победы римлян» под Нолой не было: армии схлестнулись на поле, потеряли множество людей убитыми, а затем разошлись. Прочее — лишь домыслы Тита Ливия, который писал свой труд, заранее зная, чем закончится противостояние Рима и Карфагена.
Но так или иначе, Ганнибалу не удалось удержать свое господство в Апулии. Он увел войска в Кампанию, к Путеолам[122], а в Арпах оставил гарнизоны из иберов и нумидийцев.
Численность пунийской армии продолжала уменьшаться. Медлитель оказался прав: время работало на римлян, и следовало это время тянуть как можно дольше.
У Ганнибала истощались ресурсы. Продовольствие заканчивалось. Где брать? Отбирать хлеб у собственных союзников в Италии он не мог, следовательно, приходилось совершать набеги на союзников римлян, то есть таскать армию по всей Италии. Из Карфагена помощь поступала нерегулярно: там все большее влияние получала группировка, враждебная Баркидам. В Испании дела обстояли не лучше, братья Сципионы действовали против карфагенян достаточно активно и достаточно успешно, чтобы связать пунийцев на Иберийском полуострове. Еще один союзник Ганнибала, македонский царь Филипп, попал в тяжелое положение: летом 214 года до н. э. он отправился в Эпир, решив закрепиться в Иллирии, но встретил отпор римлян и не получил никакой поддержки от местных жителей. В результате Филиппу V пришлось оставить свои замечательные захватнические планы. Он так был ими занят, что о помощи Ганнибалу, естественно, позаботиться уже не мог.
Глава XXII. Сиракузы
Летом 214 года до н. э. был убит молодой царь Сиракуз Гиероним. Он-то как раз пытался выполнить свой союзнический долг перед пунийцами, отправив две тысячи воинов против римских гарнизонов на Сицилии и во главе армии двинулся к Леонтинам где и погиб в результате заговора.
В Сиракузы прибыл со своими легионами консул Марцелл. Римский флот встал в сиракузской гавани. Граждане разволновались, пытались помешать римлянам сойти на берег. Но внутри города оставалась сильной политическая группировка, которая поддерживала Рим. После пятидесятилетнего правления Гиерона, который неизменно держал руку латинян, это было и неудивительно. В конце-концов народное собрание снова заключило с Римом мирный договор. Иначе, утверждали старые соратники умершего царя, Сиракузы оказались бы в состоянии перманентной войны, а кому это нужно?
Леонтины — еще один сицилийский город, склонявшийся к Карфагену, — был захвачен римлянами в том же 214 году д. н. э. Жители были перебиты, сам город разграблен. Это было сделано для устрашения тех, кому дружба с Карфагеном все еще представлялась привлекательной. Однако карательная акция имела и обратное действие: Сиракузы насторожились. Слишком уж круто забирают дорогие союзнички. Не повторилась бы история с Леонтинами и в самих Сиракузах. Заподозрившие неладное сиракузяне заперли ворота своего города и выставили стражу. Внутри городских стен обострялась политическая борьба. Марцелл поспешно двинулся от Леонтин обратно к Сиракузам... но на сей раз его встретили враждебно и ворот не открыли.
Это стало знаком того, что Сиракузы перешли на сторону Карфагена.
Попытки переговоров ни к чему не привели. Римляне разбили лагерь неподалеку от города.
Шел 213 год до н. э. К теме осады и штурма римскими легионами во главе с Марцеллом города Сиракуз относится история изобретений великого математика Архимеда, чье имя знакомо каждому школьнику, равно и легенда о его гибели. Архимед изобретал весьма оригинальные приспособления, которые помогали защищать родной город, поэтому штурм Сиракуз римлянами оказался безуспешным. Марцелл перешел к осаде.
Полибий так описывает эти события:
«Приготовив навесы, метательные орудия и все прочее, нужное для осады, римляне надеялись при многочисленности рабочих рук покончить с приготовлениями в течение пяти дней и опередить неприятеля. Но при этом они не приняли в расчет искусства Архимеда, не догадались, что иногда дарование одного человека способно сделать больше, чем огромное множество рук. Теперь они убедились в этом по опыту. Город был достаточно крепок уже тем, что облегающая кругом стена покоилась на высотах и поднимающемся перед городом утесе; к ним трудно подойти даже и тогда, если бы осаждаемые не оказывали никакого сопротивления... Архимед заготовил внутри города, а равно и против нападающих с моря такие средства обороны, что... у них заранее готово было все для отражения врага на всякие случаи.
...Архимед соорудил машины, приспособленные к метанию снарядов на любое расстояние... Если же снаряды начинали лететь поверх неприятеля, Архимед употреблял в дело меньшие машины, каждый раз сообразуясь с расстоянием, и наводил на римлян такой ужас, что они никак не решались идти на приступ или приблизиться к городу по суше...
... В течение восьми месяцев римляне оставались под стенами города, и не было такой уловки или отважного дела, перед которыми они остановились, но ни разу уже не осмеливались идти на приступ...»
Неудача легионеров под Сиракузами сразу же вызвала подъем антиримских настроений по всей Сицилии, а затем там очень кстати появились карфагенские войска, которые подошли и с суши, и с моря. Сицилийцы начали изгонять из своих городов римские гарнизоны.
Сиракузы пали в 212 году до н. э. благодаря измене[123]. Во время разграбления города погиб и Архимед[124]. В Рим были отправлены статуи и картины, захваченные в Сиракузах в качестве добычи. Впрочем, сетует Ливий, в конце концов подобное деяние послужило причиной упадка нравов и разрушения благочестия: распространилась распущенность, с которой грабили святилища, да и посещать святилища исключительно ради того, чтобы полюбоваться на красивые статуи, тоже несколько противоречит идее богопочитания...
Говоря о том храме, который был украшен Марцеллом из воинской добычи, взятой в Сиракузах, Ливий имеет в виду храм Чести и Доблести возле Каленских ворот. Этот храм был выстроен по обету в 233 году до н. э. Квинтом Фабием (Медлителем) и был посвящен Чести. Затем в 222 году до н. э. там дал обет уже сам Марцелл — он тогда воевал с галлами и ему требовалась «поддержка свыше». В 211 году до н. э., после взятия Сиракуз, Марцелл повторил свои обеты и преподнес храму взятую им добычу.
Позднее Марцелл захотел посвятить старый храм уже обоим воинским божествам, то
